Читать книгу "Рублевка-3. Книга Мертвых - Сергей Антонов"

– Все. Уходим. Через пару минут они спохватятся. Спохватятся и за все поплатятся.

«Знакомый голос, – думал Корнилов. – Очень знакомый. И чертовы рифмы. Бронкс! Ну конечно же, пузатый рэпер Мистер Бронкс, которого он отпустил. Сослал к чертовой бабушке в Барвиху, чтоб не путался под ногами. Откуда он взялся здесь? А кто тебе сказал, что Бронкс подчинился? Вот что значит быть милостивым по отношению к этим богемным проституткам и проститутам. Если они что и умеют, так только обманывать. Лгать и изворачиваться. И в любой момент готовы к тому, чтобы вонзить нож в спину. А эта фраза «покорнейше извиняюсь»! Следовало бы догадаться, что солдаты так не выражаются! А еще и этот кулон…»

Ярость помогла Юрию окончательно прийти в себя. Он уже чувствовал свое тело, понимал, что руки скованы за спиной, а ноги связаны. Похитители знали, с кем имеют дело, поэтому приняли все меры предосторожности, не оставив пленнику ни малейшего шанса. Теперь его куда-то очень быстро несли.

Корнилов чуть приоткрыл глаза и увидел лампы на решетчатом потолке. Люминесцентных ламп в Жуковке хватало. Только эти были очень странной формы – в виде подков. А еще… Они просто крепились к потолку металлическими зажимами и не имели контактов, к которым можно было бы присоединить провода. Корнилов осторожно повернул голову, пытаясь разглядеть стены. Он не заметил ни намека на кирпич или цемент, из которых обычно складывали стены подземных переходов. Эти состояли из изогнутых, образующих трехметрового диаметра трубу, пластин. Нержавеющая сталь с резиновыми уплотнителями на стыках была отполирована до зеркального блеска.

К числу других странностей следовало отнести сухость, запах пыли и ровный гул невидимых, но очень мощных машин.

Наверное, Юрий все-таки выдал себя.

– Привал!

Корнилова бесцеремонно бросили на пол, представляющий собой решетчатую дорожку шириной в полметра. Прямо перед его лицом пробежала крыса – крупная, с лоснящейся шерстью и длинным, тянущимся по полу розовым хвостом. В красных глазах ее не было агрессии, которой обычно славились крысы, родившиеся и выросшие ядерной зимой. Эта была сыта и довольна жизнью.

– Эй, начальник!

Над ним склонился Бронкс. Юрий с трудом узнал предводителя барвихинских – небритый и исхудавший так, что глаза ввалились, бывший рэпер скривился в некоем подобии улыбки.

– Здорово, Корнилов. Как житуха? Не скучал по мне?

– Освободи руки, тогда узнаешь…

– Ого! А ты – боевой парень! Надеешься, что за тобой придут дружки? Не придут. Мы очень глубоко под землей.

– Для того чтобы надрать тебе задницу, дружки мне не понадобятся.

– Надрать задницу? Мне?!

– Однажды я уже это сделал. Или забыл?

Лицо Бронкса перекосилось от ярости.

– Тесла, дай-ка сюда свою цацку.

Юрий увидел два блестящих контакта шокера в нескольких сантиметрах от своего лица.

– Ты уже познакомился с нашим парализатором, Корнилов. Но знакомство-то было, прямо скажем, шапочное. Если я передвину эту пупочку вверх, мощность увеличится в два раза. Лучше не искушай меня новыми оскорблениями.

– При первой возможности я засуну твой парализатор тебе в задницу и сдвину пупочку до упора.

Корнилов услышал хихиканье Теслы, а потом… Посыпались синие искры, а грудь будто прожгло насквозь струей расплавленного свинца. Юрий не успел даже застонать.

Глава 8

In Moskau![3]

Шло время, но ситуация не менялась. Гипносы притихли. Они не давали знать о себе ни звуком, ни движением. Чтобы хоть чем-то занять себя, Толик уселся рядом с ящиками, где хранились гранаты и динамит, и сосредоточился на детальном осмотре арсенала, из которого особое внимание привлекал полиэтиленовый пакет с эластичной, как пластилин, массой желтоватого цвета.

Томский показал пакет Садыкову.

– Кажись, эта хрень называется пластидом?

– Вообще-то, пластид – термин из биологии, – ответил Рамзес усталым голосом. – Речь там идет о строении клеток. А держишь в руке ты то, что называется пластичным взрывчатым веществом.

– И с чем его едят? Я слыхал…

– С чем едят? Это – дорогая штука. Была дорогой. Использовалась в военном и инженерном деле для подрыва конструкций. Взять, например, стальной швеллер. Его достаточно облепить пластидом и вставить детонатор…

Томский вернулся к ящику, порылся в нем, достал картонную коробку.

– А детонаторы, как я понимаю… Эти?

– Похоже, они. Для полного комплекта там еще и бикфордов шнур должен быть. Что ты собираешься делать?

– Взорвать стену, дорогой Конструктор. В этой нише она тоньше. Так почему бы не попробовать? Тем более что и моток шнура имеется.

– Ты забыл о том, что сидишь на пороховой бочке, Томский? Взрывная волна… Хотя, если хорошенько подумать…

– Так думай, черт бы тебя побрал. Не время раскисать, Садыков! Взорвем стену, и глазуны не успеют очухаться, как мы – раз-два и… В твоем джипе наверняка полно наркоты! Правильно? Ну же, думай, генерал, думай! Хотя бы ради укольчика!

Садыков встал, подошел к крану и, набрав пригоршню воды, плеснул себе в лицо.

– Фу-у-у… Ладно, Томский. Помирать – так с музыкой. Делай все в точности так, как я скажу. Для начала вытащим из ниши ящик. Не хватало еще, чтобы все это сдетонировало.

Садыков оказался настоящим профи. Пока он аккуратно вдавливал пластид в стыки кирпичей на стене, возился с детонаторами и шнуром, Томский по его указанию завязывал узлы на рукавах и штанинах резиновых костюмов химзащиты и наполнял водой полученные таким образом «бурдюки».

– О чем бы там ни трепались разные знатоки, ничто не поглощает взрывную волну лучше воды. Проверено, Томский. Неоднократно проверено. Посвети мне. Так-с. Детонатор. Бикфордов шнур… Теперь наваливай сюда свои бурдюки, сверху. Отлично. Кажется, все готово. Эх и рванет! Собираем манатки. Прячемся в коридорчике.

Присев на корточки, Садыков поджег бикфордов шнур.

– Чего там возишься, Томский?!

Толик задержался для того, чтобы бросить в рюкзак боеприпасы для «Крыса», а когда выбежал в коридор вслед за Рамзесом, то замер на месте и разинул рот от изумления. У решетки стоял Хмельницкий в сопровождении одного из гипносов, а Садыков протягивал профессору ключ!

Толик прыгнул к Рамзесу, схватил его за плечо, отшвырнул от решетки и выстрелил в Хмельницкого. Пули, задев прутья, высекли искры и оставили ямки в стене, у которой стоял Монте-Декстер. Сам профессор исчез – по всей видимости, ничуть не пострадав. Спутника же Хмельницкого, гипноса, зацепило. Прежде чем скрыться из поля зрения, он издал нечто похожее на стон, затряс раненой рукой, разбрызгивая кровь.