Читать книгу "Карты великого мага - Ольга Тарасевич"

Тамара выходит из оцепенения, бросается к парню:

– Игорь, сыночек! Что случилось?

Прохожу вперед, одновременно набираю номер «Скорой» и присаживаюсь перед мальчишкой на колени.

Пульса у него нет, сердце не бьется.

Не нравятся мне эти стремительно синеющие губы.

Реанимационную бригаду сюда, срочно!

* * *

Спасти парнишку не удалось.

Все было напрасно. Еще до приезда врачей я растолкала толпящихся вокруг Игоря, ошалевших людей; заорала, чтобы все свалили и распахнули окна; стала делать искусственное дыхание – изо рта в рот, изо рта в нос. Парень очень удачно лежал для выполнения компрессии грудной клетки, на твердой поверхности пола, даже переносить его не пришлось. Впрочем, массаж сердца тоже не помог. Примчалась бригада «Скорой» с дефибриллятором – однако восстановить работу сердца не получилось, и врачи переключились на Тамару. Судя по покрасневшему лицу, давление у нее зашкаливало, она вот-вот была готова отправиться вслед за сыном и нуждалась в экстренной помощи медиков.

Отхожу в коридор, достаю сотовый, звоню в полицию.

– Вы думаете, это убийство? – интересуется Ира Слободская, которая в свете профессиональных рефлексов явно подслушивала мой разговор.

И Димка мой такой же – не стоит даже в фоновом режиме болтать о том, что не предназначено для его ушей. Как ни понижай голос – подслушает и сделает выводы; папарацци – они такие.

– Я не думаю, что это убийство, – разговаривая, я с подозрением вглядываюсь в лицо девушки – но вроде бы на нем не проступает преступная озабоченность, только искреннее сочувствие. – Похоже, у парня были проблемы с сердцем, они его и доконали. По визуальным симптомам – не выдержала сердечно-сосудистая система. А кровь – там что-то типа декоративных ступенек, ударился затылком об острый угол, сосуды перебил. Кости черепа целы, я пальпировала. Там ранки той – царапинка, но крови натекло много. Да, полиция – таков порядок; надо поставить в известность о произошедшем. Не я, так ребята из «Скорой» бы позвонили.

– Такой молодой – и уже проблемы с сердцем? Как-то это все подозрительно…

Пожимаю плечами. Если речь идет о врожденных патологиях и не проводится ни операций, ни медикаментозного лечения – то такой исход закономерен. Не сказать, что к судебным медикам в массовом порядке попадает молодежь, скончавшаяся от подобных заболеваний. Но все-таки заболевания сердечно-сосудистой системы, ведущие к летальному исходу, – дело не настолько уж и редкое, как это представляется Ирине.

Обхожу побледневшую журналистку:

– Извини, мне надо сказать, чтобы до приезда полиции народ не расходился. Все равно на вопросы придется отвечать. Раньше сядем – раньше выйдем.

На учеников школы мое объявление, похоже, не произвело особого впечатления.

– Да мы и не собирались никуда, может, тут помочь надо. – Бизнесмен Игорь Потапов сидит за своей партой, перед ним – блокнот и мобильник. – Я готов, может, придется куда-то позвонить, что-то отвезти. Я не помню, что в таких случаях полагается делать.

– Горе-то какое. – А лицо у «пенсионерки-тонкой» какое-то совсем не горестное. Я бы даже отметила – возбужденно-оживленное у нее лицо. – Единственного сыночка схоронить. Даже не верится, что все это произошло. Минута – и нет человека.

Анабель, необъятная в черном балахоне, пожимает плечами:

– Что есть разделение с физическим телом? Просто закономерный этап развития, одна из ступенек. Это не начало и не конец, и Тамара, конечно же, это понимает.

– Ты своих детей сначала роди, а потом уже рассуждай. Разделение с физическим телом, ничего страшного. Умная! Вот что я тебе скажу: не дай бог любой матери такое пережить! – «Пенсионерка-толстая» прожигает девушку гневными взорами.

Делаю вид, что слушаю вразнобой гудящие голоса, а сама прикидываю, что стоит говорить следователю и о чем лучше промолчать.

Да, смерть Игоря выглядит естественной. Но так ли это на самом деле? Я не могу быть в этом уверена. А что, если произошедшее как-то связано с убийством Бороды? В таком случае надо рассказать следователю об этом. И следак радостно перекинет проверку обстоятельств смерти Игоря на Ленину поклонницу, одинокую следовательшу Яковлеву. А она с удовольствием возьмет меня за жабры: почему не рассказала про магическую школу «Атлантида», что это за самодеятельность методом внедрения?.. Если я промолчу – то, скорее всего, никто и никогда не свяжет произошедшее с Игорем и убийство Бороды. Слободскую можно и не предупреждать, чтобы язык за зубами держала. Она девочка умненькая, лишнего не скажет; и вообще – она прелесть, когда не пытается меня придушить…

К приезду оперативно-следственной группы я обо всем договорилась с собственной совестью.

Буду молчать, лишней информации не озвучу. Следователи – дебилы, так что нет нужды тратить на них свое время. Зачем метать бисер перед свиньями? Буду действовать сама, приходится брать на себя ответственность.

Через полтора часа (тело Игоря уже забрала труповозка, приехавший судмедэксперт был мне не знаком и находился в состоянии жесточайшего абстинентного синдрома, а следователь составил протокол осмотра места происшествия) я сижу перед сонным полноватым следаком.

Он даже не поинтересовался, что я, судебный медик, делаю в этой долбаной магической школе «Атлантида»! Чем окончательно убедил меня в верности принятого мной решения.

Быстро ответив на немногочисленные вопросы следователя, я убегаю из квартиры, спускаюсь к машине и еду в морг.

Если мне повезет и у коллег не очень много срочной, важной работы – то труп мальчика успеют вскрыть сегодня.

По моему удостоверению меня пропускают в два счета.

Иду по коридорам и завистливо оглядываюсь по сторонам: мы с мужем работаем в другом, старом и давно не ремонтировавшемся здании. А тут совсем иная система вентиляции! Конечно, полностью от едких запахов формалина и крови она не избавляет – но дышится тут на порядок легче. Я уже была пару раз в этом корпусе. Вот повезло коллегам!

– Рыжая, какими судьбами?!

Я пару секунд молча смотрю на остановившегося рядом лысого худого дядечку в зеленой пижаме – и расплываюсь в улыбке.

Да это же Вадька, мой однокурсник! Ничего себе метаморфозы – у него была такая копна волос, что я, несмотря на собственную густую гривку, вся прямо обзавидовалась. И вот вам пожалуйста – лысенький, как коленка!

Бегло обменявшись новостями, говорю Вадику про свой интерес. И дальше мое дело – просто лететь за однокурсником, до кабинета его шефа, потом в холодильник, затем уже в секционную.

Когда я вижу безжизненное тело Игоря на секционном столе, у меня на долю секунды перехватывает дыхание.

Нет, невозможно наблюдать вскрытие знакомых людей.

Я видела этого паренька мельком – но все профессиональные рефлексы и навыки не срабатывают.