Читать книгу "Новая книга ужасов - Стивен Джонс"

– Милый, ты… Ты голоден?

– Чуть-чуть, зато умираю от жажды. Что угодно бы отдал за бутылку холодной «Дасани»!

Энни виновато смотрит на капельки, стекающие по голым ногам, представляет, как Джимми их слизывает, и, к огромному стыду, чувствует сексуальное возбуждение.

– Нет-нет, я в порядке, – поспешно успокаивает Джимми. – По крайней мере пока. Впрочем, задерживаться здесь нет смысла. Только вот…

– Только что? Говори, Джимми, говори!

– Не знаю, которая дверь мне нужна.

Сотовый снова пищит.

– Жаль, не проследил, в какую дверь ушла миссис Кори. Она забрала мои чертовы карты!

– Ты… Ты боишься?

Энни вытирает лицо полотенцем, которым обернулась после душа. Тогда она была свежей, а сейчас настоящая размазня: слезы да сопли.

– Боюсь? – задумчиво переспрашивает Джимми. – Нет. Разве что немного волнуюсь из-за непоняток с дверями.

Найди дорогу домой, просит Энни. Сперва нужную дверь, а потом дорогу домой. А вдруг ей не следует с ним встречаться? Призрак – далеко не самое страшное! Вдруг, открыв дверь, она увидит обугленный скелет с красными глазами в намертво приставших к ногам джинсах? Джимми ведь всегда путешествует в джинсах! Вдруг за ним увяжется миссис Кори с расплавившимися картами в искореженной ладони?

Би-ип!

– Можешь больше не страдать о красавчике из «Федекса», – подначивает Джимми. – Теперь никаких помех, если ты, конечно, не перегорела! – К своему вящему ужасу Энни хихикает. – Но больше всего мне хотелось сказать, что я тебя люблю, и…

– Джимми, милый, я тоже тебя…

– …осенью не позволяй сыну Маккормака чистить водосточные желоба. Он отличный парень, но слишком рискует и в прошлом году чуть не сломал себе шею! Еще, пожалуйста, не ходи по воскресеньям в булочную. Там что-то случится, причем именно в воскресенье, я точно знаю, только в какое именно…

Да, время здесь действительно выделывает фокусы.

Маккормак – это помощник по хозяйству, которого они нанимали в Вермонте. Но тот дом они продали десять лет назад, и сыну помощника, сейчас, наверное, лет двадцать пять. А что касается булочной…

Вероятно, Джимми имел в виду булочную Золтанов, только почему…

Бип!

– Знаешь, здесь не только пассажиры, но и погибшие под развалинами. Им тяжелее, они ведь понятия не имеют, как оказались среди нас. Пилот все кричит… или это помощник пилота? Он-то отсюда быстро не выберется, наверное, поэтому бродит в полной прострации, никак места себе не найдет.

Сотовый пищит все чаще и настойчивее.

– Энни, мне пора. Задерживаться нельзя, телефон-то вот-вот накроется! Подумать только, я мог просто… ладно, уже не важно! – снова сетует на свою рассеянность Джимми, и Энни не верится, что она слышит это беззлобное ворчание в последний раз. – Я люблю тебя, милая!

– Подожди, не отсоединяйся!

– Не м…

– Я люблю тебя, не отсоединяйся!

Увы, уже поздно, и Энни отвечает черная тишина. С минуту она сидит, прижимая онемевшую трубку к уху, а потом прерывает соединение, точнее, его отсутствие. Вскоре снова поднимает трубку и, услышав нормальный гудок, все же набирает *69. Автоматический оператор сообщает: последний входящий вызов поступил в девять утра. Энни прекрасно известно: это звонила сестра Нелл из Нью-Мексико.

Нелл сообщила, что ее самолет задерживается, надеялась прилететь к вечеру и просила сестру быть сильной. Прилетели все далекоживущие родственники как со стороны Джеймса, так и со стороны Энни. Вероятно, почувствовали: сейчас крепостью родственных уз рисковать не время, Джеймс и без того рисковал ими по поводу и без повода. Никаких следов вызова, поступившего – часы на прикроватном столике показывают 15:17 – примерно в десять минут четвертого на третий день ее вдовства.

