Читать книгу "Чужие интриги - Сандра Браун"

– Даже не думала, – мягко сказала жена.

– Ну да, как же! Проклятье! Любой разговор ты почему-то превращаешь в перекрестный допрос.

– Сам виноват! – отрезала Аманда. – Стоит только задать вопрос, даже самый невинный, как ты тут же лезешь на стенку. Вот чего ты так ощетинился, скажи на милость?

– Потому что никакой это не невинный вопрос, Аманда! Что ты пытаешься из меня вытянуть?!

– Ну, знаешь! Тебе не кажется, что это уже отдает паранойей? – возмутилась она. – Что такое известно о тебе Дэвиду, что ты шарахаешься от собственной тени? Даже во мне видишь врага!

– Ты сама не знаешь, о чем говоришь.

– Зато я знаю, что ты очень изменился, Джордж, с тех пор, как согласился стать его личным врачом. Тебя просто не узнать.

– Ты ошибаешься, Аманда.

– Папа!

Резко обернувшись, Джордж увидел стоявших на пороге сыновей. В своих пижамках, с дочиста отмытыми, сияющими лицами, они казались такими милыми и невинными, что у доктора запершило в горле. Гнев его угас, как по волшебству.

– Привет, ребята. Входите.

Какое-то время они смущенно переминались с ноги на ногу, потом старший взял младшего брата за руку и нерешительно переступил порог гостиной. Малыш послушно заковылял за ним. Джордж усадил обоих сыновей на колени и крепко прижал их к себе.

От обоих пахло мылом, зубной пастой и шампунем. Запах чистоты, с горечью подумал Джордж. Он уже почти забыл, как пахнет чистота. От него самого давно уже так не пахло.

– Я получил пятерку по математике, – гордо объявил старший из мальчиков.

– А меня сегодня на уроке попросили почитать вслух. Я все слова знал! – моментально влез в разговор другой.

– Молодцы! Вы оба заслуживаете награду. Как насчет того, чтобы повеселиться в выходные? Например, сходить вместе в кино? Или поиграть на игровых автоматах? Как вам такая идея?

– А мама пойдет?

Джордж покосился на Аманду.

– Конечно, мама тоже пойдет. Если захочет, конечно.

– Мам, ты хочешь?

Аманда улыбнулась сыновьям.

– Чего я сейчас больше всего хочу, так это увидеть вас обоих в постели.

Мальчишки полезли к ней обниматься, явно используя любую возможность задержаться подольше в комнате, но Аманда была неумолима – прикрикнув на сыновей, она вывела их из кабинета и отправила в детскую.

Спустя час, когда Джордж спустился в спальню, Аманда уже была там – сидя перед зеркалом, она расчесывала волосы, все такие же длинные и густые, как когда они познакомились. Темные, как и ее глаза – цвета горького шоколада, подумал Джордж.

Собираясь ложиться спать, Аманда уже переоделась в пижамные брюки и топик на тонких бретельках. Стоя в дверях, Джордж какое-то время незаметно разглядывал жену. И внезапно его захлестнуло желание – такое же острое, как и в тот день, когда увидел ее в самый первый раз. Они познакомились на вечеринке в честь 4 июля[7], начали встречаться, но только спустя полгода он набрался смелости и предложил остаться у него на ночь. Аманда согласилась, а потом спросила, почему он так долго ждал. Поженились они незадолго до следующего Дня независимости.

Аманда никогда не возмущалась из-за того, что ее муж постоянно пропадает на работе, хотя в семьях врачей это часто становится причиной конфликтов. У нее была своя жизнь и свои интересы. И забот у нее тоже хватало. Она много занималась домом, стараясь превратить его в уютное семейное гнездышко для них обоих, а кроме этого она преподавала историю искусств в Джорджтаунском университете и как-то выкраивала время, чтобы работать волонтером в женском приюте. Аманда великолепно играла в теннис, а о вечеринках, которые она устраивала по воскресеньям, ходили легенды. Она свободно владела несколькими языками, элегантно одевалась, обладала прекрасными манерами и умела держаться на людях.

Джордж любил ее… Господи, как же он ее любил!

Затаив дыхание, он с восхищением наблюдал за грациозными движениями ее тонких рук, когда она проводила щеткой по волосам. Сто раз подряд – как учила Аманду ее получившая викторианское воспитание матушка. Постепенно это вошло у нее в привычку. Джордж завороженно смотрел, как поднимается и опускается ее грудь в такт мерному движению руки. Под тонкой тканью проступали соски.

– Прости, я вспылил, – виновато пробормотал он.

Их взгляды встретились в зеркале.

– Мне не извинения нужны, Джордж. – Она обернулась. – Мне нужен мой муж.

Он подошел к ней, обхватил ее руками, крепко прижал жену к себе.

– Я твой.

Даже прижавшись щекой к его груди, Аманда покачала головой.

– Нет, теперь ты душой и телом принадлежишь Дэвиду. Это он отнял тебя у меня.

Отодвинувшись, Джордж ласково провел рукой по блестящим волосам жены.

– Аманда, ты ошибаешься. Это не так.

– Но это правда. Боюсь, что мы с мальчиками потеряли тебя навсегда.

– Я никуда от вас не денусь, – прошептал Джордж, прижавшись губами к губам жены. – Ты и наши сыновья для меня все. Если я потеряю вас, мне конец.

– Но ты уже нас теряешь, Джордж. – Аманда заглянула ему в глаза. – Каждый день ты все сильнее и сильнее отдаляешься от семьи. Я пыталась – видит бог, я пыталась достучаться до тебя, но все напрасно. У тебя появились тайны. Ты ведешь себя, как чужой. – В голосе Аманды что-то дрогнуло, из глаз хлынули слезы.

– Прошу тебя, не плачь. – Джордж поцеловал ее дрожащие губы. – Все хорошо.

Он лгал. И знал это. Больше того, он был уверен, что и Аманда это понимает. Это было ясно уже по тому, как она цеплялась за него. В ее поцелуях не было нежности – только тоска и отчаяние.

Так было и потом, когда они занялись любовью. На ласки мужа Аманда отвечала с какой-то безудержной страстью – отдаваясь ему, она словно надеялась оторвать его от Дэвида Меррита. К тому времени, как он овладел ею, они оба уже изнемогали от желания.

Потом, довольные и насытившиеся, они долго лежали, прижавшись друг к другу и не обращая внимания на пот, покрывавший их обнаженные тела. Обнимая жену, Джордж шепотом клялся ей в любви и преданности, и она отвечала ему тем же.

Но оба в душе понимали, что его преданность президенту куда сильнее. Более того – она была абсолютной. У Джорджа уже не было пути назад.

Глава 10

Барри проснулась от того, что кто-то приставил ствол винтовки к ее груди.

Первым ее желанием было вскочить и бежать без оглядки – с трудом подавив его, она заставила себя остаться на месте и только осторожно скосила глаза. Взгляд ее скользнул по стволу, двинулся дальше, к прикладу винтовки и замер, словно споткнувшись. Таких глаз, как те, что смотрели сейчас на нее, она никогда еще не видела – они смахивали на кусочки арктического льда, а взгляд их был тверже, чем сталь винтовки, дуло которой уткнулось ей в грудь.