Читать книгу "Защитник - Михаил Ахманов"

Он сидел под навесом в окружении старейшин. В деревню с ним отправились Инанту, Алиса и Шиза'баух, который имел поручение от благородного пха'ге – взглянуть на Тза и, при случае, добавить пару затрещин. Тза, однако, валялся в семейном гнезде и выглядел довольно жалко после проведенной экзекуции. Так что хаптор трогать его не стал, ограничившись снимками для отчета шефу.

Пламя вздымалось к ночным небесам, плоть Уттура-второго догорала, а сам он уносился сейчас вместе с клубами дыма к предкам на Желтую луну. Сотни обитателей Хх'бо татор ракка обступили площадку, подбадривая музыкантов и танцоров визгом, топотом и скрежетом когтей.

Мертвого шорро бросили на землю около костра, и оставалось лишь гадать, что за участь его ожидает – то ли насадят череп на копье, то ли, содрав кожу, натянут ее на барабан. Ритуальное поедание трупа также не исключалось. Богатый опыт контакта Ивара с примитивными расами нашептывал, что один из этих исходов неминуем.

– Их танец похож на пляски кьоллов, которые я видел на Раване, – произнес Инанту за его спиной.

– В самом деле? – отозвалась Алиса. – Но кьоллы все же люди, и ноги у них длинные.

– Они танцуют вприсядку, сильно сгибая шею, спину и колени. Это ритуальный обряд, моление о воде, просьба послать дожди… Такая поза говорит об их ничтожности перед ликом богов и стихиями.

– А что потом?

– Потом приносят жертвы. Кровавые! Каме – Богине Песков, Таррахиши – Богу Воды и верховной троице – Баахе с его потомками Уанном и Ауккатом. Такое, скажу тебе, зрелище… с души воротит!

Тревельян с трудом сдержал усмешку. Некогда он был главой миссии на Раване, и Инанту трудился в этом жарком засушливом мире под его руководством.[21]Первое приключение, первая экспедиция стажера ФРИК, после которой он стал полноправным агентом… Неудивительно, что у юноши сохранились такие яркие воспоминания!

Алиса тихо вздохнула.

– Равана… столько разных культур, столько народов… кьоллы, туфан, ядугар, шас-га… Крепости, города, загадочные подземелья, бароны-разбойники, грозные короли… Хотелось бы мне там побывать!

– Здесь тоже интересно, – утешил ее Инанту.

– Здесь никаких опасностей, кроме этого монстра. – Алиса кивнула на труп большого молчаливого. – С ним легко справиться, если бы лльяно не капризничали и взяли меня на охоту в нормальном виде… То есть я хочу сказать, в облике человека. Один выстрел из бластера, и нет проблем!

– Простое решение не есть самое верное, – важно произнес Инанту. – Сказано в Книге Начала и Конца: «Остерегайся очевидного!» И еще сказано: «Торопливость не пристала благородному мужу».

Тут Ивар не выдержал и фыркнул, окончательно развеселившись.

Алиса была полевым агентом пару лет, а Инанту – чуть больше трех, но делился мудростью с новичком, как настоящий ветеран планетарной разведки. Изречения Йездана он процитировал в точности так, как это делает некий Ивар Тревельян, консул Фонда.

Говорильник Рахаш, сидевший слева от Ивара, молвил на земной лингве:

– Мой не знать, что твой сказать. Какой слово? Мой прошений повторить и означать.

– Это не слово, это звук радости, – объяснил Тревельян и перешел на альфа-лльяно: – Я доволен, что шорро мертв, что он не успел сожрать Уттура, и тот, хоть и не совсем целый, улетел на Желтую луну.

– Все довольны, Увва, – подтвердил Шарбу-второй, сидевший справа. – Уттур расскажет предкам об этой охоте и о тебе, и предки тоже порадуются.

Этот старейшина относился к пришельцам с небес с особой симпатией. Он был искусным резчиком, его работы поражали изяществом и мягкой пластикой, и Тревельян с Алисой не скрывали восхищения. Это льстило Шарбу. Мастера Лианы, так же, как художники в любом из галактических миров, ценили одобрение.

Погребальный костер догорел, угли рассыпались пеплом, но тут же зажглись другие костры в разных концах площадки, и один, самый большой, в ее середине. Смолкли посвист дудок и трубный рык рожков, но барабаны били и гремели по-прежнему. Теперь тональность мелодии изменилась, удары падали громче и чаще, сотрясая воздух. Звуки были непривычными для человеческого уха – мнилось, что каждый барабан из семнадцати их видов бьет в своем ритме, никак не согласуя его с остальными инструментами. Но переплетение гулкого грохота, звонких ударов и резких щелчков порождало некое настроение, и чем больше Тревельян прислушивался к этой варварской какофонии, тем яснее ощущал, как его охватывают радость бытия и торжество.

Шарбу-второй прикоснулся когтистой пятерней к его колену.

– Танец победы, Увва. Твой танец.

– Пусть танец начнут охотники, – предложил Тревельян.

– Я должен посмотреть, чтобы плясать так, как пляшут они.

– Так не получится, ты ходишь только на задних лапах, и они слишком длинные, – сказал Шарбу. Подумал и глубокомысленно добавил: – Это не значительно! Пляшут не лапы и не брюхо, пляшет голова. Танец здесь! – Он поскреб мохнатый затылок. – Здесь вихрь жизненной силы!

«Философ!» – подумал Тревельян и усмехнулся.

– Помнится, Рахаш говорил, что этот вихрь все же в брюхе.

– Рахаш знает твой язык не лучше, чем шерсть на собственной спине. Надо понимать верно. Вихрь в брюхе от еды, вихрь в голове от разговоров, от песен и танцев. Когда делаешь это, – Шарбу изобразил жест резчика, снимающего стружку, – вихрь тоже есть. Очень, очень сильный!

Охотники уже плясали у большого костра, то опускаясь на все четыре конечности, то высоко подпрыгивая, переворачиваясь в воздухе, шлепая лапой о лапу и мотая головами. Уттур-третий, предводитель, два брата Ханнто, первый Шасса и первый Уттур, лучшие следопыты, и Шасса-второй, который мог попасть в птицу с пятидесяти шагов…

Топорщилась шерсть на загривках, пряди спадавших с висков волос метались будто длинные ленты, лязгали зубы, глаза горели торжеством.

Темп был стремительный, и рокот барабанов, грохотавших будто бы вразнобой, подстегивал движения танцующих.

Внезапно за спиной Тревельяна раздался шорох, потом азартный возглас, и его тхара выскочила на площадку. Тут же расступившись, охотники включили ее в свой хоровод между первым Ханнто и первым Уттуром, и Алиса принялась кружиться и прыгать, почти не уступая в скорости лльяно. Ее серые глаза сверкали, волосы рассыпались по плечам, и на миг Тревельяну почудилось, что здесь, в сотнях парсек от Земли, пляшет под деревьями хх'бо красавица-нимфа в компании маленьких лохматых фавнов. Они промчались вокруг костра – раз, другой, третий, – потом Алиса взмахнула руками, словно собираясь взлететь, и бросила ему манящий взгляд. Ивар поднялся, чувствуя, как бурлит кровь и что-то похожее на опьянение кружит голову.

– Вихрь жизненной силы… – пробормотал старый Шарбу. – Вихрь, вихрь… Иди, Увва, танцуй! Как можешь и как хочешь.