Читать книгу "Фейри с Арбата. Гамбит - Татьяна Богатырева"

Отказать она не смогла. Этот здоровенный бородатый дядька – не дядька даже, не больше тридцати, интересно было бы глянуть без бороды, – так трогательно заглядывал в глаза! Словно щенок. Чушь, конечно, за щенка не сойдет даже молча и в темноте, пахнет не так, и властностью от него несет за километр. И благородным безумием художника, что Лиля всегда понимала и уважала. Ну и парк с вербой, конечно. Любопытство.

У Москвы-реки действительно вовсю распушилась верба. Ильяс снимал Лилю – с вербами, лодками, утками и кудрявым младенцем лет полутора, одолженным у обалделой от такой наглости мамаши, – пока «совершенная модель», уставшая смеяться его шуточкам и просто так, от радости жизни, не взмолилась о пощаде и не призналась, что ей еще нужно на Арбат. Ильяс немедленно выразил готовность подвезти, но она покачала головой. Ни к чему это. У него еще наверняка дела, и у нее – свои. А фотографии… и так сделал сотню кадров, не меньше. Любопытство, правда, заедало, но спрашивать напрямую, как и зачем он нашел ее в тот раз на Арбате, не стала. Не хотелось услышать ложь, а в том, что скажет правду, она сомневалась.

– Увидимся, – сказал он, открывая перед ней дверь в метро.

Ни телефона, ни адреса. Ну да, увидимся. Или нет.

На мгновение стало обидно, но Лиля быстро это бестолковое дело прекратила. Чихать на фоторазбойника! Через неделю можно будет снова в центр. И к Эри. Он не пахнет парфюмом за двести баксов, не целует ручки, а вместо ресторана кормит недожаренным зайцем. И вообще сопляк, дело подсудное. Было бы, если б он был настоящим, а не горстью пикселей. А на все чихать! Она имеет право хоть раз в жизни сделать то, что нравится, не оглядываясь на других.

Глава 6

Сакс

Время рассчитали неправильно. Тени уже удлинились и переползали лесную дорогу, а обоза все не было. Три часа в засаде, еще немного – и его пристрелят свои же. Нечаянно. И так еле убедил их рискнуть.

– Долго еще? – послышалось внизу, под кленом.

Мэтов племянник Хью, прозванный Ушастым за чуткий слух и сходство с ушастой белкой, шумно почесался.

– Заткнись и слушай, – очень тихо шикнул на него Охотник, тот самый, с состязания лучников.

– Еще не поздно… – снова завел свое ворчание Половинка.

– Тихо. Едут, – радостно и зло прошептал Ушастый.

Отряд из полутора десятков повстанцев, засевший в рябиннике по сторонам дороги, затих и растворился в желто-зеленых, с крупными красными гроздьями зарослях. А вскоре за поворотом послышалось бряцанье, скрежет и скрип телег, конское всхрапывание и беззаботный солдатский треп. Стража не ожидала ничего опаснее бешеного зайца и прокисшего эля, слишком давно никто не нападал на обозы с десятиной. Так давно, что с обозом пускали всего по дюжине стражи. Конечно, для небольшого отряда и это было много – если учесть, что солдаты в кольчугах и с хорошим оружием. А у повстанцев лишь то, что взяли трофеями и что сделали свои кузнецы. Жаль, Дунк так и не пришел в себя, он бы сковал крепкие мечи…

Эти последние мгновения перед боем Сакс готов был думать о чем угодно, лишь бы успокоить бешено бьющееся сердце. Хорошо хоть рука на тетиве не дрожала.

А обоз уже весь вылез из-за поворота, и первые два конника почти дошли до метки… Так. Его, как договорились, – правый. Стрелять под лопатку, чтоб сразу и наповал.

– Бей! – крикнул он, спустив тетиву и выдергивая вторую стрелу.

