Читать книгу "Черная армада - Илья Стальнов"

Еще одно пугающее открытие - я понял, что они пришли не за добычей. Их вовсе не интересовала моя плоть. Им нужна была моя жизнь.

"СМЕРТЬ СТУЧИТСЯ В ЭТИ ДВЕРИ". Все правильно. Моя смерть.

Когда у тебя в руках ЭМ-автомат и разрядник, то схватка со стаей диких собак - дело далеко не безнадежное. Вообще-то с волками и псами сражаться нелегко - не всегда успеваешь выстрелить, а они, быстрые как молнии, уже висят на твоей руке или подбираются к горлу. Тут уж тому повезет, кто окажется проворнее. Но устроить им бойню, отстреляться, отбиться, напутать - вполне возможно... Можно, но только не с этими исчадиями ада. Здесь шел какой-то иной счет, разворачивалась какая-то иная игра, суть которой я пока не понимал.

Звук тамтама, бьющего по телу, нарастал. Псы начали покачиваться в такт этим ударам. Они не предпринимали ничего. Лучше бы они бросились на меня, тогда бы мы еще посмотрели, кто кого. Но они выжидали.

Выжидали ли? Я ошибся. Нападение уже в самом разгаре. Боевой тамтам бил по мне все мощнее, напористее, в голове путались мысли, в глазах все начало двоиться и размываться. И вот уже единственное, что я вижу, - сотни неоновых глаз, чей свет готов разлиться в океан мертвенного неонового огня, который мощной волной смоет меня, поглотит мою индивидуальность, мое Я.

СМЕРТЬ УЖЕ ШАГНУЛА ЗА ПОРОГ. Она держала меня костлявыми пальцами за горло. Я попытался разжать ее пальцы, выбраться из захлестывающего небытия. Удалось чуть-чуть собраться и вернуть ясность восприятия. И зрение. "Убийца", сидевший передо мной, поднялся, ощерился и сделал осторожный шаг вперед. Вслед за ним на шаг приблизились и остальные псы. Слаженно. Бесшумно. Смертельно.

Палец лежал на спусковом крючке. Легкое движение - и эту черную морду разнесет автоматная очередь. А потом рухнет стальной дождь, полетят в стороны ошметки шерсти, мяса. Восемьсот пуль да еще разрядник. Всего лишь легкое движение пальцем... Только его и нужно сделать, это легкое движение. Ничего не получалось. Я окаменел. Упустил миг, когда еще мог драться. Теперь я был ни на что не способной куклой. Меня будто выдавливали из собственного тела куда-то, в какую-то неведомую даль, именуемую смертью. Я погибал.

"Убийцы" приблизились еще на шаг. Вожак во всей красе продемонстрировал острые клыки... Сейчас псы поймут, что победили, и бросятся вперед. От меня не останется даже скелета. В каком-то уголке моего сознания, где еще оставалась ирония, мелькнула мысль: "Блестящий конец карьеры оперативника. Слопан собаками на боевом посту".

Бух-бух. Перед этим барабаном, на звук которого отзывалась каждая частичка моего существа, я был бессилен.

Воля, хай-тог, прекрасные рефлексы, реакция, отменные физические данные здесь ничего не могло помочь.

Бух-бух. Слабость овладевала мною все сильнее, Сейчас ноги подкосятся, и я рухну. Бух-бух.

"Убийцы" еще чуть приблизились. Морда вожака с болтающимся красным языком теперь маячила совсем близко. До развязки оставались считанные секунды. Я ничего не мог поделать. Я стал рабом дьявольского тамтама. Бух-бух...

Музыка, наложившаяся на бой барабана, звучала сперва очень слабо. Да и не музыка это была вовсе. Скорее какой-то аккорд, тонкий и изящный. А может, вовсе и не аккорд, а что-то, что можно пощупать руками, - тонкий хрусталь, гладкий клинок рапиры. Нечто упрямо поднималось из глубин моего Я. Аккорд усиливался, медленно с трудом пробиваясь наверх. Потом он начал слабеть, медленно истончаться. Он почти что ушел, а вместе с ним уходил во тьму и я. И тут - как удар кинжала. Сотня одновременных ударов. Боль. Она и вернула меня из тьмы.

