Читать книгу "Эликсир молодости - Барбара Картленд"

Когда она впервые была в Мадриде, а затем в Риме, ей приходилось выслушивать массу сплетен, которыми обменивались между собой ее подруги. Таким образом она смогла изучить не только амурные сплетни той страны, где находилась, но и своей собственной.

Не было ничего удивительного, что многочисленными любовными приключениями принца Уэльского восхищались не только в Англии — о них прекрасно знали во всей Европе: от Бордо до Варшавы и от Мадрида до адриатического побережья.

Трина тоже следила за похождениями принца, поэтому написала домой матери, чтобы та еженедельно пересылала ей иллюстрированные «Лондонские новости», журналы «Салон»и «Дамский журнал», в которых находила сведения обо всех известных в высшем свете личностях и с интересом их изучала.

Это был тот мир, в котором леди Сузи так и не успела блеснуть, поскольку ее муж заболел и не мог больше покидать дом.

Трине вспомнилось, что, когда она была совсем маленькой, иногда видела мать, которая надевала большую бриллиантовую диадему, бывшую частью фамильных драгоценностей Шерингтонов, и выглядела в ней просто неотразимо. А бриллиантовые же ожерелье, браслеты, кольца и броши, которые ей также приходилось надевать на светские рауты, выглядели на леди Сузи слишком тяжелыми и скорее подходящими для зрелой матроны, чем для нее.

— Ты выглядишь как сказочная принцесса, мама! — говорила ей тогда Трина. — Наверное, принц ждет тебя на балу.

Мать в ответ только смеялась.

— Мой принц — твой папа, дорогая.

Однако со временем Трина, сравнивая мать с отцом, пришла к выводу, что ее отец все же слишком стар для того, чтобы быть принцем из сказки.

Девушке вдруг пришло в голову, что воображаемый принц, которого она хотела бы видеть подле матери, очень похож на маркиза Клайвдона.

Как раз когда она подумала о маркизе, кто-то вдруг сел на каменную скамью рядом с ней.

От неожиданности Трина чуть вскрикнула. Это был маркиз. Когда лунный свет упал на его лицо, то оно показалось девушке еще более привлекательным, а сам маркиз еще более широкоплечим и высоким, чем прошлой ночью.

— Добрый вечер, леди Шерингтон, — поздоровался он. — Вы, несомненно, удивлены, увидев меня снова.

— Я… думала, что вы уехали в Монте-Карло, — с трудом выдавила из себя девушка.

— Я и отправился туда, — ответил он, — однако, когда добрался до Арля, узнал, что поезда не ходят из-за какого-то обвала на железной дороге. Я прождал несколько часов, затем решил, что меня совсем не прельщает ночь в каком-нибудь малокомфортабельном отеле, и предпочел вернуться сюда.

Трина с облегчением вздохнула.

Обращение маркиза, с которого он начал разговор, означало, что он, к счастью, не видел ее матери. Правда, в первое мгновение девушка подумала, что ее мать и герцог просто решили не говорить ей о возвращении маркиза в замок, не зная, что эта новость была бы ей интересна.

— Значит, вы уедете завтра? — спросила она, овладев собой.

— Вы так спешите избавиться от меня? — удивился маркиз.

— Нет, конечно, нет! Я просто спрашиваю. Наверное, вы очень огорчились из-за того, что ваши планы в последний момент расстроились.

— Я должен признаться, что рад возможности снова видеть вас.

— Не думаете же вы, что я поверю вашим словам? — Трина с сомнением покачала головой.

— Тогда давайте считать, что я настроен романтично и рассчитываю на то, что соловьи будут сегодня петь с особым вдохновением.

— Вы разве не заметили, что они решили не давать сегодня представления?

— Они совсем с нами не считаются. В этом случае мне придется общаться с вами. Вы споете мне песнь любви?

— Сомневаюсь, что мой голос может быть таким же зачаровывающим, как у птиц.

— Тогда давайте вместо этого поговорим, — предложил маркиз. — Ну, а поскольку мы встречаемся уже не впервые, мне кажется, нам пора узнать друг друга получше. Предлагаю вам рассказать о себе.

— Это совсем неинтересно, — ответила ему Трина. — Так вышло, что в момент вашего появления я как раз думала о вас.

— Вы думали обо мне? — переспросил он насмешливо.

Трина поняла, что маркиз вряд ли воспримет ее откровенность должным образом, и добавила:

— Не о ваших качествах, а о той социальной жизни, в которой вы наверняка играете видную роль.

— По тону, каким вы это сказали, я готов заключить, что данный вопрос волнует вас не так уж сильно.

— Я не собираюсь критиковать вас, — поспешно заверила его Трина. — Могу лишь сказать, что эта тема мне достаточно интересна, поскольку я о ней только читала или слышала досужие сплетни.

— Которые, я убежден, не только искажают действительность, но и являются чистой клеветой! — убежденно заявил маркиз. Трина рассмеялась.

— Как вы можете быть в этом так уверены?

— Поведайте мне, пожалуйста, о ком из представителей высшего лондонского света вы слышали в последнее время, и я уверен, что смогу рассказать правду, а не сплетни об этих людях.

— Я думаю, что это очень нескромно, — сказала Трина, — однако скажите, по вашему мнению, это правда, что вся Европа восхищается похождениями принца Уэльского и тех, кто считается его друзьями?

— Из разговоров со своей матерью я понял, — сказал маркиз, — что это ваш первый визит во Францию.

Слишком поздно Трина сообразила, что забыла о том, что выдает себя за леди Шерингтон, и выбрала тему для вопросов маркизу, о которой она сама, а не мать слышала в Мадриде и Риме.

— Я сделала остановку в Париже по пути сюда, милорд.

Девушка надеялась, что эта ее мгновенная импровизация нивелирует все остальные неточности, которые она могла бы допустить.

— Тогда думаю, что парижские сплетни предоставили вам достаточную пищу для ума, — сказал маркиз.

— Да, я нашла их очень занимательными, — ответила Трина в надежде, что он сменит тему разговора.

— Давайте оставим это и поговорим о том, с чего начали, — обо мне, — вдруг напомнил маркиз. — Я был польщен, когда вы признались, что думали обо мне. В свою очередь, я тоже думал о вас.

— Почему?

— Потому, что вы произвели на меня вчера неизгладимое впечатление. Вы, леди Шерингтон, отличаетесь от всех женщин, с которыми мне до сих пор приходилось иметь дело.

— Мне хотелось бы знать — чем? — спросила Трина.

— Я расскажу вам, — ответил маркиз. — Прежде всего, вы очень красивы, о чем прекрасно знаете. Однако кроме того, от вас исходят своего рода флюиды, которые не оставили меня равнодушным, затронув во мне какие-то глубинные чувства.

— Вы снова разговариваете совсем не в английской манере.

Если Трина надеялась, что сможет перевести разговор на тему, которая не будет касаться ее персоны, то она глубоко заблуждалась.