Читать книгу "Время жестких мер - Алексей Пронин"

– Хорошая мысль, – согласился он. – Сегодня выходной, можно спать весь день. «А говорить нам все равно не о чем», – подумал он.

– А этот тип в машине – у тебя с ним серьезно? – прошептал он. – Ты его любишь?

– Издеваешься? Это Дима-программист с восьмого этажа. Разве можно быть серьезной с таким типом? Так, навеяло что-то… А почему ты вдруг заговорил о любви?

– Я – человек, изучающий законы, – пробормотал он. – В Папуа – Новая Гвинея согласно древнему папуасскому закону, обманутые мужья не только имеют право, но и обязаны обезглавливать любовников своих жен. А перед казнью прелюбодей обязан съесть палец любовницы. То есть твой палец…

– Я законы не изучаю, – не осталась в долгу Альбина, – но знаю, что в Гонконге жена имеет право убить мужа-изменника. Впрочем, сделать это она может только голыми руками, но не думаю, что такое драконовское условие останавливает оскорбленных гонконгских женщин…

Он проснулся к обеду – голый, поверх покрывала. Альбины не было. На столе лежала записка: «Любимый, ты не возражаешь, если я съезжу в меховой салон «Дакота», где вчера случилось новое поступление, и выберу себе новую шубку? Обещают такую суровую зиму…»

И снова кошки скребли на душе. Теперь он знал, чего хотел много лет. Влюбиться. Без памяти. Довести ситуацию до абсурда. Испытать то сладкое, ни с чем не сравнимое чувство, которое не испытывал много лет. Теперь он влюбился. Без памяти. И с абсурдом все в порядке. Легче стало? Он позвонил Вадику Кондратьеву.

– Ты проснулся?

– О, теперь да, – вздохнул приятель. – Хочешь нанести повторный визит?

– Нет.

– И это мудро, – оживился психиатр. – У Евгении несколько минут назад сломалась соковыжималка.

– Березовый сок хотела выжать?

Услышать его Евгения не могла. Однако далеко за кадром что-то визгливо выкрикнула.

– Транслируй, – попросил Павел.

– Она говорит, что не надо разрушать ее нервные клетки. В них живут ее нервные тигры, – уныло пошутил Вадик. – Выходной день, средняя температура по больнице в целом нормальная. Ты что-то хотел?

Он в трех словах сформулировал просьбу. Вадик задумался.

– Похоже, утром ты мне чего-то недоговорил. Дело не в клиенте, верно?

– Сколько? – хмуро вымолвил Павел.

– Тысячи четыре, – прикинул на глазок Вадик. – Расслабься, рублей. Специалиста зовут Владимир Разумовский, попробую с ним договориться. О сроках сообщу отдельно. Представим твою протеже, как, скажем… суицидально настроенную гражданку.

– Спасибо, Вадик.

– А вот благодарить как раз не надо, – предостерег психиатр. – Поскольку положительный результат не гарантирован, даже больше – исключен, но деньги тебе не вернут, так что не обольщайся.

– Переживу. Про таблетки не забыл?

– Обязательно приму, не волнуйся, – хохотнул Вадик и бросил трубку.

Он устроился на диване с ноутбуком. Набрал в поисковике «Реалком, Н-ск». Головной офис на Красном проспекте, пара филиалов – в левобережной части города и в «академической» зоне. На работу приглашались курьеры, специалисты по пиару, художники, знакомые с компьютерной графикой и «Фотошопом». Выполнялись любые работы, связанные с рекламой, продвижением товаров, услуг и нужных личностей. Фирма предлагала раскрутить свой бизнес. «Ребята, давайте жить нужно!» – взывал с шапки сайта юмористический призыв. Он пощелкал по ссылкам. Генеральный директор – Князев Максим Леонидович, коммерческий директор, ведущие специалисты, номер лицензии, все такое… Телефоны приемной, отделов, бухгалтерии. «Мы ждем вас в любое удобное для вас время с 11–00 до 12–30 и с 13–30 до 16–00»…

Ничего интересного на сайте не было. Он вернулся к поисковику, отстучал «Максим Леонидович Князев». Генеральный директор АО «Реалком», 69-го года рождения, выпускник радиотехнического факультета, основатель многоотраслевой компании «Техносвет», благополучно скончавшейся в памятном августе 98-го, создатель рекламной фирмы «Ультрафон» с уставным капиталом в пять тысяч рублей, ставшей впоследствии тем самым акционерным обществом «Реалком». Пара фотографий – наконец-то… Снимки сделаны на светской вечеринке в клубе «Папарацци». Фон – желудочно-кишечная жизнь, гирлянды шаров, дамы в туалетах, на переднем плане мужчина – весь из себя безукоризненный, от улыбки до грамотно подобранного галстука – беседует по душам с заместителем губернатора трижды орденоносной области, вернее, что-то назидательно ему вещает, а тот внимательно слушает, мотая на ус. Второе фото было сделано примерно там же. Господин Князев на фоне шаров произносит спич. Павел закрыл глаза, извлекая из памяти образ. Не совпадало. Он не слишком отчетливо рассмотрел господина на «Х-5», но это был другой мужчина. У того лицо было недоброе, а у этого – нормальное. Князев – шире, тот – поуже, да и вообще. Совсем другой типаж.

Никаких адресов, состава семьи, биографических подробностей. Он порылся в записной книжке, произвел звонок.

– Да! – рявкнул Генка Миллер, оперативный уполномоченный центрального отдела полиции.

– Не отрываю? – осторожно осведомился Павел.

– Понятия не имею. – Генка заговорил потише. – Я же не вижу, за что ты там дергаешь.

– Прости, не знаю твоего графика, но для всех нормальных людей сегодня выходной…

– Параболический график. Дежурю. Просиживаю штаны в управлении.

– Тогда я подскочу? – обрадовался Павел.

– Подскакивай, мне-то что, – хмыкнул Генка, – но пить мне сегодня нельзя. А если принесешь пиво и будешь квасить в моем присутствии, не стерплю, закрою до вторника.

– Почему до вторника?

– А потому что после вторника я должен что-то предъявить в связи с твоим задержанием, но мне лень…

Генка Миллер – доблестный работник правоохранительных органов – был полной противоположностью Вадику Кондратьеву и правильным копом. Ленивый, с чутьем, не любитель крупных взяток и других вещей, плохо влияющих на сон. Поджарый, с густой шевелюрой, оттопыренными ушами, склонный к перепадам настроения – в глубине души Генка был неплохим парнем, но об этом знали только те, кто с ним общался не менее двадцати лет, то есть бывшие одноклассники. Он сидел в рабочем кабинете, взгромоздив ноги на стол, и таращился в компактный телевизор, повествующий о том, как правительство бурно развивает нашу экономику.

– У вас отличная секретарша, – похвалил Павел.

– Это не секретарша, – покосился на него Генка. – Это пациентка женского лепрозория. Подарок полковника Литвинова. У нее нет семьи, поэтому все свободное время Саша проводит на работе. Никто не знает, где нашел это чудо полковник. Злые языки утверждают, что на дороге. Шла Саша по шоссе… Он почему-то решил, что теперь нас ничто не должно отвлекать от работы.

– Но отвлекает, – предположил Павел.

– Еще как. Выкладывай.

– Я должен настроиться.