Читать книгу "Квартирный вопрос, или Байки черного маклера - Татьяна Веденская"

Конечно, я понимала, что шанс остаться одной с двумя детьми на руках есть. И словить этот шанс я совершенно не хотела. С другой стороны, было ясно, что для нашей будущей семьи совместный ребенок просто необходим. И что, как говорят в народе, мужик-то хороший, где еще я такого возьму? Так что через год после начала нашей совместной жизни я забеременела, и перспективы узаконить наши отношения приобрели определенные очертания.

Ситуация осложнялась тем, что это был двухтысячный год, зима, вокруг нас бушевал кризис, работы не было вообще. Но о кризисе я расскажу чуть позже. Главное – работы и денег не было почти совсем. А я – какое счастье – беременна, и это очень временно. Что я буду делать, если я ошиблась? Что, если мой принц меня все-таки бросит, предпочитая оставаться одиноким, несчастным и свободным?

– Поженимся, конечно, – заверял меня он, но нести заявление в ЗАГС не спешил. Говорил, что, мол, время тяжелое, деньги надо зарабатывать. Ни минутки свободной, буквально. Да и паспорт куда-то запропастился. Совсем от рук отбился, шатается неизвестно где.

– Ты его еще съешь перед ЗАГСом, – обиженно фыркала я. В конце концов, сколько можно? Оказалось – долго. Месяца до четвертого как минимум. И только на шестнадцатой неделе, сидя в кабинете врача и глядя на ультразвуковой прибор, Игорь побледнел и сказал:

– Давай подавать заявление.

– Правда? – улыбнулась я, думая, как же это удачно теперь пускают мужчин на процедуры такого рода. Пара ударов маленького сердца на мониторе прибора сделали больше, чем я за все четыре месяца, вместе взятых. Моя будущая дочка всегда имела влияние на своего отца. По сей день. Заявление мы подали еще через пару недель. Дату нам назначили на двенадцатое июля двухтысячного года, еще через полтора месяца.

– Но я же беременна! Может, можно побыстрее? – нервничала я.

Игорь же, моргнув, спросил:

– Зачем спешить? Нормальная дата. Никуда я от тебя не денусь уже.

– Кто тебя знает, – вздохнула я, но спорить не стала. Главное, все идет своим чередом. Как говорится, правильной дорогой идете, товарищи. Зачем создавать шум, если можно спугнуть дичь? Я согласилась подождать. Тем более что беременность оказалась очень непростой, я набирала вес со скоростью самолета, у меня скакало давление, периодически кружилась голова.

– Вам, девушка, надо вообще на сохранение, – сказала мне акушерка из консультации где-то в конце июня.

– Мне нельзя, у меня свадьба скоро.

– Ну, смотрите. Сдохнуть не боитесь? – поинтересовалась она, напугав меня до смерти. Она была у меня такая веселая и бесстрашная, моя акушерка. Беременных она ненавидела, работу свою презирала. Считала, что рожать – преступление.

– Сдохнуть – боюсь, – прошептала я и согласилась лечь на сохранение на пару недель, с условием, что за пять дней до свадьбы меня все-таки выпустят на поруки.

– Все будет хорошо, – заверял меня Игорь, нервничая и бледнея еще больше меня. Дальше были две недели роддома, длинный коридор, заполненный такими же, как я, роженицами. Постные лица, отечные ноги, бесконечные бабские разговоры. Свадьба приближалась, я волновалась.

– Все у тебя будет хорошо, – успокаивали меня соседки по счастью материнства. – Как будете отмечать?

– В ресторане. Платье еще даже не купила, не успела, – хлюпала я. – Белого мне не надо уже. Просто хочу красивое.

– Здорово.

– Главное – дожить и пережить, – хихикали остальные девчонки.

Я честно отлежала свой срок, приняла все требуемые капельницы, снизила давление до образцово-показательных показателей. Отеков почти не было, я честно пила отвар шиповника и ела курагу. Я готовилась к свадьбе. В назначенный день, без всяких сюрпризов, Игорь забрал меня из больницы и отвез домой. Оставалось всего ничего – четыре дня, на пятый. Я приехала в квартиру, счастливая и спокойная. Все шло по плану. Игорь уже явно смирился с предстоящим событием и был морально готов принести клятвы верности в третий раз.

– Бог любит троицу, – говорил он.

Я с ним соглашалась. Я что-то чувствовала себя усталой и немного разбитой после больницы. Вечером, когда все улеглись спать, я сидела и раздумывала о нашем совместном будущем и никак не могла уснуть. Четыре дня – и я выйду замуж за человека, которого люблю. И не просто люблю, а за человека, с которым я счастлива. С которым я смеюсь и могу болтать часами, с которым никогда не бывает скучно, который понимает меня как никто другой. За умного и интересного мужчину, с которым прожила уже больше года, которого знаю вдоль и поперек, которого люблю так же сильно, как и в первый день.

– Ты чего не спишь? – спросил он.

– Я уже почти сплю, – ответила я, прижимаясь к его плечу. Но сон не шел. Через какое-то время я поняла, что дело не только в том, что я нервничаю и волнуюсь. Дело в чем-то еще. Кажется, у меня как-то странно ноет под ложечкой. Несильно, но неприятно.

– Ерунда, – пожала я плечами, закрыла глаза и принялась считать овец. Потом овцы сменились квартирами, я считала квартиры, вспоминая все, что уже к тому моменту продавала, меняла, или покупала, или просто видела, сопровождая клиентов. Сон не приходил. Боль сместилась в область солнечного сплетения и стала совершенно постоянной, хоть и вполне переносимой.

«Может, сказать Игорю?» – подумала я и тут же пришла в ужас от этой мысли. Я только что вернулась из больницы. Еще даже пакет не успела разобрать, вещи постирать. У меня свадьба на носу. Мне нужно платье купить. А вдруг он испугается? Вдруг со мной что-то не так?

«Все будет хорошо! – говорила я себе, старательно внушая, что боли нет. Нет, ее просто нет. Мне показалось. Что это за боль, которую я еле замечаю? – Да? А чего ж ты не спишь-то? Уже три часа ночи!»

«Просто я слишком много спала в больнице», – отмахнулась я и пошла на кухню попить водички. В оставшиеся до рассвета часы я занималась тем, что убеждала себя, что сделать что-то все-таки придется. Боль не проходила. Она была совершенно постоянной, ноющей, как если бы у меня болел зуб. Беременности было – двадцать три недели, мне было страшно, за окном светало. К пяти утра боль неожиданно сместилась в правый бок и усилилась многократно. Тут уж я поняла все.

– Но… как же так? Ты же только что вернулась? – с трудом продрал глаза Игорь, когда я в пять утра растолкала его и грустно указала на телефон.

– Вызывай «Скорую». У меня аппендицит, – прошептала я и принялась рыдать. Так я оказалась на операционном столе за три дня до собственной свадьбы, беременная и незамужняя.

Свадьба. Часть вторая

Всем известно, что лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным. А уж быть бедным, больным и беременным риелтором, так нелепо пролетевшим мимо ЗАГСа, – это было куда хуже, чем мое воображение могло даже представить. Я оказалась в обычной московской больнице, в шесть утра в воскресенье, за три дня до собственного бракосочетания, а это – удовольствие не для слабонервных. Помню приемный покой, нетрезво шатающегося из угла в угол фельдшера, помню Игоря с белым лицом, поминутно спрашивающего, как у меня дела. Фельдшер с умным видом говорил о лейкоцитах и просил на опохмел. Звучало это так: