Читать книгу "Отступники - Марисса Мейер"

Пружины на подошвах ног. Языки пламени на предплечьях. Застежка-молния на груди – открыв ее, он извлекал и активировал костюм.

А теперь это будет что-то вроде светодиода. Длинный, узкий цилиндр, на этот раз на правом предплечье. Он окажется встроенным в бронированную перчатку Стража, уже заряженный и готовый начать стрельбу…

Положив блокнот перед собой, Адриан снова сунул в рот полную ложку хлопьев.

– … и последнее: Кукловод, разумеется, задержан, и это хорошо. Но на мой взгляд совершенно недопустимо, чтобы такое множество невинных людей пострадало, пока преступника ловят.

Внимание Адриана снова вернулось к телевизору. Двое мужчин и две женщины, нарядные и ухоженные, сидели вокруг стола в студии.

– Вот именно! – воскликнул один из мужчин, подавшись вперед и гневно тыча пальцем в говорившую женщину, хотя, кажется, был с ней согласен. – Совершенно недопустимо. Разве не было известно, что это массовое мероприятие соберет огромную аудиторию? Куда смотрела безопасность? И почему Совет так долго ничего не предпринимал? Их обязанность нас защищать, но складывается впечатление, что сегодня их больше волнует негативное освещение событий журналистами, чем охрана города от того безумца.

– В защиту Совета, – другой мужчина успокаивающе поднял вверх руки, – у нас есть свидетельства того, что в первые же минуты нападения Капитану Хрому удалось спасти семерых детей от воздействия Кукловода. Остальные члены Совета и несколько Отступников эвакуировали буквально сотни горожан в безопасные места, в ближайшие дома и на автостоянки.

Первый ведущий попытался было его перебить, но говорящий остановил его жестом и продолжил.

– Это связано с тем, что повторял нам Совет с первых же дней возникновения Отступников как организации: они всегда в первую очередь направляют свои действия на спасение человеческих жизней и во вторую – на отражение атаки. Сегодня они следовали своим правилам, и я ими восхищаюсь. Это было совсем не просто, особенно учитывая, что целью первую очередь были сами члены Совета Кукловода.

Адриан поднес миску к губам и отпил глоток розоватого молока.

– Да, это так, – вступила в разговор одна из женщин, – но множество несчастий можно было предотвратить, останови они его сразу!

Ведущий пожал плечами.

– А что если бы те горожане, которых они вывели из-под удара, погибли? Все просчитать невозможно.

– Горожане горожанами, но мы знаем, – заговорила первая женщина, – что Уинстон Прэтт, скорее всего, так и ушел бы безнаказанным, если бы та горе-убийца не сбросила его с собственного аэростата. Мы и дальше будем умалчивать об этом факте?

Она картинно воздела руки, как бы в горестном изумлении.

– Кошмар! Что известно о ней? Откуда она явилась? Мы ничего не знаем кроме того, что сегодня она едва не убила Капитана Хрома, серьезно ранила Гром-птицу и скрылась от патруля Отступников, сразившись одна против троих. Это кого-нибудь волнует?

– Меня, – отозвался ее сосед. – Но еще больше меня волнует то, что подобная выходка одиночки – а это была выходка одиночки – может быть тревожным симптомом. Ведь и другие Одаренные могут пожелать выйти из тени и снова начать все громить и разрушать. Это доказывает, что Отступники, возможно, вовсе не контролируют город, как пытаются нам внушить. Новые злонамеренные Одаренные пока сидят тихо. И если дело обстоит так, я хотел бы услышать от Совета, что планируется делать в связи с этими угрозами.

– Надеюсь, – сказала вторая женщина, – у них есть план лучше и надежнее, чем сегодняшний!

Хмурясь, Адриан схватил пульт и выключил телевизор. Откинувшись на диванные подушки, он зачерпнул еще хлопьев. В наступившей тишине хруст прозвучал до нелепости громко – крашенные рисовые зернышки исчезали, грохоча на всю гостиную. Не станет смелым тот, кому неведом страх.

Поразительно, но вопросы ведущих теленовостей совпадали с теми, что вертелись у него в голове с самого утра.

Кошмар. Полная тайна. Но только ему известно кое-что еще более таинственное, слова, которые он не мог забыть.

Не станет смелым тот, кому неведом страх.

Адриан спустил ноги на ковер, поставил миску на столик и взял блокнот.

Скрипя деревянными половицами, он босиком прошлепал в переднюю, оттуда по дубовой лестнице поднялся на второй этаж. Это был старый, роскошный дом. Когда-то он принадлежал мэру – когда в Гатлоне еще был мэр. В этом самом доме, в первые дни Века Анархии их и убили – самого мэра, всю его семью и кое-кто из прислуги. В детстве Адриан верил, что их духи до сих пор бродят по верхним этажам, потому и умолял устроить ему комнату в подвале. Разумеется, он давно уже не верил в слоняющихся по дому призраков, но, когда поднимался на второй этаж (с хозяйской спальней и несколькими гостевыми комнатами), по спине все равно частенько пробегал холодок. Впрочем, заходил он сюда нечасто. Его владениями были подвал, кухня и гостиная.

Однако сейчас Адриану было позарез нужно взглянуть на то, что хранилось здесь, в родительском кабинете.

Поднявшись, он щелкнул выключателем. Лампа загорелась, осветив темные деревянные двери, вычурную лепнину под потолком, потертую ковровую дорожку по всей длине узкого коридора.

Когда родители решили переехать сюда, дом был в ужасном состоянии. Во время Анархии его грабили и разрушали все кому не лень, но Саймон счел, что нельзя обрекать место с такой богатой историей на вечное запустение. Дом был символом иного, мирного времени и цивилизованного общества, в котором уважали порядок, законы и власть.

Вот так они и въехали сюда. С тех пор дом непрерывно ремонтировали. Адриан очень смутно помнил, как ужасно все здесь было тогда. Он замирал от ужаса при одной мысли о переезде в этот дом – кругом горы мусора и окурков, толстый слой пыли на всем, мрачные, покрытые граффити стены, где из дыр свисали оборванные провода, а углы были затянуты густой паутиной. Но вскоре мечты родителей заразили и его, и в последнее время он с не меньшим рвением, чем они, участвовал в восстановлении жилища. Его таланты нашли применение. Когда ломались ставни или отваливался кусок перил, Адриану легче было просто нарисовать новую деталь, чем разыскать умельца, который смог бы скопировать ее. В итоге Адриан гордился домом не меньше, чем родители, хоть и избегал по старой памяти те комнаты, где произошли убийства.

Сунув блокнот под мышку, он толчком открыл дверь в кабинет. Скрипнули дверные петли. Свет из коридора прорезал густые тени комнаты. Войдя, Адриан нажал кнопку старинного выключателя, одной из немногих уцелевших в доме настоящих вещей. Комната ожила: люстра – пять небольших янтарных абажуров – окрасила ее в тончайшие оттенки золотистого цвета.

На письменном столе посреди кабинета царил хаос, на книжных полках кавардак. До порядка ли в комнате тем, кто управляет целым городом, а все свободное время тратит на ремонт дома.

Не обращая внимания на кипы бумаги, валяющиеся повсюду папки, конверты, журналы и газеты, Адриан уверенно подошел к полке, на который между устаревшим географическим атласом и сломанным радио была втиснута пыльная стопка фотоальбомов.