Читать книгу "Спецназ Его Величества - Николай Шевченко"

Не будем его огорчать. А вот вас, Эндмунт, придется. Должен сообщить неприятное известие, которое я получил еще вчера, но мне так не хотелось омрачать ваше настроение перед предстоящей схваткой. А может быть, я поступил неправильно, вы уж извините. Так вот – один из людей вашего отряда, англичанин Беркли позавчера был убит в порту города Булонь-сюр-Мер. Сочувствую. Поэтому в целях вашей безопасности, дорогой Эдмунт, я настаиваю, чтобы мы, сегодня пополудни покинули замок, и даю гарантию, что уже лье через двадцать дю Руан потеряет наши, а точнее, ваши следы. Представляю, как он потом будет докладывать о своих неудачах. Хранители не любят невезучих. А вам, мой друг, пора заняться делом, о котором мы давеча говорили.

Вскоре до короля, потом и до де Суассона дошла весть, что де Флери покинул Францию. С тех пор о нем никто ничего не слышал.

Такое случилось впервые, когда Хранители упустили двух человек, приговоренных ими к смерти.

Сейчас из друзей и родственников вряд ли бы кто сразу узнал находившегося внутри дощатой хижины, одетого в весьма потрепанный и кое-где заштопанный сюртук знаменитого мореплавателя Жана де Лаперуза. Он тяжело поднялся из-за грубо сколоченного стола, на котором лежала подпорченная водой карта Кораллового моря, морской хронометр, секстант, циркуль, линейка, подзорная труба, пара карандашей. Это все, что осталось из штурманского набора у де Лаперуза после крушения его двух кораблей «Астролябии» и «Буссоли». Кстати, ирония судьбы – как раз этих инструментов из затонувших на рифе кораблей не удалось достать.

Командир бывшей эскадры вздохнул и, надев выцветшую от солнца треуголку на лысеющую голову, вышел из офицерской хижины во двор форта, где завершалось строительство бота, на котором вскоре можно выйти в море. А идти стоило по направлению к Новой Голландии, где они уже были, в том районе имелась большая вероятность встретить какой-нибудь корабль, чем здесь, на островах Меланезии.

К командиру подошел ботаник и врач де ла Мартиньер. Слава Господу, что он уцелел при кораблекрушении, иначе многие из оставшихся в живых погибли бы тут на суше от ран и болезней. Под командой де Лаперуза сейчас из офицеров находилось всего пять человек, хотя тогда спаслось девять, не считая его самого. Троих, вместе с дюжиной матросов, убили туземцы, очень ловко и метко пускающие стрелы, а еще один офицер умер через месяц от тяжких увечий, полученных при ударах о камни, когда он в шторм выбирался на берег атолла.

Врач доложил о состоянии здоровья команды, посоветовав не брать на бот никого из слабых и больных, лучше им остаться здесь, под его присмотром пока де Лаперуз не вернется с помощью.

Капитан про себя усмехнулся этим ненужным советам ученого мужа, но никакого раздражения не почувствовал, де ла Мартаньер за эти месяцы показал себя только с лучшей стороны, стараясь помогать всем и во всем, включая и тяжелые матросские работы. А в сложившейся ситуации, как ни крути, две трети людей придется оставлять на острове, иначе этот одномачтовый бот будет переполнен.

Де Лаперуз вернулся в хижину и присел на топчан, что-то в последнее время у него стало пошаливать сердце – здоровье резко подкосила потеря кораблей, да и условия жизни на Ваникоро в окружении диких аборигенов оставляли желать лучшего.

Капитан поднял глаза и вздрогнул о неожиданности – возле стола стоял, невесть откуда появившийся незнакомый человек, европеец, в дворянской одежде давно устаревшего покроя. Де Лаперуз невольно охнул, неужели их нашли? Но почему не сообщили ему? Где и чей это корабль? Что, никто ничего не видит? А охрана? Сотни вопросов завертелись в его голове.

«Все понятно, – догадался моряк, – это разведчик, ведь неизвестно, кто находится в форте, а вдруг пираты. А британский флаг на флагштоке может статься ловушкой. Осторожность, прежде всего».

