Читать книгу "Дырчатая луна - Владислав Крапивин"

– А он?

– Он даже не удивился. Говорит: «Мы и не ссоримся…» А я: «Сейчас не ссоритесь, а потом опять нарисуешь…» Тогда он и сказал: «Не успею. Мы в новом году, наверно, уедем. Насовсем…»

Лесь вдруг заново услышал, как тихо на Безлюдных пространствах. И показалось, что где-то далеко заиграла флейта…

Он сказал, не глядя на виноватую Гайку:

– Ну что ж… Тут уж ничего не поделаешь…

– Помириться-то можно успеть.

– Все равно ведь разъедемся, – возразил Лесь.

А флейта все играла вдали.

– Гайка… А он правда не удивился, что ты про это заговорила?

– Ничуть… Он вообще какой-то…

– Какой?

– Будто про многое знает… И про нас с тобой…

Лесь вспомнил и признался бесхитростно:

– Мне один раз приснилось, что он мне сказал, будто знает, как мы купались в нашей бухте и что там случилось…

Гайка откликнулась еле слышно:

– Может, и правда…

– Никто не мог узнать, не бойся…

– Я и не боюсь.

– Боишься, – поддел Лесь, – что от мамы влетит.

– А вот нисколечко. Мама и так знает…

– Откуда?! – перепугался Лесь.

– Я сама рассказала… У нас с мамой такой обычай: перед днем рождения я про все свои провинности рассказываю. Чтобы следующий год жизни начинать… ну, так, с чистой совестью. И мама не сердится… Вот я и призналась, что купалась без спроса и что ты меня спас…

– И что это я тебе искупаться посоветовал? – уныло уточнил Лесь.

Гайка покаянно вздохнула.

– А что сказала мама?

– Что нас обоих надо бы выдрать. Но меня нельзя, потому что именинница, а тебя – потому что герой…

– Понятно, почему она так смотрела на меня, – поежился Лесь. – Как на героя. Когда я был у тебя в гостях.

– Да она просто тебя жалела, потому что ты рубашку помидором забрызгал. Как вцепился зубами в неразрезанный…

– Эта рубашка несчастливая какая-то, – примирительно согласился Лесь. – То кровь, то сок… Гайка, тебе не кажется, что где-то свирель играет? Или флейта…

– Постой… Тут все, что хочешь, может послышаться от такой тишины, когда в ушах звенит… И что хочешь привидеться может. Мираж какой-нибудь… Или даже по правде случиться…

– Что?

– Иногда кажется… вдруг летающая тарелка с инопланетянами опустится. Бесшумно так…

– Ну и пусть, – сказал Лесь беспечно. – Злые сюда не сядут. Пространство не пустит.

– А бывают и добрые инопланетяне?

– Конечно! Они всякие. Как и люди…

– Лесь… – Гайка боязливо хихикнула. – А может, ты уже встречался с ними?

– Два раза, – ответил Лесь. Не поймешь, то ли дурачится, то ли всерьез.

– А они… что?

– Капитан говорит: «Лесь Носов, полетим с нами. Поможешь нам осваивать энергию нашего солнца и расслаивать пространства, у тебя на это особый талант. А мы тебе покажем разные космические миры…»

– Ой… а ты?

– А что я… Это же на всю жизнь. Как я оставлю всех? И маму, и дядю Симу… и вообще…

– И Це-це, – полушутя вставила Гайка.

Лесь ответил без улыбки:

– И Це-це…

Все это Гайка вспомнила сейчас, за какие-то полминуты. Когда смотрела, как черная Луна ползет на вишневое солнце.

Лесь отодвинул ее плечом, глянул сам:

– Ого, сколько уже закрыла… Ашотик, иди посмотри на затмение!

Ашотик послушно забрался на крышу. Посмотрел в окуляр. Удивился, как полагается:

– Ай как красиво… – Но при этом зябко шевельнул под свитером спиной. И спросил негромко: – Лесь, можно я возьму Кузю, мы поиграем?

У Ашотика был теперь и свой желтый кузнечик – Денис. Он вывелся из пластмассового мячика два дня назад. И Ашотик его, конечно, полюбил. Но Денис, как и всякое только что родившееся дитя, был еще неразумен. За сутки он научился лишь отзываться на свое имя да кувыркаться через голову. А Кузя – тот прямо как веселый человечек. И Ашотик не упускал случая порезвиться с ним.

Ашотик неуклюже, но быстро сполз по приставной лестнице. А Лесь опять приник к окуляру.

От Солнца остался только светящийся серп, остальную часть закрыла глухая круглая чернота.

– Ой, Гайка, сейчас…

– Дай взглянуть.

– Только быстро. Я боюсь пропустить момент…

Лесь не пропустил момент.

…Луна закрыла Солнце полностью. Пунцовый серп исчез, и в тот же миг вокруг черного диска зажглась бледная лучистая корона. Лесь дернул в сторону фильтр. И корона засияла золотом!

Но не этот свет и блеск нужен был Лесю. Сердце у него колотилось лихорадочно, и приходилось делать частые глотки, чтобы удержать его в грудной клетке.

Ну где ты, где, единственный нужный лучик?

И вот – случилось. На бархатно-угольном круге проклюнулась колючая звездочка.

Лесь охнул, схватил «лейденскую» банку, приставил отверстием к окуляру. И сразу понял – есть энергия! Банка наполнилась плотной, увесистой теплотой… Не лопнула бы! Лесь щелкнул резинкой жестяного затвора. Банку прижал к груди, а сам опять глянул в окуляр.

Полного затмения уже не было. Черный диск тихо двигался и снова открыл – теперь с другой стороны – солнечный серп. Без фильтра серп казался ослепительным, Лесь засмеялся и заморгал.

Для излучателя у Леся заранее был приготовлен приклад. Выструган из обрезка доски. Вроде маленького самодельного ружья.

Лесь изолентой примотал к этому ружьецу банку. Длинную резинку затвора соединил с проволочным крючком. Нажмешь спуск – откроется в донышке клапан…

– А это предохранитель… – И Лесь медной скобкой зажал спусковой крючок. – А то надавишь нечаянно и знаешь, какая сила вырвется, ой-ой-ой… И вдруг в кого-нибудь вляпает случайно!

– Но это же добрая сила, ты сам говорил, – опасливо напомнила Гайка.

– Добрая энергия тоже может сжечь, если сверх меры. Как Солнце…

– А что она еще может? – серьезно спросил Ашотик.

– А вот это как раз и надо выяснить…

– Она может злых людей делать добрыми, – сказала Ашотику Гайка. – Помнишь, Лесь объяснял?

– Но это еще не точно. Попробовать надо… – Лесь покачал в ладонях излучатель.

Ашотик своими пушисто-коричневыми глазами посмотрел на Гайку, на Леся. Спросил еле слышно:

– А… оживлять людей, которые умерли, не может?

Тихо стало, как на Безлюдных пространствах. Даже Кузя, который сидел на плече Ашотика, словно засох.