Читать книгу "Проверка на прочность - Виктор Зайцев"

Робкие попытки турок спасти своих вассалов, переправить войска через Дунай и ударить в спину запорожцам пресекли магаданцы. Три печально известных среди турок самоходных парусника с Кипра вошли в устье Дуная, где месяц курсировали вверх-вниз по течению реки, одним видом мешая туркам форсировать пограничную преграду. Магаданцы демонстративно не открывали огонь, но изредка взрывпакетами глушили рыбу в реке, когда собирались сварить уху, чтобы обозначить своё присутствие туркам. Чего оказалось достаточно, чтобы прикрыть границу с турецкой стороны. Хотя форсировать пограничную реку не получилось, однако напуганные казачьей вольницей турки держали часть западной армии на берегах Дуная, ослабив границу на севере, потому цесарцам и удалось там развернуться.

Султан Мурад, успевший захватить Азербайджан и направивший войска на Персию, вынужден был отложить дальнейшую экспансию на восток. Над европейскими землями Оттоманской империи нависла нешуточная угроза. Впору было перевозить войска из Азербайджана на европейскую территорию, чтобы защитить Балканы, нежели думать о захвате плодородных персидских долин. Увы, сказывались серьёзные потери турецкого флота в сражениях с магаданцами, перевозка армии могла затянуться на долгие месяцы, движение пешим ходом через горы было ещё медленнее. Воспользовавшись тем, что европейская армия турок скована на северных Балканах и берегах Дуная, венецианцы высадили десанты на Архипелаге, возвращая себе утраченные острова. Их сухопутная армия начала движение по побережью Черногории и Хорватии, вытесняя турок с берегов Адриатики. Как обычно, предприимчивые европейцы загребали жар чужими руками. Пока казаки и немцы воевали с турками и их вассалами, венецианцы грабили и присоединяли себе турецкие земли.

Во Франции войска мятежных провинций разоряли владения, подвластные Генриху Третьему, воюя истинно во французском стиле. Отряды наёмников азартно грабили чужие владения, иногда постреливали в сторону королевских войск, уклоняясь от настоящих сражений. В перерывах между боями противники встречались у общих друзей, выпивали, дрались на дуэлях. Много говорили, но мало делали, создавая видимость восстания против королевской власти. Приданные мятежникам магаданские офицеры связи недоумевали, в чём их обязанности. Дорвавшиеся до халявы герцоги и графы не думали ни о чём, кроме материальной и моральной выгоды. Со стороны правительственных войск тоже не наблюдалось особых потуг разбить мятежников. Короче, война шла, как в романах Дюма, противники изредка стреляли друг в друга, сражались, брали пленных, которых затем выкупали, строили планы, пировали и веселились. Впрочем, магаданцев вполне устраивали такие занятия французской знати, главное, что королеве-матери стало не до внешних врагов, хватало внутренних.

Неожиданно активизировалась Русь, Иван Четвёртый собрал дворянское ополчение, которое с помощью приданных стрельцов приступило к зачистке Приазовья от остатков крымских татар и ногайцев. С востока московским войскам активно, весело и с песней помогали донские казаки, вырезавшие ногайские селения напрочь. Со стороны Днепра и Перекопа дворянское ополчение добросовестно резало и холопило всех нехристей, и без того малочисленных. В марте 1582 года оба войска встретились под стенами Азова, крепость города не выдержала пушечного обстрела магаданскими фугасными снарядами. После двухнедельной осады казаки захватили город, заключив с русским воеводой Оболенским крестное целование на верность Руси. В ответ воевода от имени царя обещал казакам достойное жалованье, хлебное и пороховое довольствие, а также два десятка православных попов для окормления паствы. Донские казаки осели в Азове, захватив турецкую крепость на полвека раньше, нежели в прошлой истории. Керчь русское войско не тронуло, но эта турецкая крепость потеряла своё стратегическое значение. Русь получила относительно спокойные границы Причерноморья, с востока и запада. Там и там казаки, хоть и разбойники, но свои, православные, с которыми можно договориться.

Активные действия русского поместного войска закончились, как и положено, за два месяца, к началу апреля. Северное Причерноморье к востоку от Днепра и Приазовье западнее Дона опустело. Редкие маленькие кочевья татар и ногайцев, спасшиеся от истребления, прятались в излучинах речушек, думая лишь о выживании. Огромные плодородные земли от Дона до Днепра, от Воронежа до Крыма стали безопасными. Русские крестьяне и боярские дети, дворяне, начали заселение богатейших плодородных земель Тавриды. Осторожно, вдоль рек, распахивали чернозёмы, в надежде на богатый урожай. Строили небольшие остроги, окружённые распаханными землями. Уходили в степи, где охотились на редких тарпанов и туров, ещё не выбитых кочевниками. Перенимали навыки овцеводства и коневодства на степном разнотравье. Русь получила спокойную южную границу, где наперегонки испомещались боярские дети и новики. Благо многолетняя политика царя Иоанна сильно урезала огромные боярские вотчины, и желающих осесть на богатых чернозёмах тёплого края оказалось предостаточно. Предприимчивые дети боярские и сами бояре активно агитировали переселиться своих крестьян из северных вотчин, перевозили их на юг, на чернозёмы.

Испанцы, договор с которыми Павел Аркадьевич довёл до логического окончания, свирепствовали в Нидерландах. Несмотря на огромный приток серебра, и золота из Америки, испанский двор находился в стадии перманентного поиска средств. Потому предложение магаданцев поставлять обмундирование, оружие и боеприпасы армии герцога Альбы в обмен на пленных бунтовщиков-голландцев понравилось послам испанского короля Филиппа. Требование испанцев о том, что бунтовщики не будут воевать, магаданцы подтвердили, не моргнув глазом. Давать протестантам оружие они не собирались, планируя использовать пленников в качестве рабочей силы. Идея Петра выстроить три железнодорожные линии из столицы многим пришлась по душе.

Даже женщины согласились, что дорога на восток, до Риги и дальше к русской границе, кроме оборонительной и торговой пользы, станет наглядным примером для русских мастеров и торговцев. Может, сдвинется технический прогресс на далёкой Родине, не дожидаясь царского указания. Пусть и по царскому указанию, лишь бы пораньше Русь начала прогрессировать. Вторую дорогу пленные голландцы проложат до побережья Вислы, которая служила естественной границей Магадана на западе. А третью будут строить позже всех, на юг, в надежде кооперировать интересы своих торговцев со шведскими поставщиками зерна, мяса и фуража. Добрая половина шведской Польши продавала урожай соседям-магаданцам. Близко, всегда востребовано и цена хорошая.

Кроме продажи оружия, Павел Аркадьевич добился у испанцев права выстроить магаданское поселение в дельте реки Миссисипи. Несмотря на то, что это название испанцы записали и согласовали в договоре, послы явно не представляли себе, где эта река. Их устроило разъяснение магаданцев, что эта река гораздо севернее освоенных испанцами территорий будущей Мексики. Добиться же прямой торговли с испанскими поселениями в Америке, увы, не удалось. Несмотря на дорогие подарки и прочие уговоры, прямо нарушить закон, подписанный королём и кортесами, испанцы не смогли. Пришлось через послов заказать как можно больше высушенного сока гевеи, который наверняка известен в колониях, но сами послы не имели понятия, что это такое. Слава богу, описать сырую резину не трудно. Простимулированные послы обещали ускорить поставки этого продукта в Королевец, но учитывая скорости шестнадцатого века, первые результаты магаданцы ждали года через два, не раньше.