Читать книгу "Сами мы не местные - Юлия Жукова"

Сползаю с печки я только на запах обеда, поскольку желудок принимается категорически требовать наполнения. Я долго ищу тапочки вокруг печки, всё это время через полуоткрытую дверь наблюдая общественную жизнь на кухне. Азамат с энтузиазмом жарит расстегаи с какой-то некрупной рыбкой, матушка смешивает пряно пахнущий соус.

— Так и сказала? — поражённо говорит матушка. Видимо, Азамат опять ей что-то про меня рассказывает.

— Ага, — довольно кивает он.

— Ну это уж… прямо неприлично.

— Я так понял, у них об этом совершенно прилично говорить. Правда, они выражаются по-другому, но вообще это вроде бы считается чем-то хорошим.

— Чего уж тут хорошего, мучение одно, — ворчит матушка. О чём это они, господи?

— Ты зна-аешь, — задумчиво тянет Азамат, — конечно, если только один человек души лишается, то ему очень плохо. Но когда оба… это как-то… в общем, это здорово. И спокойно так — я, например, точно знаю, что Лиза меня не подведёт и не будет мне нарочно пакостить. Вот подумай, много людей могут похвастаться такой уверенностью в супруге? Или, вот, скажем, она всегда рада моему приходу. Ты не представляешь себе, какое это счастье.

Ах ты боже мой, романтическая любовь в восприятии муданжцев. Можно прямо записывать и вставлять в краеведческую хрестоматию.

— Представляю, — улыбается матушка. — Ты в детстве тоже всегда мне радовался.

На этом я решаю вторгнуться в семейную идиллию, а то ещё накапают мне в еду.

— У нас говорят, что человек может быть счастлив, только если сохранил в себе частицу детства, — приторным голоском объявляю я вместо доброго утра. — Чем нас сегодня кормят?

Азамат нагибается и целует меня в макушку, отведя подальше руки, измазанные в тесте.

— Здравствуй, солнышко. Ты опять с утра путаешь слова.

— Ничего я не путаю, — говорю. — Нас же теперь двое!

Матушка оказывается весьма сообразительной, правда в результате она роняет ложку.

— Ты тяжёлая, что ли? — спрашивает она с оторопелым видом. Я поднимаю ложку.

— Ага. А что, Азамат вам не сказал?

Азамат, помявшись, объясняется:

— Я подумал, раз уж ты духовнику говорить не хочешь, то прочим и подавно не стоит… Беременные женщины обычно очень суеверны.

— Как у тебя вообще я и суеверность в одной фразе совместились? — вздыхаю я. — Ты хоть раз за мной что-то такое замечал?

Он виновато мотает головой.

— А вот и зря, — встревает матушка. — У вас, на Земле, может, люди хорошие, а у нас завистливые шибко, особенно женщины. Попортят тебе ребёнка, не приведи боги. В силу знающих можно и не верить, но тут и попроще способы есть. Так что лучше уж до лишних ушей не допускать.

— Это другой разговор, — соглашаюсь я. В пакостность местных баб мне поверить раз плюнуть. — Но вам-то можно доверять, имигчи-хон!

Она вся расцветает от обращения. Вообще, она сегодня гораздо лучше выглядит. И надела что-то нарядное: цветные юбки в три слоя, белую рубашку с широкими рукавами. Правда на время готовки эти рукава она подтянула за ленточки, продетые по кайме, и завязала на загривке. А сверху нацепила весёленький пластиковый фартучек, разрисованный гиппеаструмами.

— Так что же, — возобновляет она разговор, когда я подаю ей вымытую ложку, — ты действительно собралась рожать?

— А чего вы оба так удивляетесь? — никак не возьму в толк я. — То есть, я, конечно, плохо понимаю, как вы при ваших порядках вообще размножаетесь…

Азамат хихикает, а матушка серьёзно объясняет:

— Ну как же, ты ведь красивая. А красивые женщины до последнего с этим тянут, чтобы фигуру не портить. Да и вообще, охота тебе с младенцем возиться, когда ты в самом цвету? Мне страшно подумать, сколько Азамат выложил за это дело.

— Нисколько, — отрезаю я прежде чем Азамат успевает на меня цыкнуть. — Он и не знал, я ему только вчера сказала.

Матушка повторно роняет ложку, но ловит её в полёте.

— Ну вы, земляне… — бормочет она, качая головой. — Это ж вы, значит, и моцог не проводили? И Старейшин не одаривали? Да что же это будет-то?

— Будет, как на Земле, — пожимаю плечами. — У вас свои обряды, у нас свои. Буду пить «снадобья» и одаривать «великих целителей».

А что ещё я могу ответить на такой укор?

— А-а, — успокаивается матушка. — Ну это тебе виднее, — она задумывается ненадолго, потом развивает свою мысль: — Рожать надо по своим правилам, а не по мужниным.

На том и договариваемся. Азамат слушает наш разговор, благоразумно помалкивая, чтобы не нарушить мою эквилибристику.

А расстегаи с устричным соусом — это вещь, и муж у меня самый лучший. Вообще, мужчина у плиты, да ещё в фартучке — это ужасно эротично. Во всяком случае, мне никакого другого афродизиака не надо.

После еды мы некоторое время расслабленно перевариваем. Азамат стаскивает с головы какой-то хайратник — оказывается, мать с утра подарила. Красивый такой, красно-синий, очень ему идёт. Вот только муж у меня со вчера непричёсанный. За всеми вчерашними открытиями он даже не расплёл косу, и теперь она напоминает водоросль — грозу купальщика. Я лениво встаю, откапываю в сумке свою щётку, потому что где Азаматова, я не знаю, а спрашивать лень, и принимаюсь приводить его в порядок.

— Ишь ты, — усмехается матушка, которая наблюдает за моими движениями, подперев щёки кулаками, — нежности какие. Ты его как кошка котёнка вылизываешь.

— Ещё бы, — говорю, — за таким богатством уход нужен. Красотища ведь неимоверная.

Это слово я на днях выучила от Унгуца и очень им горжусь.

Азамат смущается, а матушка как будто чем-то недовольна.

— Да уж, — протягивает она, — красиво-то красиво, да грустно.

— Почему? — удивляюсь я.

— Из-за отца, — неохотно бросает Азамат.

Я озадаченно моргаю.

— Какая связь между твоими волосами и этим нехорошим человеком?

Азамат поднимает на меня взгляд исподлобья.

— Ах да, тебе ещё не говорили, наверное… Длинные волосы носит старший мужчина в семье.

Ну, хоть теперь понятно примерно, почему Азамат своих волос стесняется. Но, ой, мамочки, так это что же, если вдруг папаша проявит остатки совести, и они помирятся, он пострижётся?! Да я этого старого козла голыми руками порву!!!

— Ай, — удивлённо говорит Азамат. — Ты чего дёргаешь?

— Прости, задумалась. А насчёт волос ты взгляни на это под таким углом: если бы они у тебя были короткими, я бы вряд ли вышла за тебя замуж.

Азамат запрокидывает голову, чтобы недоумённо воззриться на меня.

— Теперь ты поясни, пожалуйста, какая связь?