Читать книгу "Крайние меры - Алексей Макеев"

Распечатки Белоед читал долго. Перекладывал листы, брал то один, то другой, возвращаясь к уже прочитанному. То хмыкал недоверчиво, то изумленно покачивал головой.

Лев терпеливо ждал. Да, смерть главбуха "Русского зодчего" Валерия Егорова меняет ситуацию, думал он. Завтра же утром надо связаться с теми, кому поручено расследование этого убийства. Возможно, придется подключать генерала Орлова и забирать дело себе. Но у него пока слишком мало информации! А когда фактов недостаточно, пытаться делать выводы и строить теории в лучшем случае глупо, а в худшем – небезопасно.

– Н-да-а… – Белоед отложил стопку прочитанных листов в сторону. – Теперь мне понятно, почему Рашевский решил, что меня и моих коллег из несостоявшейся ассоциации топят. Когда он свел все проколы, несчастные случаи, необъяснимые накладки воедино… Убедительная получается картинка! Даже слишком.

Он коротко пробарабанил пальцами по столу, стараясь унять волнение и сосредоточиться. На его лбу выступили крупные капли пота.

– Как вы считаете, – спросил Гуров, некоторое время помолчав, давая сидящему напротив человеку прийти в себя, – почему Рашевский вообще ухватился за эту тему? Что, почуял запах сенсации? Судя по наброскам статьи, его подтолкнула именно эта история с обрушением в Бибиреве, так?

Степан Владимирович посмотрел в сторону, словно симпатичный милицейский полковник в штатском затронул тему, которую он предпочел бы не обсуждать. Затем устало вздохнул:

– Это был последний удар, от которого мы уже не оправились. Просто, Лев Иванович, я предельно устал говорить об этом несчастье, кому я только не давал объяснений. Ладно РУБЭП, но в нас вгрызлись все кому не лень. Инспекция Мосгортехнадзора, инспекция по ТБ ЦК профсоюза строительных рабочих, Государственная инспекция пожарной охраны, санитарный надзор… Хватит, или дальше перечислять? До сих пор следствие идет, и я, вполне возможно, угожу за решетку. Какие только экспертизы не проводили! Рентгеновскую, ультразвуковую и гаммадефектоскопию, магнитографию ферм, балок, перекрытий… Меня, кстати, с результатами экспертизы и с заключением не удосужились ознакомить. Сказали просто, что обнаружены многочисленные нарушения СНиП. А на проведение собственной, независимой экспертизы, у нас не хватило средств!

– Но ведь нарушения были? – подал реплику Лев.

– И что с того? – Белоеда все больше брало за живое. – Не было, нет и не будет в России ни одной постройки, которую соорудили бы без нарушения СНиП! Вы не строитель, вам не понять!.. А я на стройплощадках со студенческих лет. Поймите: точно и в деталях придерживаться СНиП – это все равно, что заставить военную часть жить и, спаси господь, сражаться строго по уставам. Что, много такая часть навоюет?

– Я ознакомлюсь с материалами дела, – задумчиво проговорил Гуров, внутренне согласившись с аргументом Белоеда. – Если будет необходимо, то я организую повторную экспертизу. Поверьте, она будет вполне объективной и независимой. Мне сейчас другое интересно: вот вы пытались создать холдинг, да, ту самую МАМСФ, и что мы видим? За последний год у всех ваших возможных партнеров по холдингу происходят постоянные и не укладывающиеся в обычную производственную статистику аварии, несчастные случаи и прочие… неприятности. Именно такой вывод можно сделать после анализа файлов Рашевского. Я прав? Вам это должно быть еще виднее, как профессионалу.

