Читать книгу "Его единственная - Виктория Волкова"

Юля из последних сил взяла себя в руки, постаралась не сорваться на крик. Лишь сжала телефон в руке и выдохнула еле слышно, будто ее душил кто.

— Ладно, мама, я приеду… Дайте мне пару дней. Я не могу ребенка просто так сорвать с места…

— Хорошо, — заметила недовольно Людмила. — Но прошу тебя, поспеши. Саша нервничает. А это никогда ничем хорошим не заканчивается.

— Спасибо, что напомнила, — огрызнулась Юлька и, зайдя внутрь, сразу прошла в ванную. Постаралась взять себя в руки. Но ничего не получилось. Нещадно хотелось курить. Легко сжать двумя пальцами белую пахитоску и затянуться глубоко. На каждом вздохе выравнивать дыхание и с каждым колечком дыма выдыхать все невзгоды и беды. И не думать ни о чем. Только вдох и выдох, изгоняющие печали прочь.

«Жаль, что такие волшебные сигареты я не курю, — хмыкнула она. — Да и вообще давно завязала. Сначала из-за Димульки. А потом и по требованию Валерочки. Истинные леди не смолят папиросы. Я-то и толком не жила для себя, — вдруг отчетливо поняла она Юлька. — И что хочу сама? Понятия не имею, — хмыкнула она и, умыв лицо, заплела волосы в косичку. И спокойно вышла из ванной. Прошла к себе в комнату и опешила. На кровати сидел мрачный Крепс и зло смотрел на нее.

«Быстро как доложили, — усмехнулась она. — Наверное, Севка постарался. Оградил боевого командира от падшей женщины. Спас друга герой державы!»

— Нам нужно поговорить, — хрипло бросил Дима. — Я не особо понял, но главное дошло. И Сева подтвердил… Я его не просил. Он сам позвонил на Жоркин телефон.

— Знаешь, и что? — холодно усмехнувшись, она застыла как статуя. Спина ровная, подбородок вздернут. — Да вся Москва в курсе. Может, и в новостях передавали. Что это меняет? И о чем нам говорить, Дима?

— Я хотел жениться на тебе, — пробубнил он.

— А теперь не хочешь? Вот и молодец, — язвительно бросила она. — Расслабься, Крепс. Я и так за тебя замуж не собиралась. Еще раз повторяю. Возвращайся к Алене. Живи своей жизнью. С сыном видеться разрешу. В отцовство вступить не позволю.

— Но он же не будет знать… — вскинулся Крепс. Подскочил к ней, крепко схватив за руки. — Я-то думал, мы с тобой все решили прошлой ночью.

— Сказка со счастливым концом — не наш случай, Дима, — надменно отрезала она, не давая ему возможности пойти в наступление. — Мы переспали, удрали от погони, и ты меня увез на коне. На этом все. Принцесса превратилась в лягушку. Сказка закончилась. Самое лучшее в такой ситуации — пойти своей дорогой. Мы с тобой слишком разные, и пути наши не должны были пересечься…

— А что ж ты тогда в вагоне пряталась? Вернулась бы сразу к муженьку? Тебе ж не привыкать — перед каждым мужиком раздвигать ноги… Ты как папу с сыном обслуживала? Вместе или по очереди? Но вы же люди занятые… График, небось, заранее составляли, — противно осклабился Крепс, и тут же маленькая тонкая ладонь сильно заехала по щеке.

— Пошел вон, — тихо и спокойно сказала Юлька.

— Стерва гневливая, — бросил он, выскакивая из комнаты.

«Вот ты дура, — криво усмехнулась Юля, глядя в зеркало. — Ради кого заключила сделку с Янычем? Влюбилась в дерьмо и пожертвовала своей жизнью! Ради кого?!

Она всхлипнула, потирая ушибленную руку. Но и Крепсу досталось. Удар получился знатный. Три года занятий большим теннисом не прошли даром.

