Читать книгу "Самозванец - Сергей Шхиян"

— Так ты что, грамоту знаешь?! — пораженно воскликнул мой деревенский воевода, который успел в Москве приобщиться к каким-то отрывочным культурным понятиям.

— Разумею немного, — со скрытой гордостью созналась хозяйка. — Даже писать немного могу.

— Первый раз вижу, чтобы баба грамоту знала! — восторженно воскликнул Ваня.

Изо всего, что он здесь слышал, Ваня практически ничего не понял, только выхватывал из разговора отдельные знакомые слова, но был явно доволен, что присутствует при таком непонятном и загадочном совещании.

— Вам нужно чем-нибудь помочь? — спросил я Сапруниху.

— Денежку можешь оставить за постой и гадание, а так чем еще помогать? У меня вроде все есть.

— Ну, не знаю, может тебе новый дом поставить, я могу нанять плотников.

— И этот хорош. Мне уже немного лет осталось на свете жить, и его вполне хватит.

— Ладно, тогда мы, наверное, поедем. Вам не интересно узнать, что произошло после того, как вы сюда переместились, ну, короче говоря, уехали?

— Нет. Чего знать-то, родителей уже к тому времени, что меня посадили, на свете не было, а если какие братья и сестры остались живы, то ты про них все равно ничего не скажешь.

Сапруниха была права. Что ей было за дело до войн и перемен в стране, которую она плохо знала, даже когда в ней жила, а теперь, спустя столько лет, почти окончательно забыла.

— Пойди, запрягай, — сказал я Ване.

— Может, еще погостите? — вежливо предложила хозяйка. — Не каждый день земляка встретишь.

— Да, думаю, у нас с вами тут земляков не очень много. Если вообще такие есть.

— Не скажи, — задумчиво проговорила она, — есть здесь нашенские. Я многих встречала, один даже оказался из нашей Актюбинской области. Только почему-то все сюда попадают из разного времени. Кто с революции, кто со второй войны с германцами, а один совсем далекий оказался, мы даже слова друг у друга не понимали.

— Серьезно? — поразился я, теряя уверенность в своей исключительности. — Я встречал пару человек, но давно, в восемнадцатом и девятнадцатом веках.

— Так что же в этом удивительного? Если один попал, то и другие за ним могут. На земле-то, слышно, все меньше места остается. Куда людям деваться? До звезд далеко, не переедешь, а земля сейчас еще полупустая, селись, где хочешь.

— Не может такого быть! Если бы из будущего в прошлое много людей переселилось, то неминуемо начала бы быстро развиваться техника.

— Какая тут техника, — то ли не поняла, то ли поняла по-своему Сапруниха, — для того, чтобы сделать трактор, целый завод нужен, а что ты один сможешь. Многие пытаются, да зазря гибнут. Хорошо если их юродивыми посчитают, а то колдунами и ведьмами. А кто из наших особо местных допекает, может и на костер, и плаху попасть. Не до жиру, быть бы живу!

Вернулся Ваня и сказал, что лошади готовы.

— Пойди подожди меня снаружи, — попросил я его и спросил хозяйку: — А как ты «наших» от местных отличаешь?

— Шустрые которые и нетерпеливые, те часто наши. А больше по разговору понимаю. Вот так же, как ты меня на слове поймал, ловлю.

— Интересно, — только и нашелся, что сказать, я, — мне в этой эпохе только один такой похожий на нашего попался, и тот почему-то вроде как китаец или японец.

— За японцев ничего сказать не могу, слышала только, что они крейсер «Варяг» потопили, а немцы часто бывают.

— Все это очень интересно, — сказал я, подходя в дверям, — теперь попробую сам присмотреться. Прощайте, даст Бог, еще свидимся.

— Я вас провожу, — сказала Сапруниха, выходя вслед за нами во двор. — Очень рада была познакомиться.

— Взаимно, — сказал я, рассчитываясь за постой и гадание.

Сапруниха вышла за мной во двор, мы с Ваней сели на своих скакунов, помахали ей на прощанье и выехали на сельскую улицу. Путь отсюда у нас был только один: в Москву.

Глава 7

Дороги, как и прежде, были пустынны. Мы с Ваней резво скакали на отдохнувших лошадях. Километра через три после оставленного села впереди нас на дороге замаячил прохожий. В ближайшем приближении оказалось, что это наш вчерашний знакомый, халявщик. Столкновения было не избежать.

— Это тот из постоялого двора! — испуганно воскликнул оруженосец.

— Сам вижу, давай, что ли, поскачем галопом, может быть, пронесет! — предложил я, представляя, что нас ожидает, если тот каким-то образом сумеет к нам прицепиться.

Конечно, в прямом смысле я не боялся нахалыцика, но тот принадлежал к категории людей, у которых нет ни чести, ни совести, и самое лучшее — обходить таких стороной, а не пытаться в чем-то убедить или перевоспитать. В любом случае противостоять им всегда себе дороже.

Мы пришпорили лошадей, и те пошли галопом. Наш знакомый быстро приближался. К сожалению, не только мы узнали его, но и он нас. Во всяком случае, восторг с его стороны от нежданной встречи было полный и искренний. Он начал прыгать посередине дороги, размахивать руками и пропустить нас проехать явно не собирался. Мой донец, привыкший к войне, скакал прямо на него. Он только в самый последний момент отскочил в сторону и дал мне проехать.

— Уйди, зашибу! — отчаянно закричал скачущий за мной Ваня и тоже направил свою кобылу прямо на нашего нахального приятеля, но тот и не подумал отступить, и пугливая кобыла не выдержала, остановилась сама, едва не сбросив седока на землю. У меня не осталось выбора, как самому натянуть поводья.

— Как хорошо, что я вас встретил! — радостно закричал нахал, подбегая к испуганной Зорьке. — Уже боялся, что мы разминулись!

— Уйди с дороги, хуже будет, — опять закричал Ваня, но без прежней уверенности в голосе.

Да это было и бесполезно. Нахальщик уже вцепился мертвой хваткой в лошадиный повод, и оторвать его от него можно было разве что вместе с рукой.

— Ну, что тебе от нас нужно?! — плаксиво спросил Ваня.

— Мне? Ничего! Это вам нужна моя помощь, впереди на дороге засада, думаете, я зря вас ждал вас здесь всю ночь?

У меня почти не было сомнений, что он врет, но то, что вблизи Москвы в лесах скрывалось много разбойников, было чистой правдой. Голод последних лет согнал множество людей с насиженных мест, и часто для них единственной возможностью прокормиться был разбой на больших дорогах.

— Мы разбойников не боимся, — сказал я, подъезжая к нему, — как-нибудь и без тебя справимся.

— Да, а про меня вы уже и думать забыли?

Почему мы о нем должны были думать, он объяснять не стал, вероятно, посчитал, что это само собой разумеется.

— Если боишься, иди другой дорогой, — ехидно посоветовал я.

— Зачем нам разъединяться, я уже к вам привык, разве плохо путешествовать одной компанией?