Читать книгу "Средневековый мир «Игры престолов» - Кэролайн Ларрингтон"

Поэтому, когда белый ворон прибывает из Цитадели, объявляя о начале зимы, это предвещает трудности. Те, кто привык к жизни на севере от Стены, кто носит шкуры и меха и знает о том, как выжить в холоде, могли бы благополучно пережить зиму, если бы не пробуждение Белых Ходоков. Ужас, который наводят сложенные в спираль трупы и вихты, следующие за ними повсюду, заставляют вольный народ двигаться на юг. Изменение климата, приводящее к массовой и вынужденной ми грации населения, – это своевременное напоминание о том, как глобальное потепление может сказаться на нашей планете. Жители Винтерфелла с их зимними садами и горячими источниками, возможно, пережили бы зиму, если бы замок не был захвачен и разграблен, теплицы разбиты вдребезги, а богороща осквернена. Южнее члены Малого совета сохраняют невозмутимость, когда ворон прибывает со Стены с новостями о волнениях за ее пределами. «Холодные ветры растут, а мертвые поднимаются вместе с ними», – сообщает Мормонт, когда просит о ресурсах и подкреплении. Мейстер Пицель отказывает в помощи: «Северяне – суеверные люди». Тирион больше сочувствует им, потому что знает: «Ночной Дозор – это единственное, что отделяет нас от того, что лежит за Стеной» (2.2). Тем не менее Серсея пренебрежительно фыркает при мысли о «снарках и грамкинах», и призыв Ночного Дозора оказывается не услышан.

Даже если не принимать во внимание Белых Ходоков, зима принесет немалые тяготы, но, несмотря на это, стратеги Семи Королевств не планируют обеспечивать снабжение для простых людей, чтобы оградить их от лишений. «У нас достаточно пшеницы на пятилетнюю зиму. Если она продлится дольше, – пожимает плечами лорд Бейлиш, – значит, у нас будет меньше крестьян» (2.1). Но это было до того, как Речные земли были опустошены в Войне Пяти Королей, теперь пищу необходимо ввозить в Королевскую Гавань через Тиреллов и за нее как-то надо платить. Для южных королевств на горизонте замаячила беда: глубокая социальная нестабильность проявляется в форме религиозного фанатизма, простые люди Королевской Гавани восстают против своих правителей (хотя Маргери справляется с ними благодаря своей нарочитой филантропии), золото Ланнистеров иссякает, и Станнис захватывает Север. Дальше мы отправимся в земли на востоке Известного мира, к югу от Перешейка, по Королевскому тракту, и будем надеяться, что не привлечем внимания банд разбойников и наемников по пути. Мы держим курс на Королевскую Гавань, Драконий Камень, залитый солнцем Дорн и земли Простора, где пока еще царит совершенно другой климат.

Джейме Ланнистер. Автор – Давид Дебуа

Глава 3. Запад

Нед в разговоре с Кейтилин: «Я человек Севера, мне следовало бы остаться здесь, с тобой, а не в том крысином гнезде, которое они называют столицей» (1.1).

Мы движемся по Королевскому тракту на юг от Винтерфелла, через зыбучие болота Перешейка, и спускаемся в тучные зеленые Речные земли, житницу Семи Королевств. Мы едем в столицу – Королевскую Гавань, где происходят сложные политические процессы позднего Средневековья, где суд и Малый совет играют центральную роль и где рыцарство является ключевым элементом аристократической идеологии. Вера в Семерых здесь правит безраздельно. Эта религия имеет много общего со средневековым католицизмом. Мы здесь также встретим несколько наиболее важных персонажей сериала и посмотрим, как их социальный статус влияет на их поведение, в частности Вариса, мастера над шептунами; Серсею, королеву, быстро ставшую королевой-регентшей и вдовствующей королевой; напоминающего Макиавелли лорда Петира Бейлиша с его бесконечными заговорами; и Тириона, саркастичного карлика с блестящим умом. Многие из культурных особенностей, которые мы обсуждали в первой главе, находят свое воплощение в обществе южного Вестероса, так как столица и земли, непосредственно окружающие ее, формируют норму для Вестероса. Пока мы находимся здесь, в центре Известного мира (в понимании жителей Вестероса), мы должны составить более четкое представление о том, какие мотивы движут самыми мощными фигурами в Семи Королевствах.

Железный трон и королевские идеалы

Наше путешествие по югу начинается от самого центра – Железного трона, выкованного из тысячи мечей врагов Эйегона Таргариена и возвышающегося посреди Великого Чертога в сердце Красного замка.

Он ужасно неудобен; сидя на нем, невозможно откинуться назад (ибо нечего королю расслабляться, думал Эйегон), он может порезать и доставить массу неудобств тем, кто восседает на нем без должного достоинства. Джоффри сильно поранил руку, когда в волнении вскочил с трона. Неудобство и опасность трона имеют символическое значение. «Клянусь вам, сидеть на троне в тысячи раз сложнее, чем завоевывать его», – говорит Роберт Баратеон Неду Старку в первом сезоне. Трон олицетворяет трудности правления, поскольку удержать королевство и разумно править им – гораздо сложнее, чем завоевать его силой. Королям и героям нужны разные черты характера; средневековый эпос часто противопоставляет силу героя мудрости короля. Есть определенная ирония в том, что объект, столь сильно желанный пятью королями и многими другими, оказывается настолько неудобен и непригляден. Тем не менее это яркая метафора насилия, которое сопровождает передачу власти, и силы, необходимой для ее сохранения.

В царствовании есть своя романтика; миф, в который Джоффри безоговорочно верит: «Я же король!» – кричит он во время беспорядков в Королевской Гавани, не в силах поверить, что граждане могли осмелиться бросить в него коровий навоз (2.6). В отличие от своей матери, Джоффри не понимает, что право Баратеонов на трон очень сомнительно. Они захватили трон после веков владычества Таргариенов, и, следовательно, их положение по определению шатко. В то время как право первородства Джоффри обеспечивает ему наследование трона, вопросы о его легитимности, широко обсуждаемые Станнисом, а также его молодость и неопытность ставят под сомнение его способность удержаться на троне, который он занимает. «Горе земле, где правит ребенок» – фраза, которую часто произносили в Средневековье. Дядья, великие лорды, обладающие различной властью, наперебой дают советы молодому королю, пытаются оказать влияние на него, и, поскольку король, повзрослев, захотел полностью контролировать свои земли, он может столкнуться с оппозицией. Англии относительно повезло по части советников, которые управляли страной во время взросления Генриха VI, который унаследовал трон в возрасте девяти месяцев. Но как только Генрих принял на себя все полномочия, его правление быстро стало восприниматься как нерешительное и беспорядочное.

В некотором смысле Роберт (который, по словам Тайвина, предпочитает «блудить, охотиться и пить» вместо того чтобы править (4.3)), Джоффри и даже Томмен, возможно, считают, что лучшим для них выходом было бы делегировать важные решения деснице короля и Малому совету. Даже с большой властью, находящейся в руках у Хранителей Севера и Запада, а также у других квазиавтономных лордов Дорна, Долины, Железных островов и Речных земель, сложность управления Семью Королевствами требует роста правительства в Королевской Гавани, создания бюрократического аппарата, работа которого скрыта, но лежит в основе действий мастера над монетой, мастера над шептунами, великого мейстера Пицеля и самого десницы короля. Семь Королевств в этом отношении походят на позднюю средневековую Англию, которой правили из Вестминстера. Тем не менее справедливость, по-видимому, вершится через прямое обращение к королю или его заместителю, деснице, а не определенную парламентскую процедуру или независимые судебные процессы.