Читать книгу "Eve. Век эмпирей - Тони Гонзалес"

Брокер протянул ему руку.

— К новому союзу.

Тибус уставился на его раскрытую ладонь, охваченный бурей эмоций. Прежде чем он осознал, что делает, он обнаружил, что пожимает руку Брокера.

— К новому началу, — сказал Тибус. — Спасибо.

Глядя на него неестественно зелеными глазами, Брокер на мгновение продлил рукопожатие.

— Этот путь — ваш выбор, Тибус. Но слушайте внимательно — вы должны кое-что понять относительно нашего партнерства: я бессмертен, и я невидим. Я могу быть кем угодно, где угодно, в любое время. Никогда, ни при каких обстоятельствах не пытайтесь препятствовать моей смерти.

Тибус высвободил руку.

— Вы больше никогда не увидите этого лица, — продолжал Брокер, отступив от него. — Не потеряйте наушник, который вы у меня взяли, — я свяжусь с вами через несколько минут.

Прежде чем Тибус мог ответить, Брокер отскочил и вспрыгнул на конвейер. Прокладывая путь между полусобранными компонентами брони, он быстро побежал по направлению к плавильным печам.

Десятки рабочих подбежали к сборочной линии, столпились, оттесняя друг друга, чтобы наблюдать, как Брокер поднимается на служебную платформу, расположенную прямо над шестой печью на линии. К всеобщему изумлению, он активизировал вентиль выпуска. Когда раскаленный сплав полился в кожух, Брокер спрыгнул с платформы. Он испарился в пламенной вспышке оранжевого пара, полностью прекратив существование, когда чан раскаленного металла поглотил его.

Тибус Хет, слишком потрясенный, чтобы говорить, взглянул на свою правую руку — ту, которой он скрепил свой пакт с Брокером. Его сердце почти остановилось, когда наушник в планшете начал звонить.

13

Регион Генезис, созвездие Санктум

Система Юлай, планета IX

Административная станция КОНКОРДа

Далеко от Бронестроительного комбината и территории Альянса, на политическом перекрестке Нового Эдема недавно назначенный минматарский посол, Кейтан Юн, выбрал момент, чтобы просмотреть свои заметки, перед тем как подняться на трибуну. Ассамблея КОНКОРДа, долго бывшего бастионом интернациональной дипломатии и протекторатом межзвездных путешествий, готовилась к открытию общей сессии. Послы, представляющие каждое национальное государство, занимали свои места в обширном сферическом амфитеатре, расположенном в самом центре станции. Этот архитектурный шедевр символизировал дипломатию как центр всех гражданских дел. От массивной мерцающей центральной сферы отходили пять главных секторов станции, четыре из которых принадлежали Федерации Галленте, Альянсу Калдари, Республике Минматар и Империи Амарр. Последний сектор, находившийся в стороне от других, принадлежал Джовианской империи, не присылавшей своих представителей на сессии Ассамблеи уже десятилетия.

Позади каждого посла были тысячи мест, но сегодня в зале присутствовало гораздо меньше зрителей. Региональные губернаторы, топ-менеджеры корпораций, государственные чиновники и другие лица, заинтересованные в международных отношениях, переговаривались на приглушенных тонах, заботясь, чтобы их голоса не долетали до политических противников. Глянув вверх, Кейтан заметил амаррского посла, Ларика Саала, который казался совершенно индифферентным и безразличным к окружающим. «Типичное высокомерие, — подумал Кейтан. — Столь многие не сумели убедить их. Почему моя попытка должна увенчаться успехом?»

— Сессия открыта, — объявил модератор КОНКОРДа. — Посол Юн, можете начать вашу вступительную речь, прежде чем мы огласим повестку дня. Примите поздравления в связи с вашим назначением.

Поднявшись под вежливые аплодисменты, раздавшиеся прежде всего в секции зала минматаров и галленте, Кейтан откашлялся.

— Благодарю, ваша честь. Это привилегия и мечта всей моей жизни — говорить здесь, у краеугольного камня нашей цивилизации, и от имени моей возлюбленной Республики, которой я обязан своим происхождением и своей душой.

Все участники Ассамблеи одобрительно закивали, за исключением посла Саала.

— В течение моей профессорской деятельности я обнаружил, что изучение истории невозможно без изучения человечества в целом. Чтобы понять наше прошлое, мы должны сначала понять нас самих и наши отношения с собратьями-людьми. Как ученый, я всегда подчеркивал необходимость равенства в изучении истории. Мы, дипломаты, несем ответственность перед нашими детьми и должны объективно фиксировать события, происходящие сегодня. Только так мы можем преодолеть грядущие трудности и построить лучшее будущее для всех нас.

Кейтан сделал небольшую паузу для умеренного взрыва аплодисментов, в то время как амаррский посол демонстративно зевнул.

— Поскольку технологии наших цивилизаций растут, это также увеличивает нашу ответственность в деятельности по сохранению мира. С союзом человека и машины мы сделали первые маленькие шаги вперед, в век пост-гуманизма, когда наука освободила человечество от оков смерти. Капсулиры — вершина, эмпирей нашего века; они — наши звездные пастыри; и эти времена, несомненно, будут названы самыми выдающимися в истории человечества.

Устрашающие обязанности, которые идут рука об руку с этим прогрессом, бросают нам один великий вызов за другим. Я уверен, что некоторые из них мы успешно преодолеем. Но мой опыт говорит мне, что другие, трагические препоны останутся непокоренными, препятствуя продвижению человечества вперед и преграждая путь свету просвещения. Я говорю это, потому что снова и снова в стенах этой священной Ассамблеи наши попытки достичь фундаментальных изменений и добиться полного равенства в правах терпели неудачу.

Модератор КОНКОРДа нахмурился, его коллеги сохраняли спокойствие.

— Я всегда находил удивительным, что у нас есть желание и средства, чтобы достичь целей, кажущихся невозможными, строя корабли-титаны или создавая океаны на мертвых планетах, и все же здесь мы не можем договориться о фундаментальных принципах человеческого общежития. Тишина в этом зале прямо сейчас, когда я произношу эти слова, говорит мне, что средства здесь имеется, но то, в чем мы испытываем недостаток, это — желание. Я стою перед вами, как посол порабощенной расы, говоря с аудиторией, в которой находятся поработители, и спрашиваю себя: как мы выжили, мы, в Новом Эдеме, когда определение человечности остается настолько неуловимым, настолько прозрачным для столь многих?

Из амаррского сектора послышались выкрики неодобрения, минматары и галленте со своих мест, напротив, выражали свою поддержку.

— В течение многих лет я изучал историю, созданную этой Ассамблеей, и убежден, что история будет судить о нашем поколении по тем достижениям, которых мы не достигли. Так часто добрая воля служила маской безразличия; люди, стоявшие на этом самом месте, оскорбляли мою Республику пустыми обещаниями, игнорируя просьбы послов, подобно мне просящих увидеть причину, вместо того чтобы эгоистично бежать от нее.

Ропот прошел по рядам амарров, сидевших за послом Саалом, который теперь ухмылялся.