Читать книгу "Семейное проклятие - Анна и Сергей Литвиновы"

Николай Алексеевич удерживать не стал. Отпустил, выдохнул:

– Прости.

Хотя на лице ни тени раскаяния.

«А ведь я у него в плену! – пронеслось у Али. – С садиком покончено, и вместо прибыли я кучу долгов набрала. Не только Николаю Алексеевичу должна – еще и банку».

Не смогла удержаться – всхлипнула.

И, к счастью, выражение самца, столь напугавшее ее в лице доктора, немедленно исчезло. Перед ней снова был друг семьи, добрый дядюшка, утешитель.

И привычные, снисходительные нотки вернулись в его тон:

– Аленька, радость моя! Ну-ка, отставить похоронное настроение! К тебе явился доктор, так что никто не умрет. Быстренько начинаем реанимацию. Во-первых, вот! – Выставил на стол коньяк. – Назначаю тебе как врач – немедленно! – принять минимум триста капель.

Встретил ее скептический взгляд, не смутился, продолжил:

– А во-вторых, ты забыла, кто такие двадцать восемь твоих клиентов. Аля, к тебе в садик водит детей весь калядинский бомонд, наша элита! И как ты считаешь: у кого лучшие люди города лечат зубы? Ответ понятен. У меня. А хороший дантист, чтоб ты знала, имеет на человека влияния побольше, чем многие психотерапевты.

– Николай Алексеевич, – вздохнула Аля, – зря вы пытаетесь меня утешить. Да я б сама – хотя прекрасно знаю, что СПИД только через кровь передается, – схватила бы своего ребенка в охапку и немедленно прочь из такого сада, где нянечка ВИЧ-положительна! Даже если бы на меня влиял столь харизматичный человек, как вы…

– Ерунда, – отмел он. – Альтернативы твоему садику в Калядине все равно нет. Да и вообще: в чем ты-то виновата? Нянечка представила тебе санитарную книжку, оформленную по всем правилам. А вот на тех, кто ей выдал ее, мы немедленно подадим в суд. Я уже разговаривал со своим адвокатом, он готовит иск. И на газету нашу городскую тоже подадим в суд. За ущерб деловой репутации. Компенсацию за моральный ущерб получим – уверяю тебя, немаленькую! Да еще и внимание к твоему садику привлечем. Любой шум бизнесу всегда на пользу.

Подошел к кулеру, извлек из диспенсера два пластиковых стаканчика. До половины наполнил их коньяком. Сердито произнес:

– Что за мода: из-за каждой неприятности – малейшей – впадать в отчаяние! Я, в конце концов, вложил в твое предприятие деньги. И меня беспокоит, что ты – вместо того чтоб бороться за процветание нашего общего дела, – каждый раз опускаешь лапки. Давай-ка выпьем! За лучший детский садик во всей России!

– Николай Алексеевич, – растроганно молвила Аля, – вы меня так поддерживаете…

– Поддерживают друзей, – усмехнулся он. – А я тебя просто люблю.

* * *

Николай Алексеевич действительно смог повлиять на родителей. Возмущались, конечно, скандалили, но из садика забрали отпрысков только семеро. И на их место тут же пришли другие.

История с инфицированной вирусом ВИЧ сотрудницей садика долго будоражила умы горожан. «Что за странная блажь? – возмущались поступком нянечки обыватели. – Знать, что ты инфицирована неизлечимым заболеванием, и идти работать с детьми? Ладно б еще зарплата была какая-то совсем уж огромная…»

Отыскали и козла отпущения – главного врача городской поликлиники. Тот, как выяснилось, выдавал санитарные книжки за взятки, без всяких анализов.

Доктора со скандалом уволили. СПИДом никто не заболел. Нянечка Лида в Калядине больше не появлялась. И скандал стал забываться. Тем более что у горожан появилась новая тема для разговоров.

До конца декабря зима обходила Калядин стороной, а под Новый год вдруг обрушилась: снегопады, сильнейшие метели – дней десять кряду. А снегоочистительных машин в городе – всего десяток. Конечно, движение в Калядине полностью встало.

Зато малыши были в восторге. Алла Сергеевна использовала стихию по максимуму. Провели конкурс снеговиков. Соорудили целых четыре горки. Возвели две крепости и пологий холм для игры в царя горы.

Аля – по случаю форс-мажорной погоды – приобрела себе валенки (гламурные, с вышивкой) и с удовольствием сама носилась вместе с детьми. Но не только забавлялась, конечно, еще подмечала: когда пора горку укреплять, сбрасывать с крыши снег или сбивать сосульки.

Она вообще после не слишком давних историй с кишечной инфекцией и зараженной СПИДом нянечкой на безопасности слегка помешалась. Двое сезонных рабочих, узбеков, по два раза в день чистили дорожки, посыпали песком, скалывали наледь со ступенек. И – самое важное – сбивали со скатов крыши сосульки.

Работать, когда в садике никого нет, у узбеков не получалось: день совсем короткий, детей и приводят и уводят уже в темноте. Обычно сброс устраивали часов в десять – во время утренних занятий. Аля – опять же в целях безопасности – обязательно требовала, чтобы во дворе никого не было, и обе двери (парадная и «черная», из кухни) были заперты.

С основным входом проблем никаких не возникло – воспитатели запирали их исправно. А вот строптивая кухарка Прасковья Максимовна очередную «блажь» начальницы исполнять не желала. Возмущалась:

– В кухне в это время все равно, кроме меня, никого! А я, слава богу, не дитя неразумное, меня под замок сажать не надо!

Характер у поварихи – при Алином попустительстве – в последнее время стал совсем несносным. Но увольнять Максимовну лишь за то, что та не признает ее главенства, Алла Сергеевна не решалась. Ничего, потерпит взбрыки кухарки – ради того, чтоб дети пищу принимали не с капризами, а с удовольствием.

…В канун Нового года в садике задумали устроить Сказочный вечер. Сначала – концерт (младшие читают стихи, старшие ставят спектакль «Морозко»). Дальше для детишек выступят артисты из местного театра, а для родителей устроят в это время фуршет.

Прасковья Максимовна приняла идею в штыки. Ворчала:

– Охота вам была забесплатно этих пижонов потчевать!

А уж когда Аля предложила для фуршета меню, расхохоталась ей в лицо:

– Еще чего вздумали: тарталетки с икрой да утку по-пекински. Блажь какая! Лучше я пирогов напеку. И пельмени домашние сделаю.

Алла никогда прежде не слышала, чтобы на фуршете ели пельмени, но спорить с Прасковьей Максимовной не стала.

Как назло, накануне Сказочного вечера на Калядин обрушился очередной снежный заряд. И тут уже не только пробки – а еще и перебои с продуктами начались. Аля нервничала, искала по всему Калядину шампанское, стояла в огромной очереди за луком, умоляла мясника на рынке найти ей хоть кусочек парной свинины.

В садик в итоге примчалась за три часа до начала вечеринки. Прасковья Максимовна встретила ее истерикой: «Мне пельмени уже крутить надо, а продуктов нет!!!»

Только успокоила кухарку – а уже бегут воспитатели с очередными проблемами. Нужны серпантин и хлопушки, родители Мишы Каманина обещали купить костюм Морозко, но подвели…

Пришлось Але снова мчать на штурм магазинов. Когда выезжала со двора, вдруг увидела: на самом краешке крышы предательски завис огромный пласт снега. Вернулась, напустилась на узбеков: