Читать книгу "Арабская жена - Таня Валько"

— Доротка, может, займешься ребенком? А то малышка забудет, как ты выглядишь. — Ахмеда уже несколько утомило мое постоянное присутствие в офисе.

— Но я ведь вам помогаю, — обиженно отвечаю, осматриваясь по сторонам в поисках поддержки.

— Да-а-а, — хором тянут Ахмед и Метек, не желая ни оскорбить, ни рассердить меня.

— Так, может, вы бы предпочли заменить меня автоответчиком? Выгнать меня, выбросить? Признавайтесь! — задетая за живое, я начинаю атаку. — И что же такого вы здесь собираетесь делать, раз я вам мешаю? Что? — Со слезами на глазах я хватаю сумочку и направляюсь к дверям.

— Доротка, ты вообще не разбираешься в нашей работе и, более того, не хочешь учиться. Клиентам нужны консультации специалистов, а ты, к сожалению, этого предоставить не можешь, — серьезно говорит Ахмед. — Ты далека от современности, не знаешь никаких технических устройств.

— Что?! — Я возмущенно повышаю голос, и Метек ретируется, не желая быть свидетелем семейного скандала. — Неужели я так уж глупа? Думаешь, я не умею включать, к примеру, магнитофон?

— Вот-вот, на этом ты и остановилась. Приемниками «грюндиг» пользоваться научилась, а дальше — никак. И ты совершенно не хочешь меняться. Раз уж я не смог тебя ничему научить, так хоть на курсы какие-нибудь запишись. Главное — захотеть. — Он неодобрительно смотрит на меня. — Если ты не занимаешься ребенком и дома сидеть не желаешь, так делай хоть что-нибудь осмысленное.

— Превосходно! — кричу я. — Наконец-то я узнала, какого ты мнения обо мне! Мало того что я дура, так еще и плохая мать. — Больше я слышать ничего не хочу, поэтому разворачиваюсь и выбегаю на шумную улицу.

Быстро же он поменял свое отношение ко мне! Раньше я была для него принцессой, совершенством, райской гурией на земле, а теперь… Я ему еще покажу! А домашней наседкой не буду, не позволю запереть себя в четырех стенах, среди кастрюль и вонючих пеленок. Для этого ему надо было жениться на арабской бабе. Что ж, меняем тактику — и выше голову!

Я делаю несколько глубоких вдохов, и передо мной уже вырисовывается светлое будущее. Действительно, зачем я им навязывалась, идиотка? Давно пора подумать о себе! Сперва — к косметологу, парикмахеру и маникюрше, затем, может быть, на какой-нибудь массаж. Начинаем действовать!

Союзников у меня маловато, нужно брать дела в собственные руки. На фонарном столбе я нахожу рекламу аэробики: недалеко, недорого, гарантия идеальной фигуры всего через месяц. В познанской газете выискиваю объявление о дополнительном наборе на курсы секретарей с углубленным изучением компьютера: три вечера в неделю, для меня в самый раз.

Жизнь заиграла новыми красками, время пошло быстрее. Я теперь так занята, что и не замечаю, как проходят дни. Дочкой я занимаюсь до обеда, потом меня сменяет мама. Она ужасно рада, что я продолжила учебу, и гордится мной.

С Ахмедом мы видимся поздними вечерами, а бывает, что и словом не перекинемся несколько дней кряду. Нередко он приходит домой, когда я уже сплю. За последнее время я даже несколько раз учуяла от него запах спиртного, причем не пива и не вина, а именно того напитка, который был ему так отвратителен. Наверное, сказывается скверное влияние Метека и польской действительности; тем не менее я делаю вид, будто ничего не замечаю, — не буду же я ломать копья из-за мелочей. На самом деле все у нас сейчас хорошо, каждый воплощает в жизнь свои собственные планы, мы строим семью, и нас неразрывно объединяет Марыся.

