Читать книгу "Салам тебе, Далгат! - Алиса Ганиева"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Правда, негласным правилам следуют всё меньше. В городе одинокой девушке невозможно спокойно пройти по улице, а уж тем более посидеть в парке. Молодые люди пристают не только к приезжим, но и к своим. Реплики раздаются самые разные. Моя двоюродная сестра передвигается по Махачкале очень быстро. Скабрезностей при таком темпе не услышишь, но кое-что выкрикнуть успеют. Один молодой человек как-то бросил ей вслед (видимо, намекая на ее стройность): «Э, ракета, в дождь между каплями пробежишь!»
Чем откровеннее женский наряд, тем оскорбительней шутки. Впрочем, бурную реакцию может вызвать и нарочитая скромность. В общем, девушкам по городу удобнее ходить группами. Хотя и к толпе девушек легко может пристать какой-нибудь лихач на тюнингованном автомобиле. Так что лучше ходить с сопровождающим.
Увлечение последних лет – домашние порноролики на мобильных телефонах. Знакомишься с девушкой, обещаешь жениться, соблазняешь, снимаешь это на видео, а потом распространяешь по bluetooth среди знакомых. Таким образом ты как бы даешь им понять, что героиня ролика безнравственна и ее нельзя брать в жены. Для девушки начинается настоящий ад. Ей не дают прохода, она вынуждена ублажать многочисленных шантажистов или уехать из города. Один мой знакомый показал мне самый приличный ролик – там какая-то известная ему девушка сидит в чужой квартире на кровати, тщетно пытается закрыть лицо и тело, а оператор произносит зловеще: «Теперь ты попала». Все это – совсем новые пороки, появившиеся после резкой смены многовекового консервативного уклада жизни. Своеобразный сдвиг менталитета.
Кстати, одна хорошенькая московская визажистка, узнав, что я с Кавказа, предположила, что там, наверное, очень хорошие женихи. Потому что богатые. И я подумала: а действительно, проедешься по Махачкале, и в глазах рябит от роскошных частных домов, пышных свадеб, дорогих автомобилей. Молодые люди чего только ни делают, чтобы их авто смотрелись шикарно. Раскрашивают, низко сажают бампер, а потом выделывают виражи и опять-таки снимают на мобильные телефоны.
В действительности население Дагестана в подавляющем большинстве своем – бедное. Но каждый мужчина считает своим долгом во что бы то ни стало выглядеть эффектно. Главное дело жизни – в поте лица отстроить собственный дом. Стройка может мучительно длиться годами, но это никого не останавливает, к тому же сказывается засевший в генетической памяти культ дома.
В последнее время стало модным молиться. Одного моего знакомого милиционера уволили после того, как он потерял табельное оружие. А все из-за того, что молился в туалете около своего поста, а пистолет положил на рукомойник и там забыл. Кавказские мужчины, по крайней мере дагестанцы, издавна были поверхностными мусульманами (а до этого – поверхностными христианами). Один мой предок, переводя Коран на аварский язык, напротив воззвания не пить алкогольные напитки на полях записал: «немножко можно». Шариат упорно вводил Шамиль в XIX веке, но тот так и не прижился: слишком сильны были местные адаты . Сейчас история повторяется. Молодые люди, поучившись в Египте или просто наслушавшись правоверных мусульман, возмущаются «неправильным» исламом своих близких, героизируют лесных братьев.
Мой бывший одноклассник несколько раз участвовал в ваххабитских посиделках. Только «ради прикола». Но приятель его втянулся. Щеки впали, глаза потускнели, из веселого умного мальчика превратился в зомби. Растерял всех друзей, ушел в горы. Однажды появился ночью под окнами одноклассника, попросил бинт и снова исчез.
К счастью, жизнерадостных молодых людей пока больше. Они любят спорт и не пропускают ни один турник. Чемпион на чемпионе. Остро шутят. Не пьют. Как правило, знают несколько языков. Особенно это касается представителей крошечных дагестанских этносов, которые дома говорят на родном языке, в школе – на языках ближайших соседей и на русском, да к тому же учат иностранный.
