Читать книгу "Джекаби - Уилльям Риттер"

– Вы к нему неравнодушны? – спросила она.

– К кому? – В голове сам собой возник образ одного молодого полицейского, и я, покраснев, поспешила отогнать от себя эту мысль.

– К Джекаби, конечно.

– О, господи, нет!

Я не хотела, чтобы мой ответ прозвучал так резко, но вопрос застал меня врасплох. Однако моя реакция, похоже, обрадовала Дженни, и выражение ее лица смягчилось.

– Не стоит так пугаться этой мысли. Он хороший человек… и довольно привлекательный.

– Полагаю, вы правы, – с трудом признала я. – Если, конечно, он согласится сжечь эту жуткую шапку.

Дженни от души рассмеялась.

– Это точно! Точно! Я уже сдалась. Не бойтесь, весной он носит ее реже.

Ее заливистый смех был весьма заразителен, и я не смогла не хихикнуть в ответ.

– Но кто-то ведь у вас есть? – спросила Дженни после паузы.

– Я… Нет. Едва ли. У меня никого нет.

У меня перед глазами снова возникли высокие скулы, глубокие карие глаза и пряди иссиня-черных волос под форменной фуражкой, и я опять залилась краской.

– Никого.

– Не теряйте времени, – вздохнула Дженни. – Жизнь слишком коротка для неразделенной любви. Уж я-то знаю.

Она поплыла над деревянной дорожкой и травой к самому центру комнаты. Ее невесомые шаги колыхали травинки, как легкий ветерок.

– Захватите хлеб из сундука!

Я оглянулась и увидела у стены простой деревянный ящик, в котором лежало несколько буханок черствого хлеба. Прихватив одну, я поспешила по дорожке вслед за Дженни. Та уже сидела у пруда на кованой парковой скамейке. Призрачная девушка похлопала по сиденью рядом с ней, и я сошла с дорожки на зеленую лужайку.

– Зачем вы сюда пришли? – спросила Дженни, когда я села рядом.

– Это ведь вы меня сюда привели, – ответила я. – Здесь действительно прекрасно. И очень тихо.

– Не к пруду, глупышка. Зачем вы пришли работать к Джекаби?

– Ах, вы об этом… Пожалуй, все произошло довольно быстро, – призналась я. – Большую часть прошедшего года я провела в Восточной Европе и недавно приехала в Штаты. Я просто искала работу, любую работу, лишь бы оплатить себе крышу над головой. И я увидела объявление…

Подлетевший нырок сел на поверхность пруда, выставив перед собой прямые лапы. Когда он подплыл ближе, я отломила кусок хлеба, раскрошила его и бросила в траву.

– А теперь я не знаю, что и думать. Все это очень интересно, хотя мне и верится с трудом. Пожалуй, мне понравится распутывать загадки и спасать жизни. Полагаю, есть и менее приятные способы заработка.

– Он довольно эксцентричен. Но приключения заманчивы.

Я кивнула, наблюдая, как нырок вылез на берег и принялся клевать крошки.

– Мой отец любил приключения, – сама того не ожидая, сказала я. – Хотя он вряд ли одобрил бы мое нынешнее положение.

Я не стала упоминать, что даже думать боюсь, как родители отнеслись к моим выкрутасам в последние месяцы. Решив сбежать с деньгами на обучение, я намеренно держала дистанцию. Время от времени я посылала им открытки, сообщая, что со мной все в порядке, но никогда не оставляла ни обратного адреса, ни какой-либо возможности более-менее точно отследить мое местоположение.

Матушка, конечно, волновалась, но вот отец… Всю жизнь я восхищалась им и подчинялась его приказам не совать свой нос куда не следует и быть примерной дочерью, пока он занимался открытиями. Не то чтобы его слова больше ничего для меня не значили, как раз наоборот. Втайне я боялась, что послушаюсь его, если он найдет возможность позвать меня обратно домой, в безопасную рутину.

Голос Дженни робко нарушил тишину, повисшую после моего признания.

– Проводить с Джекаби слишком много времени бывает… опасно. Вас это не пугает?

– Немного, – кивнула я.

Меня предупреждали об этом целый день: что та неприятная женщина на телеграфе, что инспектор Марлоу. Да что там, даже сам Джекаби, похоже, не верил, что эта работа мне по плечу.

– Но сегодня… Не знаю даже, как объяснить. Я так быстро втянулась. Все это казалось мне столь естественным. Как в детстве, когда читаешь всякие легенды и слушаешь сказки. Кажется, я даже забыла о страхе, обрадовавшись, что наконец сама участвую в приключении.

Дженни вздохнула и откинула волосы назад. Она ответила совсем тихо, я еле расслышала ее слова:

– Этим он и опасен.

Нырок съел все крошки и явно хотел добавки. Он был красивым и важным, с черной головой и спинкой, на которой мелькали оттенки зеленого и пурпурного. Его коричневые крылья напоминали жилет, охватывающий белоснежное брюшко. Пестрые рыжеватые перья у него на груди чуть топорщились, как галстук над белой рубашкой. Он остановился в нескольких шагах от скамейки и выжидающе на нас посмотрел. Я бросила ему еще одну пригоршню крошек.

– Там была женщина, – сказала я. – Когда мы с Джекаби ушли, там плакала женщина. У жертвы на столе стояла ее фотография. Все это было не так уж печально – хотя и весьма трагично, – пока я не увидела эту рыдающую женщину. О таком не пишут в приключенческих книгах. И Джекаби говорит, что это еще не конец. Мы сегодня говорили с человеком, которому, по мнению Джекаби, не суждено дожить до утра.

Дженни грустно кивнула, и мы немного посмотрели, как селезень клюет крошки.

– Вы знаете, что до вас были и другие ассистенты?

– Он мне об этом сказал, – кивнула я. – Несколько человек уволились сами, но, кажется, кто-то остался.

Я вспомнила загадочную дневниковую запись, которую прочла внизу, и меня посетила мрачная мысль.

– Так это вы? Но вы ведь не в ходе расследования… ну, вы понимаете…

– Умерла? – изогнув бровь, закончила за меня Дженни. – Нет, это случилось задолго до моего знакомства с мистером Джекаби. И не думайте, я никогда на него не работала. Этот дом принадлежал моей семье. До него сюда въезжало несколько жильцов, но привидений все боятся, а слухи расходятся быстро. Дом перешел в собственность города, после чего мэр Спейд нанял Джекаби в надежде, что тот прогонит из него всех духов. Так мы и познакомились, – улыбнулась она.

– Получается, вас он не прогнал?

– Нет, меня он не прогнал, – тихо усмехнулась она. – Он поговорил со мной как с человеком. Он заварил чай, даже спросил сначала, можно ли воспользоваться кухней. Мы сидели за столом и разговаривали. Это был мой первый разговор лет за десять. Он налил мне чашку чая, и она просто остывала, пока мы болтали о пустяках. Джекаби был очень откровенен. Он не сомневался, что Спейд хотел продать этот дом, ведь у него было на это полное право. «Если все мертвые решат оставить за собой свои дома, живым станет негде жить», – сказал он, и это вполне справедливо. Но он сказал Спейду, что я имею право остаться в доме. «Опасных духов там нет, изгонять некого», – так он, кажется, заключил. Так все и закончилось. Через неделю Спейд отдал ему этот дом.