Читать книгу "Великая война не окончена. Итоги Первой мировой - Леонид Млечин"

Часть третья

Окопная война и жизнь в траншее

Только первые месяцы войны и последние, когда большое наступление 1918 года сломало немецкую армию, были временем масштабного передвижения войск и стратегических операций, стремительных атак и контратак. Основные военные годы прошли в изматывающей позиционной борьбе без впечатляющих успехов. Войска засели в траншеях, и выбить их было очень трудно.

Армии вступили в Первую мировую со старой тактикой. Пытались наступать по-старому. Но средства обороны так сильно изменились, что наступающие несли огромные потери, а прорвать оборону не могли.

К Рождеству 1914 года на огромном пространстве от Северного моря до Швейцарии армии засели в окопах. Линия фронта, растянувшаяся на 750 километров, оставалась почти без движения. Противникам не удавалось отодвинуть ее больше чем на двадцать или тридцать километров. Все попытки наступать успеха не имели. Огромные потери в живой силе и… незначительное продвижение вперед.

К концу войны стала вырабатываться новая тактика – наступление небольшими группами пехотинцев при поддержке танков, пушек, а то и самолетов. Хотя танкостроение и авиация находились еще в самой ранней стадии развития.

Шлемы и каски

Французы отправились на Первую мировую войну в красных форменных брюках. Французские генералы утверждали, что красные брюки – отличительная черта армии – сплачивают пехотинцев и придают им необходимый боевой дух. Переход на ткани цвета хаки, маскирующие бойцов на поле боя, выглядел чуть ли не как подрыв национальной безопасности. Французские пехотинцы стали превосходной мишенью для немецких пулеметчиков. Самой практичной оказалась британская форма – коричнево-зеленая, немецкие стрелки не могли попасть в умело закамуфлированных британцев.

Никогда еще в ходе боевых действий не происходили такие радикальные перемены в тактике и оперативном искусстве, как в Первую мировую.

Американский кавалерийский офицер, который до войны присутствовал на маневрах германской армии, с удивлением записывал в дневнике: «Все делается со ссылкой на Англо-бурскую войну, словно и в дальнейшем войны будут вестись в точно таких же условиях».

Проблема истолкования опыта прежних войн до сих пор актуальна. Если бы война выигрывалась одной битвой, ее можно было бы считать показательной. Но войны продолжаются годами, одно сражение следует за другим, то, что оказалось удачным в одних условиях, привело к поражению в других.

Каждая армия испытывает необходимость иметь доктрину, на основании которой учат молодых офицеров, строят армию и разрабатывают новые виды оружия. Но создание такой доктрины, отклонение от которой невозможно, мешает гибкому восприятию военного опыта, умению видеть разнообразие способов ведения боевых действий.

Кроме того, разные военные извлекают самые разные уроки из одного и того же военного опыта. В Англо-бурской войне буры, превосходные стрелки и виртуозные наездники, не расставались с конем. Они внезапно исчезали и столь же неожиданно возникали там, где их не ждали, и, спешившись, метко стреляли по англичанам.

К Первой мировой лорд Робертс, главнокомандующий британской армией, пришел к выводу, что кавалерийские атаки отжили: пехота, вооруженная современным оружием, уничтожает кавалерию, все еще оснащенную в основном холодным оружием. Лорд Робертс настоял на том, чтобы началось перевооружение кавалеристов, и пика исчезла. Он увидел, что и атака в сомкнутом строю тоже отошла в прошлое – плотную цепь косят пулеметы. Но лорда Робертса убрали с его поста.

А фельдмаршал сэр Джон Френч, который стал военным министром, считал, что опыт Русско-японской войны начала века не показателен, потому что она шла не в Европе, а в Маньчжурии, и кавалерия была плохо подготовлена, лошади были ужасные и всадники только и думали о том, чтобы поскорее спешиться и начать стрелять. Сэр Джон Френч был прав в одном: готовиться надо не к той войне, которая была, а к той, которая предстоит. Но его собственная ставка на кавалерию была гибельной…

Пику вновь приняли на вооружение. Она находилась на вооружении британской конницы аж до 1927 года.

Так и немецкую кавалерию вооружили пиками и саблями. Генералы возлагали особые надежды на стремительные кавалерийские атаки. Главная задача кавалерии – сломить противника своим напором и добить холодным оружием. Особенно восхищался кавалерией кайзер Вильгельм II.

Кавалерия была привилегированным клубом для знатной молодежи, для тех, кто мог себе позволить скакать верхом и охотиться. Прибежище золотой молодежи, романтиков, желанное место службы отпрысков хороших семей, видевших себя лихими рубаками. Сами кавалеристы не сомневались в том, что они нужны. Прежде всего потому, что, кроме лошади, не было другого транспорта. Кавалерийский отряд за сутки проходил сто с лишним километров с приличным грузом. Кавалеристы могли преодолевать водные преграды. Они были незаменимы в разведке, в дозорах, в патрулировании, в проведении внезапных рейдов в тыл противника.

Но в Первую мировую кавалерия не могла прорвать ряды колючей проволоки, и ее безжалостно расстреливали из автоматического оружия. Колючую проволоку придумали для того, чтобы огораживать загоны для скота. Во время Англо-бурской войны проволокой обносили лагеря пленных. В Первую мировую проволока превратилась в эффективное орудие уничтожения. Люди и лошади, повисшие на проволоке, умирали долго и мучительно.

Солдаты разматывали проволоку не только для того, чтобы затруднить врагам атаку, но и с целью заманить их в ловушку и хладнокровно расстрелять из пулеметов.

Возникла мысль вооружить кавалеристов огнестрельным оружием, но прицельно стрелять с седла невозможно. Казалось, на кавалерии поставлен крест. Однако сохранить кавалерию как род войск помогли боевые действия на территории Палестины, где британцы схватились с армией Оттоманской империи. Вот где все было как в старые добрые времена! В пустыне кавалеристы протыкали врага пиками и ловко орудовали саблями.

В силу какой-то слепоты военачальники отказывались принимать всерьез стремительное развитие боевой техники в начале XX века. Поэтому готовились не к той войне, которая предстояла, а к войне, которая велась в прошлом.

Армии основных держав уже были вооружены магазинной винтовкой с обоймами, которая заряжалась с казенной части. Эти винтовки были приняты на вооружение после долгих споров: с наибольшим трудом почему-то пробивает себе дорогу самое простое оружие.

Солдаты вступили в войну в матерчатых фуражках или кепи. Знаменитые немецкие островерхие шлемы были кожаными. Металлические шлемы казались реликтом прошлого, атрибутом спартанцев и викингов.

Но солдаты гибли не только от прямого попадания пули, но и от осколков шрапнели.

Первой спохватилась Франция. В 1915 году она стала снабжать солдат касками из тонкой стали. Англия выпустила каску из более толстой стали. Сходный дизайн выбрали США. В 1916-м появился немецкий стальной шлем узнаваемой формы. Он сохранился в немецкой армии и во Вторую мировую. Каску такой же конструкции ныне используют и американцы – уже не из стали, а из кевлара. Сожалеют: надо было давным-давно воспользоваться немецким изобретением, но не хотелось выглядеть как немцы.