Читать книгу "Нулевой портал - Наталья Ракшина"

Сильная рука потянула за шиворот куда-то вверх, в лицо полетели ледяные брызги, а затем по глазам ударил яркий свет. Морозова вздрогнула, как будто прогоняя остатки сна после звонка будильника. У нее подкашивались ноги. Одной рукой Игорь крепко держал ее за капюшон пуховика, другая же, сложенная в горсть, как раз и плеснула в девушку ледяной водой, прежде чем направить в лицо свет фонаря. Выражение лица самого куратора было непроницаемо, но в глазах отчетливо проступало беспокойство.

— Что… что я только что говорила? — кое-как пробормотала Настя, вытирая щеку тыльной стороной варежки.

— Не знаю, Настя. Но напугали вы меня похлеще заколдованной Снегурочки. Опустились на колени, склонившись с помоста над ручьем, смотрели в воду. — Взгляд карих глаз пристально ощупывал девичье лицо, как будто желал убедиться, что перед ним — Анастасия Юрьевна Морозова, и никто иной. — Начало речи было иноязычным, я ничего не понял, пока оттаскивал вас от ручья… А потом вы перешли на русский и упомянули про какой-то Средний мир, изгаженный человеком.

Глава 10.

Долгая ночь

К городу подступали первые предвестники мороза, обещанного синоптиками в ближайшие пару-тройку дней.

Минус девятнадцать завтра, двадцать два — послезавтра и далее — вплоть до «тридцатки». Ну, как известно, сургутянин — это не тот, кто не мерзнет, а тот, кто тепло одевается! Кроме ясного звездного неба и ветра, поменявшего направление на чистый север, как-то по-особенному скрипел снег под ногами, воздух стал сухим и как будто ломким и терпким, пытающимся обжечь ноздри при неосторожном глубоком вдохе. Холода нынче ни разу не перешагивали за сорокаградусный барьер, разве что на месторождениях нефти по Сургутскому району цифры на термометрах были совсем другие, куда ниже городских. Кстати, в самом городе, несмотря на компактность расположения и застройки, разница температур просто поражала, составляя иногда до пяти градусов между удаленными друг от друга участками. Что уж говорить про пригородные поселки!..

Садясь в серый «Ярис», Настя дрожала совсем не от холода. Она понимала, что впервые за два дня полностью утратила контроль над собой, не осознавая, что делает и говорит посторонняя сущность в ее сознании. Неужели дальше будет хуже? Как поведет себя это зеркальное «нечто» с глазами цвета ярких сапфиров и стеклянным голосом? Будет кидаться на людей? Как ехать с этим к родителям в новогодние праздники?

— Я… со стороны мое лицо казалось другим или как-то изменилось?..

— Лицо было прежним. Только мимика поменялась, выражение… не более того.

— А цвет глаз?

— В полумраке я не могу полностью поручиться, но мне кажется, ничего не изменилось.

«Значит, чужое лицо вижу я одна. Она показывается только мне!..»

— Игорь… Если найти своего кредитора и вернуть так называемый долг, я снова стану прежней? — отчество куратора как-то само собой не попало на язык, как будто маленькое происшествие у родника позволило перешагнуть некую ступень в общении. — Оно уйдет?

Мужчина слегка повернул руль, выводя машину из обледенелой колеи.

— Я не стану обманывать. Я просто не знаю, потому что не вел похожих дел. Такого не было в ближайшей практике филиала. — После короткой паузы Игорь добавил: — От чужого присутствия в разуме нужно как-то избавляться, как только станет ясно, что оно собой представляет. Я не слишком хорошо знаю Лозинского, но Елена уверена в его компетентности, а ее мнению я доверяю. И не стану скрывать, сам заинтересован в успехе дела. Согласно бумагам, в случае успешного завершения оно должно стать для меня последним. Я жажду свободы от воспоминаний так же, как вы хотите распрощаться с чужим отражением в зеркале и всем, что с ним связано.

— А… сколько случаев с должниками вы уже завершили? — полюбопытствовала девушка.

— За полтора года — пятнадцать. Ваша история — редкая сама по себе в том плане, что у меня одновременно нет других дел в работе. Осенью должников было трое сразу.

— Пятнадцать дел? Так много?!

— Смотря с чем сравнивать. В городах-милионниках, я думаю, нагрузка на кураторов гораздо выше, но и штат филиалов куда больше. А в городах-гигантах, скорее всего, не один такой филиал.

Настя мысленно согласилась. Да, а ведь если темпы роста населения сохранятся, то не позднее, чем через год, Сургут станет самым северным «полумилионником» на планете Земля!

— А в соседних городах есть ОМВО?..

— Насколько я знаю, ближайшее агентство только в Тюмени.

— То есть… — Настя пыталась поймать ускользающую мысль, — … в мелких населенных пунктах жителям сложнее гасить свои долги? Им ведь нужно приехать сюда, в Сургут, чтобы войти в один из порталов?

Игорь подтвердил предположение:

— Без входа в портал долг считается не актуализированным.

— Я не понимаю. Где, в таком случае, справедливость и какое-то равенство должников в правах? Какой-нибудь бабульке из Нижневартовска нужно ехать сюда и разбираться со своим долгом? А какие-то бедные страны? Только не говорите мне, что там у каждого жителя есть мобильный телефон. Значит, у человека без телефона нет возможности расплатиться, а его долг копится дальше, в поколениях потомков? Как его будут искать коллекторы?

Слегка повернув голову, куратор пристально посмотрел на Морозову, затем хмыкнул:

— Про другие страны я вам не скажу ничего. Система вроде как всеобщая, и совершенствуется она по мере развития коммуникаций. Елена говорила про телеграммы? Было и такое. Значит, звонят, кому могут. В Нижневартовске вот-вот появится ОМВО, там население уже перевалило за двести шестьдесят тысяч, а новый филиал открывается, когда цифра превысит триста. Так что через несколько лет ехать тамошним жителям никуда не придется. Вообще же мне кажется, справедливость и равенство достижимы только там, откуда не возвращаются. Может быть, там стало настолько тесно, что какие-то высшие силы приняли решение — взыскивать по долгам прямо на грешной Земле… При жизни понятие справедливости очень условно. Про равенство даже не заикайтесь, его нет в принципе.

Настя готова была в чем-то и как-то согласиться, но не до конца.

— Но раз вы не верите в справедливость, то зачем стали куратором?!

— Я как-то не планировал им стать. Мне позвонили так же, как вам, Анастасия. — Прозвучал ответ. — Я согласился выслушать и был морально готов к тому, что услышу. Я согласен со своим долгом, а возвращать его… уже некому. Поэтому я работаю в пресловутом коллекторском агентстве, на звонок из которого в лучшем случае реагирует один человек из тысячи, а порой — из нескольких десятков тысяч. Я хотя бы не зря живу сейчас.

Вот так. Некому, значит.

«Он кого-то убил?!»

— У сотрудников ОМВО есть свои страшные сказки. — Продолжал рассказывать хрипловатый голос. — В мегаполисах положительных реакций на звонок куда меньше… Так что гипотетическая бабулька из Нижневартовска откликнется гораздо быстрее, чем мажор из Москвы, и может быть, рванет в Сургут незамедлительно. У пожилых людей часто другое, собственное мерило ответственности… Кое-кто из наших старожилов утверждал, что аура неоплаченных долгов копится над крупными городами, как смог в летнюю жару. Давит, раздражает, въедается в души всем подряд, в особенности — людям с чувствительной психикой. Обволакивает человека, как кокон, через который не пробиться ничему — ни жалости, ни состраданию.