Еще десяток стрел вылетел из кустов справа и слева от дороги. Перепуганные лошади заржали, заметались, одна – под Саксовой целью – упала, перегородив дорогу. Трое солдат рухнули сразу, еще двое – через миг. Дальше стало сложнее, стража подняла щиты, самый проворный успел выстрелить прямиком в листья, прежде чем схватился за торчащее из бедра древко, – а из леса продолжали лететь стрелы.

– Остальных добить! – скомандовал Сакс, когда в обозе не осталось ни одного не раненого солдата.

Добивали деловито, стараясь не повредить кольчуги. Последний из трех Асгейровых лучей, в самом начале боя успевший спрятаться под телегой, оттуда грозился божьим гневом, но вроде огнем не бросался и никого не заколдовывал.

Сакс положил руку на плечо Мэту, уже нацелившемуся в луча оторванной от телеги оглоблей.

– Погоди. Возьмем с собой. – И добавил для луча: – Вылезешь, щучий потрох, будешь жить. Нет – пристрелю.

– Глупо, – буркнул за спиной Половинка. – С лучами только и связываться, тьфу.

Буркнул тихо, но Сакс услышал. И не только Сакс – Мэт тоже пробормотал что-то вроде «оборони Матерь» и дважды сплюнул, отгоняя сглаз. Кто-то еще из остатков того же отряда, что Половинка, заворчал: на кой им в лагере луайонский выкормыш?

Не дожидаясь, пока щучье отродье вылезет, Сакс обернулся к Половинке:

– Когда спрошу совета, тогда и дашь. – А потом к Мэту: – Дунка не жалко? Они прокляли – вот пусть и лечат.

Ушастый поддержал:

– А не вылечит, сожжем!

Вылезший из-под телеги луч попытался под шумок улизнуть в рябину, но его увесистой затрещиной остановил Охотник. И, словно не слыша общего спора, заговорил о телегах, добыче и возвращении в лагерь. Он же, еще до нападения на обоз, предложил разбить и пожечь телеги подальше от дороги, чтобы щучьи прихвостни не сразу нашли, а если повезет, то обоз и вовсе пропадет бесследно. Так и сделали. Добычу навьючили на лошадей, тела прикопали под дерн в перестреле от дороги и уже в сумерках пошли прочь. Лишь после полуночи Охотник, шедший рядом с Саксом, тихонько подсказал: пора.

– Привал! – скомандовал Сакс. – Костров не жечь!

Едва расседлав лошадей и пожевав сухомятки, повстанцы повалились спать. А Сакс, раздав дозоры и проверив лошадей, взял свою лепешку и подсел к Охотнику. Тот подпирал спиной старый граб и неторопливо правил нож о ремень – первый дозор выпал ему.

– Почему ты сам не водишь отряд? – почти неслышно спросил Сакс.

Этот вопрос грыз Сакса с первого похода – еще в отряде отца. Совет командиров сразу рассудил: раз шериф, ветеран бесславной войны, привел почти десяток бойцов, то ему и командовать. Тем более один из отрядов только что был разбит: в самом обычном походе за провизией в ближнюю деревню нарвались на стражу местного нобля, и лишь четверо унесли ноги. Вот эти четверо и присоединились к новеньким. И еще Охотник – к его слову прислушивались все, даже командиры. Он легко брался за самые опасные дела, никогда не отступал и стрелял как герой легенд – именно такими, по мнению Сакса, и должны быть повстанцы. А не трусливыми огородниками, как Половинка.

– Предпочитаю работать в одиночку, – так же тихо ответил Охотник.

Сакс усмехнулся, вспомнив эту одиночную работу: пойти и разведать, а заодно показать глупому мальчишке, что из службы щучьим прихвостням не выходит ничего хорошего. Злость на сбитый выстрел давно прошла, а когда Сакс задумался, что бы вышло, если б он тогда не промахнулся… Верно, брат бы не проспорил принцу и не показал бы себя во всей красе. И понял бы Сакс, в какое дерьмо влип, когда было бы поздно. Или вообще не понял. А с Лиле бы он тогда, верно, и вовсе больше не встретился. Нет, все к лучшему.