Читать книгу "Завтра октябрь. Несветские истории - Елена Есина"

Я смотрю поставленный ею диск про паломничество:

– Куда?

– На службу. Сегодня исповедуемся, завтра причастимся. – Люба нашла, наконец, листочек, на котором, по всей видимости, записала грехи за неделю.

Я, где-то в душе завидовавшая тем, кто верит по-настоящему, понимаю, что не готова, зачем-то иду.

Отстояли службу, встали в очередь на исповедь. Смотрю. Кто по бумажке, кто своими словами шепчут батюшке свои грехи, дети встают на цыпочки и что-то (что?) рассказывают, батюшка кого-то просто отмаливает, с кем-то беседует, потом отмаливает. Прошла Люба – долгий разговор. Молитва.

Мне пришлось пропустить женщину с ребенком, потом бабушку и все время меня порывает уйти с исповеди, ну не осознаю я в данный момент своих грехов, все это не так делается. Но я не ушла.

Текст своей исповеди я не озвучиваю, не буду приводить и проповедь батюшки, просто его последние мне слова:

– Я не могу читать тебе разрешительную молитву.

– Спасибо, святой отец!

И правда – спасибо! Спасибо, что понял все мои сомнения и понял мою неискренность, если бы меня, как всех верующих, он отмолил, он бы добавил к моим сомнениям церкви в «минус», а он к моим сомнениям добавил в «плюс».

Значит, есть батюшки, которые слышат человека, чувствуют его.

Ночевать остались у Любы в Переделкино. Я пребывала в каком-то задумчивом «ауте». Не получить разрешение на причастие – это серьезно. Люба, понимая, больше молчала. Уйдя укладывать на второй этаж дочь, я больше не спустилась.

Во сне видела один, мною лишь обдумываемый когда-то, грех. Воплощенный там, во мне, он там же только добавил пустоты.

Еще пустее, чем сейчас?! О нет!

Проснулась. На меня смотрели любимые детские глаза. Лицо пробудившегося Ангела. Обняла своего ребенка. Все хорошо. Будет новый день.

23 февраля

Надо купить своим мужчинам подарки. Хотя мужу я уже покупала, но побоялась не попасть в размер (а можно ж поменять или сдать в течение двух недель) и со словами: «Это тебе на двадцать третье февраля, любимый» вручила кофту в начале месяца. Сыну с такими же словами давала денег на спортивную одежду. И вот придет праздник, и выразить свои к ним чувства как-то надо. Но с близкими я разберусь, конечно.

Но я же теперь имею и виртуальных друзей-мужчин. Немногих. Те, с кем я активно общаюсь и разговариваю на страницах своего и ваших журналов, количественно умещаются на пальцах одной руки, и даже есть вакансия. Но я и в жизни общалась (глобально) с небольшим количеством мужчин. И никогда не думала, что дело в количестве или, не приведи Господи, в размерах. Дело, конечно, в качестве любого общения. У любых отношений есть оттенки, вкусовые, я бы даже сказала, оттенки. Мои отношения и не сложатся, если они не интересны, и не трогают меня где-то на глубине. И это было для меня открытием, что через экран монитора ваши тексты, порою просто улыбнув или взгрустнув меня, какими-то особыми вибрациями задевают то мозг, то сердце, то душу, и давайте я не буду о поверхностном.

Знаете, я была влюбчивой девочкой, потом девушкой, и через мои юные фантазии, а иногда и реалии, прошло какое-то количество мужчин.

А вот женщиной я была любящей. И между моей жизнью и моей любовью я не делаю разделений. Я – такая, какая я сейчас – это результат моей любви. И потому, чтобы ни было, я благодарна мужчинам, участвовавшим в моем формировании.

За любую жизнь, возможно и трудную, мы должны быть благодарны родителям за то, что нас родили, вырастили. Зачем же мы забываем поблагодарить своих близких, за то, что мучая нас или балуя, нежа нас или ругая, собирая нас из осколков самих себя или разрушая до конца, они по итогу делают нас такими, какими мы становимся. Такова жизнь. И у всех всегда есть выбор – быть с кем-то или не быть, поддаваться разрушению или становиться закаленнее и сильнее, остаться или уйти, сказав спасибо за порушенный или восстановленный фрагмент. У нас всегда есть выбор. И у нас есть право быть благодарными. Это ли не счастье?!

Мужчины и Женщины – мы нужны друг другу для познания непознаваемости взаимосвязей этого мира. Они просты и нехитры, и в то же время сложны и запутанны. Простота – как основные ингредиенты блюда, запутанность – как специи и украшения. Или мне повезло? Не знаю.

С мужским праздником!

Мужчин! И женщин, конечно, тоже. Ну куда женщинам без мужчин!

Т(Р)айский дневник

Эпизод 1.

Моя Катя не переносит московских зим. Я знаю ее с 2006 года, и каждую зиму Катя уезжает. Сначала она на всю зиму уезжала в Майами и звала меня туда, потом куда-то в Африку и тоже звала. В общем, зачем долго перечислять, куда я не поехала. Не пережитое мною – не цель данного дневника. А есть ли у него какая-то цель? Не знаю.

В эту зиму Катя в Таиланде. Надо сказать, что я как-то и не очень рвалась к ней в предыдущие годы. Просто Катя всегда так сильно зовет, что отказывать не очень удобно. Но Катя же понимает, что у меня обязательства. И я понимаю. А вот в этом году что-то не понимаю. Вот прямо сидит в голове, что хочу поехать. Ну мне ж только долететь, а в тех краях я еще не была. В общем, сейчас будет разговор о волшебной силе желаний.

Вот хочу я себе хочу, а сама дальше работаю. На Новый год с семьей поехали во Францию, а не в Таиланд, куда я хотела, потому что, по мнению мужа, надо из зимы в зиму ездить. Ну хорошо! Да и кто, собственно, сказал, что во Францию я не хочу? Вернувшись из Парижа, муж заказывает Австрию на начало марта, чем еще дальше откидывает возможность поездки в Таиланд. Ну работать же надо когда-то. А мне еще на операцию надо лечь – до лета убрать металл из руки. А Катя присылает письма и фотографии с картинкой, которая неизъяснимо манит меня в себя. А я работаю и нервничаю. Возможно, и нервничаю потому, что лишаю себя желаемого, но это – как вариант.

Звонит мне одна подруга, давайте я назову ее А со звездочкой – А*. Я ей рассказывала о важном деле, которое планировали закончить в конце следующей недели, а получается закончить в эту пятницу.

«Ну и молодец, слушай! Слетай с моей дочерью в Таиланд. У нее каникулы заканчиваются, а компании нет. С тобой бы она полетела!»

Заметили? Не я произнесла слово «Таиланд»!

Далее я ей говорю про Катю, что она там с сыном, сыну лет 27, наверно; говорю, что прослежу за молодежью.

Короче, разговор был в среду. За четверг и пятницу я переделываю на работе кучу дел, отпрашиваюсь у начальства, мы списываемся с Катей и бронируем самолет.

В пятницу Анечка – красивая очень девочка о двадцати годах приехала ко мне на работу за деньгами, чтобы поехать оплатить перелет. Я пытаюсь ей быстро отдать деньги и бежать дальше. Аня же располагается на стульчике напротив меня, поправляет, разметав по плечам, длинные волосы, смотрит мне в глаза и с улыбкой смущения произносит: