Читать книгу "Ограниченный контингент. Рожденные в СССР - Тимур Максютов"

А потом были легендарные победы на реке Тола и под Гусиноозерском, и бежавшие в ужасе враги рассказывали о новом воплощении грозного бога войны Джамсарана, которого не берут пули и клинки…

Когда в здании Новониколаевского ГПУ перед расстрелом по решению советского суда небритый большевик предложил барону снять подбитый шелком монгольский халат с царскими орденами и роскошные хромовые сапоги, чтобы «не спортить вещь», то услышал в ответ:

– Обойдешься, хамская харя. Так стреляй. Эх, надо было всё-таки пару бронепоездов попросить у камешка…

В 1937 году монгольские коммунисты сожгли и разграбили Дацан Свистящего Камня и перебили всех до одного несчастных монахов…

Потом, не успев смыть пот кровавой работы, поскакали к Шугэл Билуу. Покинули потертые сёдла и на коленях поползли к чёрному конусу. Кто-то умолял о выздоровлении для матери, кто-то – о прощении убийств…

А молодой комсомолец Цеденбал попросил об обретении власти над народом Монголии… И вывалил на каменистую землю всю свою добычу – заляпанные кровью две золотых чаши… Под смех партийных товарищей напряженно приложил ладонь к уху – будто что-то услышал в звуках ветра…

При Генеральном Секретаре, Маршале Монгольской Народной Республики Юмжагийне Цеденбале, правившем тридцать два года, покушаться на покой Чёрного Камня было строго запрещено.

* * *

В 1989 году 592-й советский мотострелковый полк располагался в Улан-Баторе, совсем недалеко от штаба армии. Близость к высокому начальству только усложняла и так несладкую жизнь советской пехоты. Офицеры полка, вконец одуревшие от бесконечных совещаний, плановых и внеплановых проверок, строевых смотров и побелки деревьев, мечтали о каких-нибудь учениях или любой командировке – лишь бы свалить из перманентного дурдома…

Солдатам, тем более «молодым», приходилось ещё хуже. Особенно славянам, чувствующим себя неуютно в царстве среднеазиатских и кавказских землячеств.

В тот летний день вторая мотострелковая рота заступила в караул. Рядовые бойцы Сережа и Рома, оба родом из Подмосковья, испытывали противоречивые чувства. С одной стороны, сердце замирало от предвкушения серьезнейшего в юной солдатской жизни испытания: первый в армии караул, боевое оружие и ответственность. С другой стороны, рёбра распирало несмелое чувство гордости – доверили ведь! Значит, не последний я чушок, как утверждает заместитель командира взвода сержант Бекказы Сулейменович Мамедкулиев…

Старослужащие всячески стращали неофитов:

– Да уж, это тебе не очки драить, душара. Боевая, понимаешь, задача! А если враги нападут? Конечно, наши склады им нафиг не нужны, там только тушенка просроченная да ящики поломанные. А вот автомат с патронами отобрать у такого лоха, как ты, – первейшее дело!

Словом, ребятишек потряхивало от волнения, что вполне естественно.

Правда, сама служба несколько отличалась от описанного в Уставе караульной службы и на инструктаже действа. Там рассказывали, что два часа службы на посту сменяются двумя часами в бодрствующей смене и, соответственно, таким же временем для отдыха.

Сережа и Рома, как «духи» (то есть прослужившие немного) после развода и смены караулов для начала три часа драили все уголочки караульного помещения, работая за всех. Старослужащие сожрали принесенный из столовой ужин, и ребятишкам пришлось довольствоваться куском хлеба и кружкой чая на нос… А потом разводящий – сержант построил очередную смену, проверил карманы и запазухи бойцов на предмет наличия посторонних предметов. Безжалостно отобрал спички и сигареты у Ромы и мятую книжку Стругацких у Серёжи.

– Пошли, душары.

Довёл до постов. Махнул рукой в темноту:

– Так, твой пост номер два – тебе туда. Твой третий – склады. Не спать, ублюдки! Печати проверьте на воротах. Ходить по маршруту, но на границе постов не сходиться и между собой не трепаться. Слушать внимательно – через три часа может дежурный по полку придти, для проверки караула. В этом случае команды все подавать, как учили! Не перепутайте ничего, придурки, никаких косяков! Подставите – очко выверну. Вопросы есть?

– Товарищ сержант, вы сказали – проверка через три часа может быть… Так у нас же смена через два часа?

– Хе-хе, постоите две – три смены, не развалитесь, молодые. Дедушкам отдыхать надо, морально к дембелю готовиться, они свою лямку уже оттаскали. Ясно? Не слышу ответа, блядь!

– Та-а-ак точно, товарищ сержант.

– Вот и славненько. Ну всё, несите службу. Про подставу и пиздюли не забудьте, я шутить не буду.

И ушел в ночь, напевая чуток переделанный прошлогодний хит:

– Есть билет на миньет… На анал билетов нет.

Ромка вздохнул, поправил сползающий подсумок с запасным магазином и побрёл по маршруту, ёжась от заползающего в широкие рукава шинели холода.

В противоположную сторону хрустел кирзачами по гравию Сергей.

* * *

К четырём часам утра стало совсем туго. Нападающих на пост злоумышленников не наблюдалось, поэтому нервную дрожь сменила дрожь от ночного холода. Очень хотелось есть, ещё больше – спать. И курить хотелось тоже.

Ромка дошел до границы поста, когда увидел огонек сигареты.

– Серега, ты?

– А! Тьфу, черт, напугал. Неслышно подошел так. Специально, что ли?

– Да ну, я ж тебе не проверяющий. А как ты курево спрятал?

– В сапог засунул. Оставить?

– Ага, пожалуйста.

– На, Ром.

Серега протянул руку с горящим остатком сигареты над проржавевшей колючей проволокой, разделяющей тропинки постовых маршрутов. Ромка затянулся, закашлялся. После пятичасового воздержания голову заволокло лёгким туманом, закружило…

– Всё никак не привыкну, на гражданке-то я болгарские с фильтром курил. Гадость всё-таки эти «Охотничьи». Правильно их называют «Смерть на болоте». Шесть копеек за пачку, смех!

– Да не, Ром, это из-за рисунка на пачке. Там же охотник с ружьем в камышах нарисован.

– А то я не знаю, Серёга. Всё равно гадость.

– Ишь ты, барин нашелся. Слушай, а нам не влетит, что мы разговариваем?

– И курим. Конечно, влетит, если засекут. Всё-таки гады эти «деды», могли бы уж и сменить. Спать охота и ноги гудят от ходьбы.

– Да, Ром. Скорей бы уж время службы прошло… «Черпаками» стать, потом «дедами». Ни хрена не делать, «молодых» гонять – пусть пашут.

– Не, Серега, я никого гонять не буду… Что-то как-то неуютно, да? Тоскливо.

– Да просто холодно. Дурная эта Монголия, днём жарища, ночью холодрыга… Хотя я вот читал на гражданке одну книжку фантастическую, Ивана Ефремова. Там написано про то, что перед рассветом есть такое время, «час быка» называется. Когда злые духи ходят по земле. И жуть наводят. Э-э-э, ты не спи, Ромка!