Читать книгу "Сыщики преисподней. Элемент крови. Минус Ангел - Георгий Зотов"

Посетитель вздрогнул.

– Да. Знаю.

– Сейчас ты можешь ненадолго задержаться здесь, чтобы мальчик и верно не столкнулся с тобой, когда ты будешь возвращаться в кладовку. Но прошу тебя – не двигайся с места.

Посетитель преданно поклонился.

– Не беспокойтесь, я отойду подальше. Я очень давно мечтал посмотреть. У меня идеальное зрение, и даже издалека мне все будет видно как на ладони.

Человек в черном повернулся к корытцу, давая понять, что разговор закончен. В конце концов, по поводу курьера можно будет позвонить мальчику и немного попозже.

Гость так же неслышно, как и вошел, с небывалой плавностью, словно по воздуху, передвинулся на пятачок, находящийся с другой стороны от двери. На его лицо упал свет запыленной лампочки, озарявшей уголки подвала слабым светом. Он недовольно фыркнул, ибо, несмотря на безвредность электричества, в тени всегда чувствовал себя спокойнее. Запустив длинные пальцы в карман, он извлек упаковку томатного сока.

Человек в черном, стоя спиной к нему, глухо произнес:

– Но мы договорились, Гензель. Больше ты не сделаешь и шагу без моего разрешения.

– Да, господин, – покорно согласился вампир. – Как прикажете.

Глава 25

Классики
(через сутки, 10 часов 12 минут)

Официантка с треском поставила на стол кружки с ледяным пивом. Она сразу узнала гостей, которые приходили два дня назад, предъявив VIP-карточку, а потому немного их побаивалась. Годы, проведенные на Земле, научили ее – начальство следует уважать.

– Вам сменить скатерть? – услужливо осведомилась она.

– Нет, спасибо. Если что-нибудь будет нужно, мы вас позовем.

Малинин, как и в прошлый раз, осушил половину литровой кружки одним глотком. Несмотря на то что унтер-офицер не блистал умом, он отлично понимал, что их временный VIP-статус с холодным пивом в ресторанах обязательно закончится вместе с окончанием расследования. Счастье никогда не бывает вечным.

– Ну что? Так и не звонил? – ради приличия спросил он, сдувая остатки пены.

Калашников смотрел в глубь своей кружки. Минут через пять он расщедрился на ответ.

– Нет.

Малинин глубокомысленно хмыкнул, вложив в этот звук всю глубину своих сомнений. Алексей равнодушно пожал плечами.

– Похоже, босс вообще потерял интерес к расследованию. Когда я позвонил ему от Дракулы, он назначил мне аудиенцию на одиннадцать утра, а потом за полчаса до встречи его секретарша перезвонила и сказала – Шеф сам со мной свяжется, как будет время.

Со стороны Малинина опять донеслось бульканье – он не в силах был оторваться от вожделенного напитка. Опыт говорил – необходимо как можно быстрее выпить одну порцию, потому что обязательно принесут другую. Уж в этом он никогда не ошибался.

Подлетевшая официантка забрала пустую малининскую кружку. Посетители ресторана полными злобы взглядами проводили запотевшее от холода стекло, но промолчали.

– И это есть плохо, – продолжал Алексей. – Потому что когда Шеф неожиданно потребует, чтобы мы предстали пред его янтарные очи, то выяснится – сказать-то нам ему и нечего.

Даже сквозь стекло кружки было видно, что Малинин заметно погрустнел.

– Прошло два дня. Мы не нашли ни Гензеля, ни Сталина, – шаг за шагом добивал его Калашников. – Так что зря я радовался по поводу роз – зацепка ничуть не помогла. С анализом вещества тоже неизвестно что. И у Склифосовского, и у Менделеева мобильники отключены с позавчерашнего дня. Короче, наше дело труба.

Алексей без всякого удовольствия отхлебнул пива. Вкуса он не почувствовал.

Сзади раздались жидкие аплодисменты. На сцену вышел крепкий мужчина со светлой бородой, в расстегнутой на могучей груди рубашке. Поклонившись в зал, он взялся за микрофон. Народ безмолвствовал, углубившись в поглощение жареной картошки.

– Иду я, значит, из бани, – произнес мужчина густым басом. – Морда кррррасная!..

Крутанув руками, он показал, примерно каких размеров должна быть красная морда.

– Кто это? – с интересом спросил Малинин, вытирая рот. – Новенький, что ль?

– Ага, – тускло произнес Калашников. – Говорят, был в России губернатором.

– Какой губернии?

– Не помню. Начинал он с того, что народ очень здорово веселил. Всем так было смешно, что его за это губернатором сделали. А потом как-то раз он ехал по шоссе слишком быстро – и привет. Главный Суд с ним сразу разобрался: постановил, что каждый день он в этом ресторане выходит на сцену и пять раз подряд рассказывает одну и ту же историю.

– … А навстречу мне, значит, парень с веслом бежит, – продолжал рокотать басом мужик. – Я и остановился. Ну, думаю, чего бежит? Может, спросить чего хочет?

Он сделал привычную паузу для смеха, но никто из посетителей не засмеялся.

– Что-то у нас для всех деятелей шоу-бизнеса абсолютно одинаковые наказания, – подметил Малинин, принимаясь за вторую кружку. – Похоже, пока ему это даже в кайф.

– Так это пока, – хмыкнул Калашников. – А вот когда он тысячу лет подряд день за днем эту байку со сцены потолкает, так ночью с криком «Мама!» просыпаться начнет. Да и потом, чего тут мозги напрягать насчет наказания? Он же, извини меня, не Ким Ир Сен.

– Неправда ваша, – обиделся Малинин. – Гоголя-то, беднягу, как наказали – эвон ему досталось! На пять тысяч лет запретили есть сало, борщ и галушки. Видел я тут его давеча – не человек, а тень просто. Побледнел, исхудал. Страшное дело – так украинцев наказывать. Не знаю уж, как он сто пятьдесят лет продержался. Лучше бы сразу испепелили.

Калашников сочувственно развел руками.

– Особый случай. Он второй том «Мертвых душ» сдуру сжег, а Шеф очень уж прочитать эту книгу хотел, ему вообще все у Гоголя нравилось. Это только один московский классик писал, что рукописи не горят, а на самом деле еще как горят, за милую душу.

Малинин молниеносно оглянулся по сторонам, после чего склонился над столом – настолько низко, что практически лег лицом на скатерть.

– Вашбродь, – сказал он еле слышным шепотом, – а вы что, читали этого классика?

Калашников тоже перешел на шепот.

– Да. Запретное притягивает, ты же знаешь. Мне всегда было интересно, что с Москвой произошло после моей смерти, – я все книжки на эту тему, что в город попадают, старался читать. Шефу, кстати, «Мастер и Маргарита» тоже по вкусу пришлась, я уж не знаю, почему он ее запретил. Может быть, потому, что там у него образ чересчур человечный, а он предпочитает выглядеть страшнее. Но только запрещай не запрещай – бесполезно. Всегда найдутся фанаты, которые книгу по памяти надиктуют, а китайский «самиздат» выпустит. Но если бы он меня с этой книгой поймал, мне бы не поздоровилось.