Читать книгу "mASIAfucker - Илья Стогов"

— Получали ли вы регистрацию в Республике Узбекистан?

— Получал. Там есть отметка.

— Какого числа вы въехали в республику?

— Там написано. В прошлый вторник.

— Ваша регистрация давно истекла.

— Что же делать?

— Ничего. Разворачивайтесь.

— Куда?

— Вам придется вернуться в Ташкент и получить штамп о регистрации в центральном ОВИРе.

Через сорок минут «Антей» Министерства по чрезвычайным ситуациям Российской Федерации взлетал и отправлялся домой. За полет на этом самолете я уже отдал свои деньги.

От места, где я стоял, Ташкент находился на расстоянии семисот километров песков, духоты, нищеты и блокпостов, каждый из которых стоил мне $20.

С пограничником я разговаривал через бронированное стекло. В нем не было ни малейшей дырочки, в которую можно было бы запихнуть взятку.

Я вздохнул.

— У меня еще остались какие-то узбекские деньги.

— И что?

— Можно, я оплачу штраф здесь, на месте? Не в Ташкенте.

— Не положено.

Пограничник был русским парнем. Первым русским парнем, которого я видел в этих чертовых песках. Он был настолько русским, что даже ресницы у парня были белыми.

До вылета оставалось тридцать семь с половиной минут.

— Послушайте, вы же русский!

— И что?

— И я русский. Позвольте мне оплатить штраф здесь, на месте.

Парень молчал. Потом он сказал:

— Национальность здесь ни при чем.

Он щелкнул штампом «УБЫТИЕ» в моем паспорте и сказал, что я могу идти. Денег он так и не взял.

7

Над проходом, ведущим на летное поле, висел плакат: «Мы обязательно увидимся с Вами снова!»

Вот уж черта с два! Разве что вы припретесь ко мне домой. Но и в этом случае я встречу вас лишь разрывными пулями в живот.

Чуть ниже висел еще один плакат, сообщавший, что аэропорт награжден орденом имени Тамерлана. Рядом с ним начиналось огромное окно, а за окном на взлетной полосе стоял огромный, крашенный в серое, грузовой самолет американских ВВС.

Несколько дней назад я сидел непосредственно на гробе того, чье имя носил орден, и курил свои сигареты. В усыпальнице Тимуридов стояла большая прозрачная копилка для денежных пожертвований, и я (единственный живой человек во всем квартале) прикидывал, что украсть немного денег у молодца, ограбившего вселенную, — не будет ли это справедливо, а?

Сгнивший скелет Тамерлана лежит в мавзолее Гур-Эмир. Вернее, не весь скелет, а то, что осталось от него после эксгумации, проведенной русскими археологами в 1941 году.

Гробы других эмиров сделаны из белого мрамора, но Тамерланов гроб — из черного камня. На высоком шесте над гробом привешена грива его любимого коня. За последние полтысячи лет грива немного ссохлась и посерела.

Тамерлан так и не дошел до Москвы. Зато дивизии русского самодержца Александра Второго дошли до Тамерлановой столицы Самарканда.

Сгнивший скелет самодержца лежит в Петропавловской крепости. Вернее, не весь скелет, а то, что осталось от него после взрыва народовольческой бомбы на набережной Екатерининского канала.

Места, где были убиты другие самодержцы, ничем особенно не выделяются, а на месте, где разорвало Александра Второго, сегодня стоит похожий на мечеть православный Спас-на-Крови. Вокруг бродят японские туристы.

То, что присоединил к России Александр, сумели удержать те, кто расстрелял Александрова внука. Всадники комдива Фрунзе вырезали самаркандских басмачей, вывесили на бухарских минаретах красные флаги и подумывали, не сходить ли им походом на британскую Индию.

Сгнивший скелет комдива лежит у Кремлевской стены, которую собирался штурмом взять самаркандский эмир. Вернее, не весь скелет, а то, что осталось от него, после того, как сам комдив был зарезан сталинскими хирургами.

Так все и происходит. Все жили вовсе не долго и не очень счастливо, а потом умерли.

Где лежат скелеты, тех, кого вели в бой эмиры, самодержцы и наркомы, сказать трудно. Надгробий не сохранилось. Где будет лежать мой личный скелет — об этом я пока не думал… а где будет лежать ваш?., сыщется ли и для него свободное место?., скелеты усеяли землю, чуть копни — тут же заденешь чей-нибудь череп… в самом причудливом месте — самый причудливый череп.

Черепа выпускников Оксфорда лежат в индийских джунглях… черепа воронежских крестьян — в предгорьях Тянь-Шаня… черепа солдат микадо — на пляжах Полинезии… те самые черепа, которые с таким трудом разверзали ложесна матерей… внутри которых рождались миры… теперь это просто черепа… словно кто-то удачно щелкнул кием, и бильярдные шары раскатились по свету… Спроси их: ребята, что ж вас сюда занесло?… Промолчат, не дадут ответа.

Империи рушатся, как зубы в хорошей драке. В тех краях, откуда я столь позорно бежал, их успело возникнуть и развалиться не меньше дюжины.

Падение последней я видел своими глазами. Теми самыми глазами, которые закрыл в момент, когда транспортный борт российского МЧС оторвался от битком набитой черепами земли Средней Азии.

Западный Берлин, 1990 год.

1

Свой первый в жизни загранпаспорт я потерял. Страна не обиделась на меня за это и выдала новый.

Если бы я не потерял его, то смог бы показать вам фотографию себя, девятнадцатилетнего, в модной рубашке, а также отметку убытия: аэропорт «Шёнефельд», Германская Демократическая Республика, 4 октября 1990 года.

В этот день две Германии сплелись в эдиповом поцелуе: откормленный сосисками Запад по самые тощие ребра вонзился в тощую Восточную сестру, и с карты Европы исчезли два государства, а вместо них появилось одно.

Для меня этот день начался с того, что я долго блевал в туалете берлинской подружки, а закончился так, что я и до сих пор не берусь об этом вспоминать.

2

Тысяча девятьсот девяностый год нашей эры был серым и унылым годом. Единственное развлечение: включить телевизор и посмотреть шоу репортера Невзорова, в котором он демонстрирует насквозь пробитые ломом человеческие головы и то, что в бутылке молока нашли использованный презерватив.

На автобусных остановках в том году появились люди, собиравшие окурки. Вы выходите подождать транспорт, закуриваете, видите, что из-за поворота появился ваш автобус, и выкидываете едва прикуренную сигарету… а эти типы бросаются вам под ноги и подбирают ее.

Сигареты в 1990-м продавались по карточкам. Точно так же, как сахар, водка и много чего еще. Меня это не касалось. Я курил «Marlboro» в красной упаковке, носил кроссовки «New Balance» и отлично себя чувствовал.