Читать книгу "Предел несовершенства - Людмила Феррис"

А потом у девушки случилась любовь, как всегда бывает, большая и светлая. Звали любовь термистом Андреем, который работал здесь же, на участке. Как получилось, что влюбилась она в «женатика», Маша объяснить себе не могла, только плакала по ночам, а утром бежала на работу, чтобы его увидеть. Он, как мужчина опытный, сразу понял, отчего пескоструйщица глядит на него жалобно-любовно и работает с деталями для термички как ювелир. Когда летом у них отмечался День цеха — самопридуманный праздник для сплочения коллектива, где вино и водка лились рекой, и закуска ломилась на столах, — произошло сближение молодой пескоструйщицы и опытного термиста, после чего мужчина перестал ее замечать. Маша плакала по ночам еще больше, днем детали валились из рук, чего не заметить было нельзя.

— Брось ты страдать о нем, — посочувствовал ей Федька Крупинкин, маленький неказистый гальваник с их участка. — Он и думать о тебе забыл, у него жена и трое детей.

— Я и не думаю, с чего ты взял?

— Да на тебе большими буквами написано.

— А на тебе что написано? — Она понимала, что Федор говорит очевидное, поэтому и злилась.

— А на мне написано, что ты должна по сторонам поглядеть.

— На тебя, что ли? — Федор казался ей некрасивым, с большой головой и смешно оттопыренными ушами.

— А хоть бы и на меня. Я не женат, детей нет. Между прочим, жених завидный.

— Отстань, Федор, без тебя тошно. — Ей хотелось выть от тоски и желания быть любимой, поэтому, когда термист снова обратил на нее внимание, Мария откликнулась, страстно и без оглядки.

Ее любовная история закончилась быстро, через полгода, в итоге у нее остались опустошенная душа, исчезнувшая надежда на взаимность и беременность. Термист Андрей с завода уволился, на домашнем телефоне отвечала жена, и Маша бросала трубку. Вот тогда снова на ее горизонте появился Федор со своими советами:

— Замуж тебе надо, Машка!

— Кто меня с пузом возьмет? Мать с утра до вечера попрекает, ума не приложу, что делать.

— Ну, если за меня замуж пойдешь, возьму. Ты девка видная, а что с ребенком нагулянным, так будешь всю жизнь мне обязана.

Это показалось ей очень обидным, но она ответила:

— Я подумаю.

Когда дома разразился очередной скандал и допрос, кто отец ребенка, Маша сказала: «Наш гальваник Федор Крупинкин. Я замуж за него выхожу».

Родители Федора не то чтобы обрадовались невестке, а относились к ней с опаской, кидали насмешливые взгляды, но и не обижали. Квартира, куда привел ее Федор после загса, была большая и просторная, а у молодых — своя комната, поэтому первое время Маша старалась из комнаты не выходить. Когда родилась дочка, свекровь и свекор один за другим умерли от сердечной недостаточности, и семья молодых Крупинкиных осталась в квартире втроем. Детей у Марии и Федора больше не было, плод, который в ней зарождался несколько раз, замирал, и следовала хирургическая операция по удалению погибшего эмбриона, чтобы не начался воспалительный процесс. Диагноз врачей — генетическое нарушение — не объяснил супругам ничего, но попытки забеременеть Мария оставила.

Любви между Марией и Федором не появилось, но прожили они мирно и спокойно, без потрясений, в условиях экономии семейного бюджета, вырастили дочку Леру, и ей бы не держать зла на человека, ушедшего в мир иной не по своей воле, но «червь точил ее душу», она была обижена на покойного.

Дома, который он купил за ее спиной, да не где-то, а что ни на есть за границей, она не ожидала и, самое главное, не знала, что теперь с этим делать. Мария Петровна хорошо понимала другое: ее покойный муж был патологически жаден, считал каждую копейку, экономил на всем, в том числе и на домашних, поэтому для такой невероятной покупки должны были появиться немыслимые обстоятельства.

«Если объявится Лерка, то не видать мне денег от продажи дома, а так бы хотелось уже не экономить на старости лет, а пожить в свое удовольствие, перестроить баню в саду и осуществить заветное желание — съездить в санаторий и полечить ноги, а то артриту уже скоро исполнится полвека», — думала женщина.

Мария Петровна, сосредоточившаяся главным образом на решении бытовых проблем семьи, от финансовой составляющей была далека. Деньгами ведал Федор, выдавал на хозяйство, требовал отчет и ругал за расточительность. Себя он тоже особо не баловал, ходил на работу в старых кроссовках и куртке, которая уже трескалась от возраста. Мария почувствовала в муже перемену, когда увидела его в комнате, считающим доллары.

— Тебе чего? — Муж был раздосадован, что она рано приехала с дачи.

— Да устала, напахалась в саду. А ты чего? — Она сразу поняла, что это деньги, и много.

— Не мои это деньги, чужие, просили передать одному человечку.

— Ну и хорошо. — Она закрыла дверь и больше ничего не спрашивала.

Куда вот только сейчас делись эти деньги? Она обыскала в квартире все уголки, но безуспешно — никаких долларов не было и в помине. От воспоминаний ее оторвал звонок в дверь. Трель была длинной.

— Мария Петровна, я торт принесла. — Юля протянула бело-розовый воздушный торт с кремом из сливок. — Давайте чай пить.

Хозяйка захлопотала на кухне, а Юлька всё обдумывала, как начать разговор, как подать информацию, чтобы вдова отреагировала правильно. Что значит правильно, тоже было непонятно. Хлопнуться в обморок — это правильно или нет? С того света мужа никак не достать, чтобы спросить, зачем ты оставил для вдовы загадку, зачем заставляешь ее мучиться?

Мария Петровна с удовольствием отрезала большой кусок торта.

— Люблю сладкое до невозможности! — сказала она, откусывая бело-розовое облако крема.

— Мария Петровна. — Юлька ощущала себя сапером на минном поле. — Скажите, как давно ваша дочь живет в Турции?

— Почитай второй год. Звонила сначала, а теперь только через Аньку приветы передает. Теперь, поди, объявится, когда про дом узнает.

— Мария Петровна, сейчас, вы знаете, много мошенников развелось, наша газета часто об этом пишет. В основном попадаются на эту удочку пенсионеры — покупают чудо-лекарства, какие-то ионизаторы воды, их якобы вызывают в Москву для получения наград и премий, при этом просят предварительно заплатить налог тринадцать процентов, в общем, обманывают почем зря.

— Знаю, Юля, знаю, у нас в соседнем подъезде такая же история была — продали лекарство, которое и не лекарством оказалось, а мелом толченым. Хорошо, что не отравили, — поддержала тему Мария Петровна, ничуть не сомневаясь, что к ней это не имеет никакого отношения.

— Вот видите, Мария Петровна, мошенников сколько развелось. Я вот и думаю, не проверить ли вам договор на покупку дома в Испании на подлинность?

У Крупинкиной кусок торта просто выпал изо рта.

— Что ты говоришь?! Да Федька бы сроду фальшивку дома не держал! Он хоть с виду маленький и очень некрасивый, но умный был мужик, умный. Сначала подумает, а потом рубль вложит. Думаешь, его мошенники надули? А где деньги тогда? Где? Он нас с дочкой сильно не баловал, наряды не покупал, а все копил и копил. На сберкнижке одна зарплата месячная лежит. Где все остальное?