— Нужно уезжать, — решительно сказала Юлька своему отражению и внезапно пожалела, что ворвалась в купе к Диме Блинникову и все ему рассказала. Даже промолчать не подумала. Она быстро покидала в сумку свои и Димкины вещи и, выйдя в гостиную, где хозяйка вязала ажурную шаль, светски улыбаясь, воскликнула:

— Давайте печь сырники, Таисия Викторовна. Сделаем для Виктора Николаевича видеоотчет.

— Конечно, Юленька, — улыбнулась старушка, откладывая шаль в сторону. — Ох, мой Витька пожрать любит. Поэтому и рестораны себе завел. А твои сырники ему точно понравятся. Только давай сначала поговорим. Закрывай дверь и садись. Вижу я, как ты маешься. Любишь этого чурбана непутевого.

— Так заметно, — прошептала Юлька, всхлипывая. Закусила губу, чтобы не разреветься. Вгляделась печально в мудрые глаза Таисии Викторовны и поняла, что впервые за пять лет нашелся человек, способный понять ее и помочь советом.

— Я запуталась, — прошептала она, плотно закрывая высокие дубовые двери. Села на краешек дивана, считая, что разговор долго не продлится. — И даже не знаю, с чего начать…

— Так с самого начала и рассказывай, — улыбнулась хозяйка дома. — Мне хочется тебе помочь, но как советовать, если толком ничего не знаешь. Обещаю молчать. Даже Витьке не проговорюсь.

— Многие в курсе, — печально начала Юля. — И для большинства я — пария. Дима вон как отреагировал. Сева ему выложил все, что знал. Но у нас бы и так ничего не получилось… Мои мечты дурацкие. Влюбилась в него, как дура! А он и тогда об меня ноги вытер, и сейчас пытается.

— Дурак, — кивнула Таисия. — Мой первые годы метался между мною и своей одноклассницей. Все выбирал, кто лучше. Даже Галочкино рождение помехой не стало. Вот только когда Витька родился, успокоился немного. Есть люди, всю жизнь словно голубки живут. Мирно и спокойно. Соседи наши так жили. Потом их сын, с Витей они дружили крепко, тоже с женой так хорошо ладили. Только его убили. Прямо в кабинете… У каждого своя беда… Дадут счастья немного, а потом отнимут последнее.

— Да я сама поступила глупо, — тяжело вздохнула Юлька. — Не стоило ради Димы на стенку лезть и дурацкие соглашения заключать…

— Давай-ка, поподробней, — строго воскликнула Таисия. — Во что ты умудрилась влипнуть, девочка?

Юлька перевела дух и принялась рассказывать. Сначала про родителей и гибель отца. Потом про свалившегося как снег на голову Валерия Петровича. О его недвусмысленных намеках и становившихся настойчивыми ласках. О мамином равнодушии и своем побеге в Москву. Даже о годах учебы в университете поведала с улыбкой, а вот когда вспомнила о Кирсанове и его бравом помощнике, за которыми следила на кладбище, разрыдалась как маленькая.

— Перестань реветь, — похлопала ее по руке Таисия. — Кто глупостей не совершает по молодости? Но я бы твоего Диму обходила десятой дорогой. Слова вроде правильные говорит, а что на душе — неизвестно. И не изводи себя понапрасну, Юлечка, — со вздохом заметила старуха. — Ты никого не убила, не предала. Даже ребенка сохранила в такой ситуации. А что заключила сделку с Янычем… Так сейчас все продается и покупается. Он-то хоть знает? — Таисия мотнула головой в сторону двери, говоря о Крепсе и не желая звать его по имени.

— Нет, — прошептала Юлька, — я же помогла ему по собственному порыву, а не в расчете, что он женится на мне…

— Правильно, — кивнула Таисия, — не о каждом добром деле нужно кричать в рупор. Вот только мне кажется, что ты приспосабливаешься. Живешь в угоду другим. Матери угождаешь, полковников всяких спасаешь, заточая себя в клетку. Попробуй жить в свое удовольствие и постарайся полюбить себя. Пока будешь думать, что ты недостойная, другие тоже лучше думать не станут. Полюби себя, девонька, и все наладится. От мужа нужно съезжать. Ты же можешь купить себе квартиру? Хоть в Марьино или в Южном Бутово?