Читать книгу "Самое опасное море. Минная война в годы Второй мировой - Арнольд Лотт"

Рано утром 8 ноября началась разгрузка. Пехотинцы спускались с транспортов на маленькие баржи и шлюпки, которые доставляли их на берег. Высадка проводилась в меру неорганизованно, пока не началась настоящая паника, вызванная неожиданным появлением из-за мыса французского каботажного судна, следовавшего в сопровождении корвета «Виктория». Они шли прямо на транспорт и плавающие вокруг шлюпки. Тральщик «Хоган» был послан навстречу, но его сигналы, предлагавшие непрошеным гостям отвернуть в сторону, остались без внимания. Более того, воинственный командир «Виктории» предпринял попытку протаранить тральщик. Благодаря умелым действиям команды «Хоган» избежал столкновения; корвет прошел перед носом тральщика и открыл пулеметный огонь. С «Хогана» ответили огнем из 20-миллиметровых орудий, почти сразу убив французского капитана и 9 членов команды. После этого корвет лег в дрейф. Что делать дальше, на тральщике не знал никто. Соответствующая процедура не была описана в специальных руководствах. Однако рядом вовремя оказался «Оук» и направил на «Викторию» призовую команду. Затем американские моряки отвели оба корабля в сторону Касабланки, где они стали на якорь.

В первые часы высадки «Миантономах» оставался без дела. Ему следовало только не мешать другим. Нагруженному минами кораблю было приказано держаться подальше от транспортов. Всем членам команды от капитана до уборщика на камбузе больше всего на свете хотелось избавиться, наконец, от опостылевших мин. Бороздить неспокойные воды Атлантики со смертоносным грузом на палубе – занятие не самое приятное. Люди не чувствовали себя в безопасности, несмотря на заверения минеров, что подготовленные к транспортировке мины взорваться не могут. «Мы вам верим, – неизменно следовал ответ. – Вероятно, так действительно написано в книгах. Но ведь мины не умеют читать».

Поэтому, когда в полдень 8 ноября поступил приказ установить минное поле к востоку от зоны высадки для защиты от возможного нападения немецких субмарин, к его исполнению приступили с большим энтузиазмом. «Оук» должен был идти перед заградителем и вести траление на случай наличия мин. Но когда с него поступил сигнал о необходимости 45-минутной задержки для проверки оборудования, «Миантономах» пошел вперед один. Как правило, установка мин ведется при скорости 6 узлов, однако здесь все 380 мин отправились в воду на скорости 12 узлов. Во время минирования появившийся неподалеку французский траулер навел было на «Миантономах» палубные орудия, но несколько выстрелов с американского эсминца сразу же настроили воинственных французов более дружелюбно.

Сделав свое дело, «Миантономах» проследовал в гавань Федалы, где провел четыре дня на якорной стоянке в окружении разбомбленных и полуобгоревших кораблей. 12 ноября через минное поле в гавань проникла немецкая субмарина «U-130». «Миантономах» принимал топливо, когда первая торпеда ударила в борт транспорта «Хью Л. Скотт», стоявшего в 1500 ярдах по правому борту. Через минуту другая торпеда поразила корабль «Эдвард Ратледж», находившийся в 1100 ярдах от тральщика. Следующим стал «Таскер Х. Блисс», который был еще ближе – в 700 ярдах. Прошло несколько секунд, и «Миантономах» сорвался с места и на максимально возможной скорости направился к выходу из гавани. Он вернулся туда только через три дня и обнаружил, что в гавани появились еще два минзага – старый «Монаднок» и большой новый корабль «Террор».

«Террор» совершил переход через Атлантику в составе конвоя UGF-2. На протяжении всего пути кораблям сопутствовала штормовая погода, вынудившая конвой неоднократно менять курс, чтобы избежать потери судами палубного груза. На «Терроре» при 32-градусной бортовой качке смыло за борт два спасательных плота. Первый приказ, который получили моряки по прибытии в Касабланку, – ставить мины. Созданное в районе Федалы поле следовало расширить и укрепить. 14 ноября «Монаднок» находился под погрузкой, на следующий день подошел «Миантономах» и тоже начал принимать на борт мины. 16 ноября три минных заградителя вышли в море и установили 1140 мин для защиты подходов к Касабланке. Во время минирования сопровождавшие минзаги эсминцы засекли появившуюся неподалеку субмарину и атаковали ее. Коммандер Фредерик О. Голдсмит, командир «Монаднока», был убежден, что эсминцы загнали субмарину на минное поле. В ту же ночь со стороны минного поля неоднократно доносились взрывы: судя по всему, эта субмарина подорвалась. Но нельзя исключить взрыв по другой причине.

Завершив установку мин, заградители выполнили свою функцию в операции «Факел» и уже на следующий день присоединились к первому конвою, отправлявшемуся из Касабланки в Соединенные Штаты. Если Атлантический океан не продемонстрировал морякам всю сокрушительную мощь при первом переходе, то лишь потому, что приберегал сюрпризы на обратный путь. Ночью 23 ноября во время шторма вылетела за борт глубинная бомба с «Миантономаха». Его пороховой погреб оказался затопленным, поскольку между разболтавшимися пластинами палубного настила начала поступать вода. Матросам пришлось вычерпывать ее ведрами. Погода продолжала ухудшаться. На следующий день гигантская волна выбила деревянные двери на главной и шлюпочной палубах и на капитанском мостике. Теперь залитыми оказались жилые и служебные помещения. Вода попадала на электрические провода, вызывая короткие замыкания. Приборы и системы стали выходить из строя. Прекратила функционировать система дегауссинга, курсограф и глубиномер. После пережитых трудностей и волнений Чесапикский залив, куда конвой прибыл 30 ноября, показался родным домом.

На следующий день после прибытия конвоя в Норфолк конвой UGS-2 из Нью-Йорка вошел в Касабланку. Вместе с ним туда прибыл 50-й минный дивизион. Минные корабли имели на борту 2362 мины, с помощью которых должны были укрепить и расширить минные поля в Касабланке и Федале. Суровая погода Атлантики проявила удивительную беспощадность к минным заградителям, которые пришли в порт сильно потрепанными.

Другой конвой прибыл в Касабланку 25 ноября. Это было 39-е оперативное соединение кораблей, он же конвой «калош». В него входили корабли «YMS». Минные тральщики приступили к тралению вдоль атлантического побережья Марокко, главным образом в Сафи, Касабланке и Федале. Прибытие «YMS» дало возможность отправить старые тральщики (бывшие эсминцы) обратно на Восточное побережье.

Между оборонительными полями Касабланки и Федалы существовал 7-мильный разрыв. Прежде чем его закрыть, коммандеры Менц и Кремер отправились в Алжир на совещание с британским адмиралом Каннингемом, который полностью одобрил планы американцев и высказал пожелание применить мины в Тунисском заливе. Здесь сложилась ситуация, схожая с дальневосточной, когда суда «Токио экспресс» проходили по Слоту и доставляли снабженческие грузы японским защитникам Гуадалканала. Суда стран оси снабжали армию Роммеля грузами, поступавшими с Сицилии и Сардинии, проходя при этом по Тунисскому заливу. На переходе их неизменно сопровождали подводные лодки и самолеты. Каннингем считал, что мины помогут остановить грузопоток.

Для этой цели подходили американские «Марк-6», заметил Менц, но имеющиеся в его распоряжении минные заградители слишком тихоходны, чтобы участвовать в наступательных операциях. Каннингему идея понравилась, и в течение нескольких недель американскими и британскими офицерами были совместно выработаны детали будущей операции.