Впрочем, всё больше и таких, которые не знают ни своего, ни русского, принимают наркотики, сидят в Махачкале вдоль тротуаров на альчиках , грызут семечки и общаются исключительно на жаргоне:
– Ле, че ты умняки кидаешь? Мага бувает жи? Я его с мыша нежданул, он соскочил сразу.
Вне дома, в Москве например, кавказцы тоже ведут себя по-разному. Большинство народов сплочаются в крепкие диаспоры. У дагестанцев с этим сложнее. В русскоязычном окружении они всегда говорят только на русском. Во-первых, дело в этике. Во-вторых, в Дагестане около ста народностей и единый язык найти сложно. Мама говорила, что когда она поселилась в аспирантском общежитии с двумя аварками из других районов, общения на родном языке между ними не вышло. Слишком большая разница между диалектами. Одна из них предложила помыть пол, а на языке другой это же слово означало – сходить в туалет. Хотя, казалось бы, один народ. Посмеялись и перешли на русский.
Так что придется признать, что за вычетом нескольких общих особенностей (таких, как гостеприимство) кавказцев мало что объединяет. Кто-то светловолос, голубоглаз и удал, кто-то курчав, чернобров и осторожен. Они даже лезгинку танцуют неодинаково. Проблема в том, что грести всех под одну гребенку гораздо удобнее, чем разбираться, в чем отличие между карачаевцем и кабардинцем.
Ну а если все-таки попытаться?
...
2010
Сейчас, когда говорят про Северный Кавказ, обязательно представляют себе взрывы. Ну если не взрывы, то на худой конец какого-нибудь омоновца с автоматом наперевес. И еще много женщин в платках и халатах. Обязательно в халатах и желательно с детьми. А когда говорят о Дагестане, то в первую очередь спрашивают, далеко ли это от Чечни, и произносят соболезнуя: «Вчера там опять какого-то милиционера взорвали». Фоном ко всем этим бедам воображение обыкновенного россиянина рисует абстрактные горы с абстрактными аулами, пастухами, усами, танцами в черкесках и шашлыком. Иностранцам вся эта картинка видится еще отстраненнее и подозрительнее. Сами подумайте: Россия, еще дикая, еще не стряхнувшая с себя шлейф темного коммунистического ада, вся занесена снегами и пропитана водкой, а где-то на задворках ее, в каменистых и зубчатых горах, ходят бородатые бандиты и рубят всем головы. Ужас, что и говорить!
Когда мой приятель Луи, женственный молодой человек, проходивший в Москве стажировку от Тринити-колледжа, решил отправиться в Дагестан, его папа-ирландец и мама-итальянка чуть не упали в обморок. Но Луи был слишком любознателен и поехал. Причем один. Он ведь, как любой ирландец, знал, что такое нестабильная обстановка и религиозная война.
Надо сказать, в Москве помимо учебы Луи занимался многими любопытными вещами. Позировал со своим другом-моделью для журналов, брал интервью у каких-то шеф-поваров для газеты “The Moscow Times” и даже ездил в Питер сниматься для передачи о досуге иностранных геев в России. Луи – это вообще, как все знают, сокращенное имя Людовик. Но здесь Людовик ни при чем. У Луи была бабушка Луиджина, поэтому его назвали Луи, сестру – Джина. А всего у него шесть или семь братьев и сестер.
До Махачкалы Луи доехал на поезде. Я нарисовала ему схему проезда до автостанции, где он мог бы сесть на маршрутку и поехать в горы, к моим деду и бабушке. Как ни странно, Луи умудрился благополучно все найти, а еще полежать на грязном городском пляже, не решаясь зайти в воду. В маршрутке, следовавшей в районное село Гуниб, Луи сидел и боялся. Точного адреса моих родственников он не знал. Да и вообще, сами подумайте: опасный регион, сумрачные горы. Попутчики с ним разговорились, обещали проводить куда надо. Но парень, сидевший рядом, приказал вынуть из уха серьгу. «С серьгой в ухе тебя ни в один дом не пустят». Это он, конечно, преувеличивал. А может, и шутил.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Салам тебе, Далгат! - Алиса Ганиева», после закрытия браузера.
