Читать книгу "Час абсента - Нина Вадченко"

Старушки поняли, что победили, и из магазина вышли вместе. А потом оказалось, что им идти в одну сторону, по дороге разговорились. Так Анастасия Назаровна познакомилась с Алевтиной Николаевной.

Обсудив почки, которые то ноют, то тянут, перешли к «стреляющей» печени, от нее перескочили на селезенку и желчный пузырь с камнями и песком и почувствовали, что знакомство обогащает и радует. Переметнулись на разговоры о детях. А куда ж без них?

— Дети у меня хорошие, но не везет им в жизни. Дочка замуж вышла, пять лет прожили и разошлись. Теперь просит, чтоб я внучку к себе взяла. — Алевтина Николаевна вздохнула. — Внучке четыре годика, ребенок подвижный, я за нею не поспеваю. Что делать, не знаю! И дочку жалко, ей деньги зарабатывать надо, она у меня работящая, но не везет с мужиками.

— А у меня сыночек единственный, — поддержала тему Анастасия Назаровна, — работает сутками — он у меня бизнесом занимается. По командировкам мотается, в холодных гостиницах хронический бронхит заработал, а женился на такой непутевой! Не работает, сидит дома. Ну так и приготовь мужу обед, занавесочки повесь, плиту вычисти. Думаете, благодарная? Нет, ждет, пока домработница придет и все вывезет. Даже посуду не помоет за собой! Уюта в доме никакого. Разве это жена?

— А моя работящая, и шьет сама, и вяжет, но не везет в жизни. Муж пил и на диване пружины давил.

— И моему сыночку не везет. Денег приносит — куры не склюют, и все на мымру тратит. А она даже рожать не хочет. Занавесочки свежие на кухне и те повесить не может. Алешенька привык к чистоте и уюту. Я в этом отношении все для семьи делала, заботилась и о муже, царство ему небесное, и о сыночке, а невестка ни за холодную воду. Что делать, ума не приложу.

— Вот и я не знаю. Внучку и в садик отвести, и на танцевальный свозить надо — где же силы взять. Она такая егоза, а у меня давление.

— Давление! У вас повышенное или пониженное?

— Гипертония.

— И у меня гипертония. Как зайду к сыну в квартиру, как посмотрю на эту неумеху ленивую, так потом три дня лежу, головы поднять не могу.

— А я как к дочке съезжу, так и расстроюсь. Она, бедненькая, и на работе успевает, и в доме все чистенько прибрано, приготовлено, но сил-то сколько уходит, так можно и здоровье потерять. Сердце болит. Все же, Анастасия Назаровна, природа правильно придумала. Мужчина должен деньги зарабатывать, а жена детей воспитывать и за домом следить.

— Правильно, Алевтина Николаевна, говорите. Все правильно. Вот что я надумала. Надо нам устроить счастье своих детей. Познакомим их как-нибудь невзначай. А?

— Ох, хорошо бы было.

— Моему сыночку давно пора найти нормальную женщину.

— Дочка тоже мечтает о настоящем мужчине.

Старушки-заговорщицы в едином порыве пожали друг другу руки.

— Мы обязательно их познакомим. Вот только разберусь с одной особой. Представляете, Алевтина Николаевна, Алешенька недавно пережил большой стресс. И ему показалось, что он полюбил какую-то совершенно незнакомую женщину. Вы понимаете, он опять ошибется и опять будет несчастлив. Я на самотек его личную жизнь больше пустить не могу. Иду посмотреть на эту хищницу. Она в вашем районе живет. Я ей прямо скажу — пусть от моего сына отстанет. Я на пороге лягу, а в дом не пущу.

— Где, где она живет? Кто такая? Я тут всю жизнь прожила. — Алевтина Николаевна, как лицо заинтересованное, с нетерпением ждала разъяснений. Уж очень хотелось устроить личную жизнь дочери. И если на пути к счастью стоит какая-то хищница, то она постарается, чтобы Анастасия Назаровна узнала всю правду о ее моральном облике.

— Журналистка. Сын вчера весь вечер выяснял, как ее зовут и где живет.

— Когда же он успел влюбиться, если даже имени ее не знает? — Алевтина Николаевна еще хотела добавить «Вот мужики пошли!», но вовремя спохватилась. Пожалуй, ей это на руку, если он такой влюбчивый, может, и с дочкой что-нибудь получится. Она ведь красавица, умница. Институт закончила, почти не красится, и шьет, и вяжет, и обед приготовит.

— Стресс он пережил и думает, что она его спасла от смерти, журналистка эта. Пономаренко Инна Владимировна.

— Знаю! Знаю такую! — Алевтина Николаевна чуть в пляс не пустилась от радости. Об этой журналистке и придумывать ничего не надо было. Правду расскажет, всю правду, без утайки, и совесть мучить не будет. Хорошо, что они с Анастасией Назаровной повстречались. Лучше ее, Алевтины Николаевны, никто матери завидного жениха глаза на эту хищницу не откроет. А там пусть сама решает, нужна ей такая невестка или не нужна. — Вот что скажу, Анастасия Назаровна: бедным будет ваш сын, если на ней женится.

— Чуяло мое сердце, чуяло! — Назаровна схватилась за левый бок. — Мать не обманешь. Я как услышала ее адрес, сразу стала собираться, будто бы в магазин, а сама сюда бегом, чтобы первой с ней поговорить. Сын намерен ее в ресторан приглашать, и столик заказал, и в магазин ювелирный звонил, подарок, видите ли, хочет купить. Так он привык за женщинами ухаживать. Так, мол, принято.

Алевтина Николаевна затаила дыхание. Кольцо подарит золотое с бриллиантами, или сережки, или цепочку. Ну почему другим девкам так везет, а ее несчастной Сашеньке попадаются все непутевые? Сто граммов конфет карамельных принесут внучке и как павлины ходят — осчастливили!

— Она странный образ жизни ведет, — начала Николаевна вдохновенную обличительную речь, — спит сколько хочет, за полночь приходит. Где только шляется? Мужики к ней липнут. Поживут-поживут — и пропадают. А в прошлом году она совратила совсем молоденького. Он ей в сыновья годился. Бесстыжая.

— Ох, горе-то какое! Гулящая! — стонала Назаровна.

— Недавно ее похищали, голую, прямо из ванны, а через три дня вернули в чем мать родила, сама не видела, но соседка рассказывала. Где была, говорит, не помнит[1]. Это ж надо так напиваться!

— Или пьяная, или под наркотиками, — подсказала Анастасия Назаровна, массируя сердце.

— Люди к ней странные забредают. То бандюги, то милиционеры. Музыку любит громкую слушать по ночам. Трупы в морге ходит смотреть.

— Господи, бедный сыночек!

— Подруга у нее под стать, представляете, трубку курит! Сама видела.

— Спасибо, Алевтина Николаевна, спасибо вам, что открыли глаза. Я теперь знаю, как с ней разговаривать. Такая проглотит моего Алешеньку и не подавится. Кто ж его защитит, если не мать родная!

Алевтина смело вела Анастасию Назаровну в нужный подъезд. Перед дверью Пономаренко Алевтина Николаевна показала на соседнюю квартиру:

— Вот здесь живет моя подруга. Она-то все мне и рассказала. Очень ее допекает эта журналистка. Спать по ночам мешает.

Назаровна кивнула и решительно нажала звонок в квартиру Пономаренко. Тишина.