– Да. Вот, к примеру… – Степан Владимирович взял одну из распечаток. – «Артель» Дмитрия Николаева. В сентябре у них полетели опорные ролики сразу двух лебедок! У одной треснула ведущая ось… Или вот еще: фирма «Мастерок». Звездочки ходовой части и грунтозацепы экскаватора неожиданно треснули, а экскаватор, между прочим, больших денег стоит! С чего бы им трескаться? Может, помог кто? Да вот, я вспомнил, у наших субподрядчиков в Бирюлеве, было дело, то улитка грунтового насоса гавкнется, то у грейдера рессора лопнет… У Рашевского этого материала нет, а ему до кучи пригодился бы. Или у Потапова из «Стройальянса», они тоже хотели в «мамку» вступить – это мы так между собой ассоциацию называли. Вдруг у одного из их опытных сварщиков зажимы вторичной цепи трансформатора оказались без заземления! Хорошо, прораб заметил, иначе… Сварщика, когда ему показали, с чем он работать собирался, аж затрясло. Чудом ведь мужика не убило, причем он утверждает, что заземлялся как положено. И я ему верю – это азы нашего ремесла. Как, скажите, нарочно кем-то все это подстраивается! Кстати, зажимы оборвать – дело двух секунд. Но это, знаете ли, уже за гранью. По-прежнему не могу поверить!

Лев задумчиво кивнул. Логика рассуждений Леонида Рашевского становилась все яснее. На любопытную тему журналист наткнулся неожиданно, стал копать, не очень даже интенсивно, однако затем, когда свел воедино разрозненные данные… Поначалу его это просто ошарашило. Ну а потом навело на размышления. Цепочка зловещих совпадений становилась слишком фантастической для того, чтобы считать их случайными.

– А вы, Степан Владимирович, знаете, какой самый легкий способ решить любую проблему? – спросил он. – Отрицать, что она вообще существует! Чего проще: списать все на непредсказуемые случайности да маниакальную подозрительность покойного Леонида Рашевского. Не было ни у кого никакого злого умысла, померещилось журналисту… Но это ведь только кажущееся решение проблемы, имеет ли смысл наподобие страуса голову в песок прятать? Он ведь не в собственной постели от инфаркта концы отдал, его убили!

Белоед подавленно молчал. Что тут возразишь?

– Обратите внимание, Степан Владимирович, – продолжил Гуров, – все… гм-м… неприятности у вас и сходных с вашей фирм пошли косяком тогда, когда вы начали сколачивать холдинг. Пока вы сидели тихо, каждый на своем участке, никто вас не трогал. А вот стоило вам попытаться объединиться, и началось… Так ведь?

Белоед, подумав недолго, кивнул:

– Так. Да. Вы хотите сказать, что я сам накликал на свою и не только свою голову все эти… неприятности, когда начал проявлять активность? Что кому-то возможное создание ассоциации стало поперек горла?

– Именно. И Рашевский пришел к таким же выводам. При наличии массы отморозков, которые за деньги готовы на все, организовать серию несчастных случаев, аварий и прочих прелестей в том же духе не так уж сложно. Вопрос: зачем? Ведь вообще, насколько я понимаю, создание подобного объединения дело исключительной трудности, хотя бы из-за инерции госструктур и бюрократического аппарата. Даже если бы вам не мешали таким вот диверсионным путем, а я уверен – Рашевский был прав в своем анализе и выводах! – даже тогда… Вы уверены, что у вас были шансы на успех?

– Почему бы и нет, – воинственно вскинулся Белоед. – Группа умных людей, действующих совместно и слаженно, способна на многое. Я с дураками не связывался, я работал с настоящими специалистами, с отличными управленцами и менеджерами, со строителями-профессионалами.

– А вы, по всей вероятности, возглавили бы эту группу профессионалов в случае удачи? – поинтересовался Гуров.

– Скорее всего. – Степан Владимирович пожал плечами. – Не скрою, я к этому стремился. Это плохо? Обычное человеческое желание занять место, соответствующее своим способностям. Но суть, поймите, не в том. Не в моих амбициях. Пусть бы МАМСФ руководил кто-то другой, ее создателем все равно остался бы я. Это моя идея, дело жизни, если вы не боитесь высокопарных слов. Мне пришлось от своей идеи отказаться, а это очень плохо, потому что я терпеть не могу отказываться от чего-то своего! И в любом случае появление такой структуры стало бы благом для всех московских строителей!