Читать книгу "Аргентина. Кейдж - Андрей Валентинов"

— Мадемуазель Анна?

Руку целовать не полез, что сразу же понравилось. А вот глаза… Иные, несть им числа, взглядом раздевают, а этот под кожу лезет, в кости, в мускулы…

— Мы тут обсуждаем работы Пауля Клее, — начал было Марек, но усатый мэтр поднял руку.

— О, мсье Альдервейрельд, еще успеем, целый вечер впереди.

Шагнул ближе, встопорщил усы.

— Мадемуазель! Смею надеяться, вы хотя бы немного понимаете язык Бодлера и Рембо…

Дождавшись кивка, дернул густыми бровями.

— Отлично!.. Я — Антуан Робо, директор и хозяин кабаре «Paradis Latin». Одного из лучших во всем Париже, мадемуазель, чем весьма горд. А еще я — тигр!

Анна ждала, что мэтр зарычит, и весьма разочаровалась, когда тот ограничился белозубым оскалом.

— Но вы устали, мадемуазель, у вас не самое лучшее настроение, поэтому не смею более навязывать свое общество. Однако, если желаете и если наш хозяин не станет возражать, я был бы счастлив…

Мухоловка задумалась. Настроение и вправду паршивее некуда, однако тигр заинтересовал. Алчет ее тела, но явно не ловелас. Может, каннибал?

— Se non ti dispiace, non posso rimanere a lungo. Не-на-дол-го, да? Не возражать?

Не возразили. Анна была усажена за стол и оделена рюмкой. Тигр, дождавшись, пока она сделает глоток, расправил крепкие плечи.

— Итак, я — тигр! Мои охотничьи угодья — искусство. Все, что можно купить, продать и показать зрителю. Мои клыки не ведают пощады, а мое чутье не дает добыче шанса. Бесполезно!

Мухоловка решила, что настал ее час, но мэтр внезапно обратился к Мареку.

— Не смею критиковать ваш род занятий, мсье Альдервейрельд, но вы стоите не на своей дороге. И не спорьте со мной! Вы прекрасно танцуете, ваши пропорции почти идеальны, вы молоды и сильны. Вы — звезда, которая рискует не взойти и погаснуть!

Ответа ждать не стал, повернулся резко.

— Ваш, мадемуазель, случай совсем иной. Вы можете назваться художницей, революционеркой, собирательницей бабочек. Но Большая Сцена проступает у вас сквозь кожу.

Кинув взгляд на сиротеющую возле окна трость, нахмурился.

— Понимаю — и сочувствую. Тигр не добивает раненых. Моя сегодняшняя охота не удалась.

Вздохнул, сжал в руке глиняный стаканчик…

Анна закусила губу, до боли, до соленой крови. Пожалел… Нет, побрезговал! Недобитых оставляют умирать и гнить. Даже Квентин, ее рыцарь…

Встала, не чувствуя ничего, ни волнения, ни боли. Скинула плащ, сорвала с головы берет, сбросила, не глядя, туфли. Места хватит, от картин до противоположной стены метров шесть.

…Preparation в IV позиции, затем pirouette en dehors. Одинарный? Нет, двойной, пусть увидят! Приседание, толчок, поворот. Восемь тактов по четыре…

Умирай, Анна Фогель!

Фуэте!..

* * *

…Хотела опустить руки — не смогла. Так и стояла, недвижными ногами в пол, пальцами же за воздух цепляясь. А потом вернулась боль, а потом ее подхватил Марек.

— Я бы вас застрелил, мэтр Робо. И не сделаю это только потому, что у вас нет оружия. Но считайте, вызов я вам уже послал.

— Принимаю, мсье Альдервейрельд. С одним условием — пусть нас вначале рассудит мадемуазель.

Надо было говорить сквозь боль, но это оказалось неожиданно легко. Анна даже вспомнила, что она — итальянка.

— Non e successo niente, signori! Ни-че-го не слу-чи-лось! Просто — фуэте. Signor Tiger… Мэтр, вы увидеть добыча?

— Увидел, — очень серьезно ответил Антуан Робо. — Мадемуазель! Мсье Альдервейрельд! Предлагаю вам сделать номер для нашего кабаре.

5

Белые дома Лавеланета остались за спиной. Город кончился, дорога пуста, и Кейдж, решившись, повернул рукоять газа почти до упора. Старичок «Sunbeam», давний подарок англичан своим французским союзникам, рыкнув без особой радости, попытался подпрыгнуть, но все-таки увеличил скорость. Ветеран попался с характером, в Лавеланете целый час пришлось убить в мастерской, приводя его в порядок. Крис не слишком огорчился — на то они и приключения.

Вперед!

Сзади и слева — невысокие горы, лысые серые вершины, густая зелень по склонам. Впереди равнина, но у самого горизонта — тоже горы, ровная цепь, плечом к плечу. Здесь — узкая дорога, редкие деревья у обочин, а над всем этим — яркое южное солнце. Мчи, «Sunbeam»-ветеран, набирай скорость!..

Dude, он же сержант Бришо из Тулузской жандармерии, будучи весьма доволен сделкой, презентовал «шпиону» крупномасштабную карту местности, предварительно оторвав от нее верхнюю часть со служебной печатью (тс-с-с-с!). Теперь Крис чувствовал себя ковбоем из вестерна. Верный мустанг, прерия, а впереди — зарытый в давние годы клад.

Эй-о, эй-о! Эй-о, эй-о! Если только конь хороший у ковбоя. Эй-о, эй-о! Эй-о, эй-о! То всегда найдет он счастие свое.

В Лавеланете, маленьком городке, похожем одновременно и на Новый Орлеан, и на калифорнийский Сан-Диего, тема лежала на теме, садись и пиши. Например, велосипеды. Местная команда смотрела на жизнь серьезно, уже не первый год пытаясь сделать родной Лавеланет стартовой точкой знаменитой гонки Тур-де-Франс. Хватало и любопытной старины: собор, пара средневековых башен и даже самые настоящие римские руины. А еще там собирались провести местный конкурс красоты «Мадемуазель Арьеж-1936». Все это тянуло на приличный репортаж, Кейдж даже потратил две полные пленки, запечатлев все более-более интересное. Но… Журналист Грант искал не просто тему, а Тему. Она была близко, где-то совсем рядом, может быть, прямо за следующим поворотом…

Мы ворвемся ночью в дом, Мы красотку увезем, Если парня не захочет полюбить.

А тем временем Великолепная Лорен… Крис довольно улыбнулся. Пещеры он не любил с детства, в них сыро, холодно и очень темно. Профессор же решил начать поиски Грааля именно с пещер. Первая из них именовалась Le Roc de la Tour — здоровенная дыра в красной, словно закат, скале.

Но зачем такая страсть? Для чего красотку красть, Если можно просто так уговорить?

Кейдж, никому зла не желавший, мог лишь порадоваться, что вовремя унес ноги из Монсегюра. Пещеры? Нет уж, спасибо! Удачи вам, Мисс Репортаж! Vivat!..

Слово из далекого кажунского детства, из его счастливого палеолита, подбодрило, добавило сил. Газ до упора, курс — на горизонт! А что зубы ноют — ерунда-а!..

Эй-о, эй-о! Эй-о, эй-о! Если только конь хороший у ковбоя…[32]

Как заглох мотор, он услышал. Все прочее было беззвучным: метнувшаяся навстречу земля, ярко-красная вспышка — и бесконечное поле под вечным синим небом.