Читать книгу "Сокровище Кастеров - Дэниел Хорн"

– Спасибо, я только про нее вспоминала.

Запыхавшийся Уильям махнул рукой, жадно глотая воздух.

– Пустяки. Счастливо, Оливия. Отдохни хорошенько. Не хочу, чтобы твои обмороки участились.

– Хорошо, – сухо ответила она и закрыла дверцу такси.

Услышав адрес, водитель что-то пробурчал, и машина тронулась.

Оставшиеся на парковке Уильям и Стивен проводили машину долгим взглядом. Стивен только двинулся к машине скорой помощи, как его остановил Уильям.

– Что с ней случилось?

– Извините, мистер Портер. Я понимаю, она ваша сотрудница, но все вы сможете узнать только со слов лечащего врача.

– Ну… все так серьезно?

– Только у врача либо напрямую узнайте все, а еще лучше – официальный запрос. Я окончательные диагнозы не ставлю, поэтому не могу вас просветить и по профессиональным, и по этическим причинам. Прошу прощения, у меня работа.

– Да, да, понимаю.

– Всего доброго!

– Ага, и вам!

Стивен отправился к другой части парковки, где грелась на солнце машина скорой. Никто еще не знал, что слова Стивена позволили Уильяму узнать правду. А правда порой может сломать чью-то жизнь.

* * *

Оливия чувствовала себя гораздо лучше. Машина остановилась около дорожки, ведущей к дому. Женщина открыла дверь и только собиралась выйти, как к ней обратился таксист.

– Милая, а деньги? – бурчащим тоном поинтересовался он.

– Я вам не милая, – грозно ответила Оливия. – Сколько с меня?

– Два доллара шестьдесят центов.

Оливия сунула руку в сумку и достала два доллара. Она не хотела оставлять сдачу человеку, которого она в своей голове назвала неотесанным жирным индюком, поэтому выгребла мелочь и набрала нужную сумму.

– Всего доброго.

– Эй, а деньги?

Оливия вышла из такси и ткнула пальцем в сторону заднего сиденья.

– Глаза открой, милый! – Оливия, закрыв пассажирскую дверь, услышала только начало тирады от таксиста, но ей было откровенно на это плевать.

Первым делом она дождалась, пока такси отъедет подальше, затем посмотрела по сторонам и на входную дверь своего дома. Убедившись в отсутствии посторонних глаз, она сняла сумку с плеча и, немного покопавшись в ней, достала тест на беременность. Снова оглядевшись и не увидев никого, кто мог бы ее заметить, Оливия подошла к мусорному контейнеру и запихала тест поглубже, чтобы отвратительный на вид и запах мусор поглотил доказательства бедственного положения женщины. На всякий случай Оливия заглянула в мусорный бак еще раз. Теста не было видно, можно успокоиться и пойти домой.

Подходя к двери, она подхватила сумку одной рукой, второй порылась в поисках ключей. У самой двери она нащупала прохладный металл и вынула связку за кольцо-брелок. Два легких поворота, один широкий шаг. Она дома, в месте, где все более-менее спокойно, несмотря на некоторые вещи.

Оливия поставила сумку на комод. В носу засвербело от острого запаха выпивки, точнее, перегара. Сейчас запахи становились ее проклятием. При первой беременности ароматы чуть не довели ее до ручки. А когда она носила под сердцем Эдди, могла уловить кислинку в цветочном саду. В этот раз эффект не меньший. Неужели Джеймс припрятал спиртное, но тогда она бы учуяла его и раньше.

Ей на глаза попались рабочие туфли Джеймса. Одна пара всегда стоит в прихожей, другая – в небольшой комнатке выходного гардероба, где висят и дожидаются своего часа зимние вещи. Новый факт не заставил ее усомниться. Храп. Джеймс точно дома, а храпит он в те редкие моменты, когда решается пригубить чего-либо покрепче. Только дело в том, что раньше суточная доза не превышала бокала вина или кружки пива, а сейчас аромат стоял такой, словно он посетил коньячный завод и хлебнул из самой большой цистерны. К Оливии вернулось беспокойство.

– Моника, Эдди, вы дома? – Никто не откликнулся. – Дети?

Снова молчание. Оливия вспомнила: Моника и Эдди разбежались по главным виновникам ревности родителей – друзьям. Конечно, зачастую это подружки и парни, но Эдди еще маловат, а Моника бы точно рассказала о переменах в своей личной жизни. Один раз Джеймс заявил, что со своим характером она может рассчитывать на байкера-наркомана или на лесбийскую сиську. Благо этот разговор носил родительскую анонимность без присутствия детей.

Оливия прошла в гостиную. Все догадки оправдались. Джеймс явно не просто выпил, а испил лишнего. Многие бы уже закатили скандал или попросту свыклись с зеленым змием в доме. Правда, Оливия немного успокоилась. Выпивка может помочь в редких случаях, когда действительно тяжело. Груз ответственности отчасти лежал и на ней, но Джеймс явно тащил слишком тяжелую ношу. Она часто предлагала мужу ликвидировать фирму. Лет за пять они бы расквитались с долгами и взялись за новую работу. Возможно, даже за новое дело. Но в Джеймсе сидела губительная для творческих людей черта. Если всем сердцем любишь свое дело, то ты как баран будешь его защищать, даже если это точно погубит тебя.

Оливия уже собралась уйти на кухню, но тут лицо Джеймса оторвалось от диванной подушки. На его лбу и щеке отпечатался ее рисунок. Выглядел он хуже некуда, но его пьяно-веселое выражение лица на секунду испугало супругу.

– Ооо… ты уже дома! – Снова это кривая свинячья улыбка. Со стороны он выглядел законченным алкоголиком.

– Ты спи, а я пока приготовлю что-нибудь.

– Ты сначала щенка своего подрессируй! – рявкнул Джеймс.

Оливия застыла в дверном проеме. Беспокойство все-таки было не плодом ее воображения – Джеймс никогда не называл своих детей щенками. Такое выражение она слышала от собственного отца. Чаще всего оно сопровождалась выговорами и наказанием.

– Что ты сказал?

– Ты знаешь, что твой щенок натворил в подвале, а? – Джеймс попытался встать с дивана, но чуть было не свалился с него. Он успел поставить руку на пол, зависнув в паре футов от пола. – Я ему уже показал… ага!

К Оливии вновь возвращалась пелена.

– Где Эдди? – дрожащим голосом спросила Оливия.

– А где ему быть? Там, где я его и нашел. Скулит в углу. – Джеймс скатился с дивана и медленно встал на колени.

Оливия сорвалась с места и бросилась к мужу. Любая мать снесет даже самый укрепленный блокпост, только тронь ее ребенка. Она схватила мужа за рукав рубашки. Раздался треск рвущейся ткани, но Оливии было наплевать. Приподняв Джеймса, она посмотрела в пьяное лицо. Запах перегара стал невыносим, но Оливия готова была смириться с тем, что внутренности ее желудка выплеснуться на мужа.

– Эй! Поосторожней. В голове как на карусели, дорогая!

– Я спрашиваю последний раз! Не ответишь – пожалеешь! Где Эдди?

Она действительно была готова его ударить. Взять все, что попадется под руку, и обрушить на голову мужа.