Я вновь стоял на крыльце. Тамтам умолк. Вожак - "убийца" стоял уже в полутора метрах от меня. Он озабоченно повел ушами, захлопнул акулью пасть, отступил на шаг. Потом еще на шаг и уселся на бетон садовой дорожки. Псами овладевала нерешительность.

Во мне звучал со всей силой загадочный аккорд. Он будто объединял собой разрозненные части моей души, наполнял меня силой. Казалось, что отныне я могу все. Псам, похоже, казалось то же самое, и они начали отступать. Их единство неудержимо распадалось. Одни исчезли быстро, другие пятились, прижав уши, третьи стояли как вкопанные или ползли в сторону на брюхе, подобно побитым дворняжкам.

Вожак остановился, упрямо мотнув головой.

- Пшел прочь! - прикрикнул я на него.

Он задумчиво посмотрел на меня, зашипел по-змеиному и застыл как камень. В этот момент застыли и его соплеменники. В полном молчании и неподвижности прошло минуты две. Я побеждал в этой схватке. Я уже победил... Почти победил.

Вожак тряхнул головой и бросился на меня. Зря. Я был уже свободным человеком, не рабом, скованным злым тамтамом. Я вскинул автомат, и пес застыл метрах в двух от меня. Теперь неоновые глаза излучали не только ненависть. В них сквозило поражение и смирение.

- Брысь отсюда!

Пес медленно, стараясь сохранить достоинство, повернулся и кинулся прочь. Несколько мгновений - и все твари исчезли во тьме, будто и не было их вовсе.

Близился новый день, скоро взойдет солнце, и из темных углов и черных закоулков будут изгнаны все страхи... Эх, если бы! В ТЭФ-зоне тьма правит и днем.

- То-то, дворняги облезлые! - крикнул я вслед "убийцам" и вернулся в дом.

Смерть стучалась в двери этого дома. Смерть осталась с носом. В который раз мне удалось обвести ее вокруг пальца. Но сейчас произошло нечто большее. Я не просто победил. В этой схватке я приобрел нечто. Что именно - я пока понять не мог.

Поединок высосал всю мою энергию. Еле-еле я добрался до плетеного кресла в большой комнате и рухнул в него. Прикрыв глаза, я неподвижно просидел минут десять. Затекла нога. Я пошевелился, и кресло заскрипело. На секунду у меня мелькнула дикая мысль - это скрипит лестница под шагами хозяев дома. И еще: нужно согреть чай, позавтракать, посмотреть утренние газеты и успеть на работу.

Тьфу, напасть! Я снова готов был погрузиться в какую-то зыбкую полуявь. В мозгу зазвенел сигнал опасности. Хрустальное мертвецкое спокойствие этого места, похоже, ухолило в прошлое. Я запустил какой-то механизм, шестеренки которого способны перемолоть меня. Надо побыстрее уносить отсюда ноги.

С трудом я поднялся на второй этаж, хватанул ударную дозу бистимулятора. Еще несколько таблеток - и я угроблюсь. Неважно. Главное, что сейчас я в считанные минуты пришел в себя, и ранец больше не казался мне неподъемным...

* * *

Занимался рассвет. Рябовск остался позади. Я знал, что псы - "убийцы" больше не побеспокоят меня. Они отстали. Решили, что чужак им не по зубам. Ведь за чужаком СИЛА.

Этой ночью со мной что-то произошло. Сила, спавшая где-то в глубинах моего существа, напоминавшая о себе редкими озарениями и предчувствиями, пробивалась наружу. Она все больше овладевала мной, и я не знал, к добру ли это.

Дорога становилась все более разбитой. Время от времени попадались ржавые остовы машин. Останки огромного гусеничного трактора чем-то напоминали скелет динозавра. Вообще, чем дальше от границы, тем более дикими и гиблыми становились места. Иногда шоссе оказывалось полностью поглощено "мочалом" и оранжевой "колючей проволокой", местами в земле зияли воронки, смазанные какой-то слизью, будто когда-то здесь сильно бомбили. Приближаться к ним я опасался. Из чащи доносилось каркающее хихиканье - громкое и жутковатое. Невозможно представить, кто издавал такие звуки - красивая птичка, маленькая жаба или огромный диплодок.