Незнакомец словно улыбнулся его мыслям и вежливо поклонился.

– Эндмунт де Флери, – представился он на чистом французском. – Имею ли я честь видеть перед собой Жана Франсуа де Гале де Лаперуза?

– Да, это я, – кивнул капитан, сдерживая распиравшие его чувства. – А откуда вы здесь, сударь?

– Это долго объяснять, командор, – опять улыбнулся де Флери, – а у меня почти совсем нет времени. Вы великий мореплаватель – гордость Франции, и будет очень печально, если, не дай Бог, с вами случится непоправимое. Я вижу, вы на днях собираетесь выйти в море, так вот – настоятельно советую вам не делать этого в течение шести дней, на вашем пути к Новой Голландии, то есть Австралии, ожидаются необычно сильные штормы. Присутствует большая опасность не дойти до цели. Если вы все же не послушаете меня, то в самый отчаянный момент вас спасет это, – и де Флери протянул капитану простую латунную боцманскую дудку-свисток, но почему-то без цепочки. – И тотчас придет помощь, хотя этим я нарушу некоторые правила… Вы можете мне не верить, но что вы теряете, командор?

Де Лаперуз машинально взял дудку, он сейчас находился в каком-то странном оцепенении, словно все происходило во сне.

– Разрешите откланяться, командор, – Эдмунт де Флери сочувственно посмотрел на уставшего и больного командира экспедиции.

– Минуточку, господин де Флери, – де Лаперуз смог разорвать окутывающую его мозг сонливость и апатию. – Вы ведь французский подданный? Скажите, как там наш король?

– Людовик XVI? – с почти незаметной двухсекундной паузой (но капитан ее уловил), переспросил де Флери. – Пока еще жив.

– Как это, – заволновался моряк, – что, король тяжело болен?

– Нет, он здоров. – Аббат не стал говорить о том, что уже взята Бастилия и Людовик XVI в настоящее время фактически не правит, утвердив декрет Национального собрания об уничтожении феодальных порядков. – А сейчас извините, господин де Лаперуз, мне пора, да и вам надо прилечь.

Жан де Лаперуз опять почувствовал, как его клонит ко сну и, сделав пару шагов, рухнул на постель. Когда через пару часов он проснулся, то был уверен, что все это ему привиделось из-за плохого самочувствия. Откуда здесь мог появиться какой-то де Флери?

А это что? Адмирал разжал пальцы и увидел на ладони старый боцманский свисток.

Но разве он мог, даже при своем безоговорочном авторитете удерживать людей на острове только потому, что ему привиделся человек, предупреждавший об опасности штормов, да они всегда были и будут, а судьба моряка – это сплошной риск. Так что глупо даже заикаться об этом, тем более, что все готово к выходу.

И через два дня под крики оставшихся, желающих счастливого и скорого возвращения своим товарищам, бот вышел в море.

… Сильнейший шквал налетел неожиданно. Матросы стали суетливо снимать паруса, но было поздно, затрещала и сломалась мачта, пробив вертикально упавшей топ-реей непрочную палубу, сколоченную из досок, снятых с погибших кораблей. Бот сильно накренился, черпнув бортом воду, и несколько человек упало в кипящее от ветра море.

Стараясь перекричать гулкое завывание вихря, де Лаперуз отдавал команды, стараясь спасти судно, но вдобавок ко всему, сломался руль, повешенный на ахтерштевне, и неуправляемый бот тяжело заплясал на волнах. Но вдруг шквал утих, и оставалась возможность исправить ситуацию, пока одни разбирались с упавшей частью мачты, трое матросов, обвязавшись веревками, с плотницкими инструментами начали спускаться с кормы для ремонта руля. И тут со страхом все увидели, как прямо на их бот, почти не касаясь воды, мчится странный темно-лиловый смерч, – конечно, похожее бывает в природе, но ведь только на суше! Спаси Иисус нас грешных! Но вихрь-убийца ворвался на борт, втягивая в себя людей. Так вот о чем предупреждал этот де Флери! Жан де Лаперуз в последнее мгновение вспомнив о боцманской дудке, сунул руку в карман, но не успел…