Раздается стук в дверь, а потом голос брата:

– Энн! Энни!

– Одеваюсь! – кричит в ответ Энни. В ее голосе звенят слезы, но, увы, ни одного из гостей этим не удивить. – Пожалуйста, не мешайте!

– У тебя все нормально? – из-за двери допытывается брат. – Мы слышали, как ты разговариваешь. Элли уверяет, ты на помощь звала.

– Да, все нормально! – отвечает Энни и снова утирает лицо полотенцем. – Спущусь через пару минут.

– Не торопись! – говорит брат и после паузы добавляет: – Энни, мы рядом, мы с тобой.

– Бип! – шепчет Энни и зажимает рот, пытаясь удержать смех, с которым на свободу вырываются эмоции сложнее и запутаннее, чем просто горе. – Бип! Бип! Бип! – Она падает на кровать и дико хохочет. Слезы катятся из широко раскрытых глаз, бегут по щекам, заливают уши. – Бип! Бип! Бип, мать его!

Насмеявшись, Энни заставляет себя одеться и спускается к родственникам, которые прибыли, чтобы разделить с ней утрату. Только безутешную вдову ни одному из них не понять, ведь Джимми позвонил не им, а ей. На радость или на горе, но он позвонил ей.

Той осенью, когда полиция еще прячет почерневшие развалины сбитой «Боингом» многоэтажки за желтой за-градительной лентой (впрочем, граффити-райтеры успешно за нее проникают, а один даже наносит краскопультом надпись «ЗДЕСЬ ЖИВУТ ХРУСТИКИ»), Энни получает е-мейл, очень напоминающий письмо стосковавшихся по общению нердов.

Автор рассылки – Герт Фишер, библиотекарша из Тилтона, штат Вермонт. Когда они с Джеймсом уезжали на лето в Вермонт, Энни помогала местной библиотеке, и хотя с Герт особенно близко не сдружилась, библиотекарша подписала ее на рассылку своих ежеквартальных новостей. Обычно они не слишком интересны, но осенью среди набивших оскомину свадеб, похорон и состязаний, организованных «4-Эйч»[176], Энни попадается новость, от которой дух захватывает. В День труда погиб Джейсон Маккормак, сын старого Хьюи Маккормака. Молодой человек чистил водосток дачного домика, упал с крыши и сломал шею.

«Бедняга решил выручить больного отца, наверное, вы помните, что в прошлом году у Хьюи случился инсульт», – написала Герт, прежде чем пожаловаться на дождь, испортивший августовский ярд-сейл, который устроила библиотека.

В трехстраничной сводке новостей Герт не уточняет, но Энни уверена: Джейсон упал с крыши дачи, в которой когда-то жили они с Джимми. Она ничуть в этом не сомневается!

Через пять лет после смерти мужа и гибели Джейсона Маккормака Энни снова выходит замуж и перебирается в Бока-Ратон. Несмотря на пенсионный возраст, новый муж Крэг продолжает работать и каждые три-четыре месяца наведывается в Нью-Йорк.

Энни почти всегда ездит с ним, ведь в Бруклине и на Лонг-Айленде остались родственники, столько, что порой голова кругом идет. Энни любит их всех беззаветной любовью, на которую, по ее мнению, способны лишь пятидесяти– и шестидесятилетние. Она помнит, как после гибели Джеймса они сплотились и совместными усилиями создали для нее лучший на свете щит, благодаря чему она сама не погибла и не рассыпалась под тяжестью горя. Путешествуя вместе с Крэгом, она частенько пользуется самолетом и никогда не ропщет. А вот в булочной Золтанов по воскресеньям она больше не бывает, хотя их бублики с изюмом просто божественны. Теперь Энни ходит в булочную Фроджера. Она как раз покупает там пончики (более или менее съедобные), когда гремит взрыв. Энни слышит его отчетливо, а ведь до булочной Золтанов целых одиннадцать кварталов! Взрыв из-за утечки газа уносит жизнь четверых, включая продавщицу, которая всегда укладывала бублики в пакет, аккуратно заворачивала и вручала Энни со словами: «По дороге не отрывайте, не то свежесть потеряют!»