Читать книгу "Минус восемнадцать - Стефан Анхем"

– Я здесь не потому, что вас в чем-то подозревают. – Дуня снова сделала попытку посмотреть бездомным в глаза. – Я пришла сюда только для того, чтобы выяснить, кто из вас видел или слышал то, что может помочь расследованию. Например, как ее зовут и где она находится. – Она развернула фото окровавленной женщины, взятое из ролика на Ютубе, и показала его каждому.

По-прежнему никакой реакции, кроме замкнутого выражения лиц, опущенных глаз и полной тишины. К счастью, это было не единственным.

На самом деле, отреагировали многие, и по-разному, но все подсознательно явно пытались скрыть свою реакцию. Маленькие, едва заметные проявления, ничего не значащие для нетренированного взгляда, но говорившие Дуне именно то, что она хотела узнать.

Например, такая простая вещь, как изменение положения тесно составленных ног в большинстве случаев свидетельствует о том, что человек готовится сбежать. Еще один способ выявить, скрывает ли кто-то правду, – наблюдать за уровнем стресса, который почти всегда повышается и приводит к учащению пульса, что в свою очередь ведет к нехватке кислорода и изменению дыхательного ритма.

Именно последнее Дуня четко заметила у мужчины-блондина слева в самой глубине комнаты. Ей было достаточно. Теперь надо только заставить его заговорить.

20

Теодор сидел на спинке скамейки с зажженной сигаретой в зубах и искал в мобильном песню Doolittle группы Pixies. Ирония состояла в том, что раньше его отец с пеной у рта доказывал, что есть группы гораздо лучше, чем, например, Мэрилин Мэнсон. И старик на самом деле оказался прав.

Парень сделал затяжку и оглядел школьный двор, полный ботаников. Сегодня днем папаша тоже явно не собирается ему звонить. Конечно, эти звонки – полная бессмыслица и сплошное притворство, ведь он только делает вид, что все супер и в полном гребаном порядке. Но сейчас, когда отец не звонил, Теодору, как ни странно, этого не хватало.

К счастью, он мог смотреть на Александру. Она бегала по баскетбольной площадке и закидывала в корзину один мяч за другим. На ней была зеленая кепка клуба «Бостон Селтикс». Теодор не любил кепки – они напоминали ему детские шапочки. Маленькие говнюки с застывшими соплями под носом. Хотя Александре кепка очень даже шла. Какие бы заношенные шмотки она ни надевала, на ней все смотрелось потрясающе.

Словно услышав его мысли по прямому проводу, она с улыбкой повернулась к Теодору и остановила на нем взгляд, чтобы убедиться, что он смотрит, когда она кидает с самого дальнего расстояния, и мяч попадает в сетку. Ему захотелось побежать туда и попробовать самому, но он знал, что опозорится и промахнется. К тому же отец еще может позвонить.

Эти чертовы уроды. Понятно, что они должны крутиться вокруг нее. Рилле, Калле и Йонте, или как их там. Теодор был уверен, что Александра чувствует то же самое. Все ее жесты красноречиво говорили о том, что она презирает этих ребят. Однако она подавала им мяч и позволяла принимать участие, такая классная. Она вела, обводила вокруг пальца одного за другим, подпрыгивала и закидывала мяч в корзину, словно законы гравитации на нее не распространялись. Она была настолько лучше их, что просто сидеть и смотреть на нее доставляло огромное удовольствие.

Внезапно один из ботаников сорвал с нее кепку и бросил дальше другому. Теодор молниеносно соскочил со скамьи и бросился через школьный двор. Он даже не успел принять какое-либо решения. Разум словно поставили на паузу, и всем заправлял инстинкт. Пульс, похоже, взял верх над временем и вытолкнул Теодора на баскетбольную площадку так быстро, что он не успел отреагировать.

Последние два года он только и делал, что вел себя спокойно.

Достаточно крепко схватить блондина за капюшон.

Каждый раз ему удавалось побороть желание и не позволять колкостям сорваться с губ.

После этого сильный рывок.

Никогда не доходило до угрозы.

Вместе с хорошо направленным ударом в икры.

Никогда даже не сжимал кулаков.

После чего этот идиот потерял равновесие и упал навзничь.

Удар по лицу. Он уже представил себе, как костяшки пальцев попадают в челюсть, и третий удар кончается вывихом. Как при виде крови из сломанного носа начинает пульсировать его собственная кровь, требуя еще адреналина. Но тут прозвенел звонок – перемена закончилась. Теодор очнулся, остановил себя и довольствовался сжатым кулаком и угрозой. После чего поднял кепку с асфальта, встал и повернулся к Александре.

Она взяла кепку, надела на голову и подарила ему улыбку, которая искупала все.

21

Все ее наличные и пакет с лакричными леденцами. Столько пришлось заплатить Дуне, чтобы заставить блондина рассказать, где можно найти окровавленную женщину – на заброшенном заднем дворе за велосипедным магазином на той же улице недалеко от ночлежки. К счастью, у нее с собой было только восемьдесят шесть крон. Хуже обстояло дело с солеными лакричными леденцами, на которые она подсела после первого посещения Швеции. Она отдала мужчине свой последний пакетик, и теперь за леденцами придется ехать на другую сторону пролива.

По иронии судьбы задний двор находился напротив пиццерии, где пировал Магнус. Если бы он оторвал глаза от своей несуразной пиццы и посмотрел в окно, то увидел бы, как Дуня пробирается по узкому темному проходу между стеной дома и гаражом с написанной от руки табличкой «парковка запрещена», которую водители полностью игнорировали.

Она не знала, что задний двор был прибежищем для бездомных. Но учитывая, что тот находится к югу от центра города, а окровавленная женщина шла на север по улице Стенгаде, не исключена вероятность, что она вышла именно из этого двора.

Хотя Дуня еще не заходила вовнутрь и дошла только до половины тесного прохода, воздух уже загустел и пах смесью влажной шерсти и общественного писсуара. Она остановилась, достала пистолет, сняла его с предохранителя и, держа перед собой обеими руками, пошла дальше.

Сам по себе двор был темным и запущенным. Здесь и там стояли магазинные тележки. Некоторые – с одеждой, объедками и прочим мусором – были перевернуты. Под рифленой пластмассовой крышей, вообще-то предназначенной для защиты велосипедов от дождя, лежали груды старых грязных матрасов, спальных мешков и одеял. Все это хаотичное нагромождение пахло мочой.

Но никаких бездомных здесь не наблюдалось – по какой-то причине они бросили все свои пожитки. Даже мешки для мусора со стеклянной тарой, которую наверняка собирали неделями. Может быть, им ничего не оставалось, кроме как сбежать. Но в таком случае почему?

И тут Дуня увидела.

Ботинок.

Сначала она подумала, что его просто забыли, как прочий хлам. Но приглядевшись, увидела, что ботинок надет на ногу, торчащую из-под слоя одеял. Ясно, что женщина говорила именно об этом человеке. Некий Йенс, который никогда никому не причинил зла. И смех остальных – их было слишком много, и она не осмелилась вмешаться.