— Доченька моя любимая… — сквозь сон я слышу неясное бормотание. — Любишь па-а-апочку? — Узнав голос Ахмеда, я удивленно открываю глаза. — А мамаше твоей на меня давно уже насра-а-ать… — по-дурацки хихикает он, держа нашу малышку на руках. А сам-то едва стоит на ногах!

— Ахмед, черт подери, что ты вытворяешь?! — Я подскакиваю к нему и пытаюсь удержать его в вертикальном положении.

— А что, уже и с ребенком поиграть нельзя? — глупо спрашивает он, глядя на меня пьяными глазами.

— Есть время играть и время спать, — резко отвечаю я. — А для тебя сейчас время трезветь и ждать завтрашнего похмелья.

— Ого, наша принцесса рассердилась. — В его взгляде я вижу злобный блеск. — Стоило бы хоть немного внимания уделять семье, а не по любовникам таскаться.

— Что?! — Я не могу прийти в себя от изумления. — Ты же сам выгнал меня из фирмы! Я, недоучка, тебе только мешала! Ты сам сказал мне, чтобы я пошла на какие-нибудь курсы. Какие же у тебя ко мне претензии?

Ахмед теряет равновесие и как подкошенный падает на кровать. Марыся смеется, ей весело, а у меня от ужаса волосы встают дыбом. А если бы он уронил ее?!

— Оставь ребенка в покое, пьяница! — кричу я, разгневавшись не на шутку. — Ты причинишь ей вред.

— А ты не причиняешь нашей дочке вреда, каждый день оставляя ее без матери? — Мы начинаем вырывать ребенка друг у друга. — Оп-ля! — Он смеется пьяным смехом и сползает на пол.

Я хватаю Марысю на руки и быстро кладу малышку в кроватку.

— С тобой мы побеседуем завтра. — Я становлюсь над Ахмедом, упирая руки в бока. — Если только ты будешь помнить хоть что-нибудь из того, что говорил.

— Ага, ага… — Он пренебрежительно машет рукой, сворачиваясь клубком на полу. — Спать, спать… — неразборчиво бормочет.

Мне не хочется перетаскивать его на кровать. Пусть завтра у него болит не только голова, но и кости!

Утром, когда я просыпаюсь, его уже нет — чувствуется лишь затхлый запах перегара в нашей спальне. Я настежь отворяю окно, беру на руки Марысю и иду с ней в кухню. Какой же здесь бардак! Я останавливаюсь в дверях как вкопанная. На столе — остатки еды, холодильник открыт настежь, пол — липкий от пролитых напитков. Я сажаю ребенка в кресло и начинаю убирать. Изумленно замечаю надрезанную ветчину, надкушенные свиные сосиски под толстенным слоем горчицы; а посреди стола красуется выпитая до половины бутылка еще холодного пива. Куда же подевались все заповеди правоверного мусульманина? Вероятно, будучи в стельку пьяный, Ахмед и сам не осознавал, что делает… Лишь бы с ним ничего не случилось! Мое сердце начинает колотиться быстрее. Только бы он не садился за руль!

— Мама, милая, ты бы не могла сегодня прийти пораньше? — говорю я в трубку, дрожа от волнения и в то же время пытаясь навести порядок в кухне.

— А что случилось? У тебя какой-то странный голос. — Всегда-то она почувствует, если что не так.

— Ничего особенного. Ахмед просил меня помочь в офисе — у них там полно работы, — делаю я попытку соврать, хотя и знаю, что у меня выходит не очень-то хорошо.

— Ну, раз так… — недоверчиво тянет мать. — И когда же мне прийти?

— Прямо сейчас. Если сможешь, то быстрее. — Все-таки нервы выдают меня.

— Угу. Скоро буду.

Я мечусь по квартире, словно помешанная. Черт подери, дела плохи.

— Ну что? — раздается в прихожей голос матери, которая действительно пришла минут через десять.