Читать книгу "Умирать подано - Андрей Кивинов"

А приди сейчас Плахов в офис к господину Вентилятору, воскипи там праведным гневом и скажи, глядя в бельма преступные, удивленные: «Чего ж ты, сволочь охранная, творишь?!», то и услышит в ответ: «Какого рожна приперся?! Врач-психиатр принимает в соседнем доме».

И будет Анохин две тысячи раз прав, ибо слова какой-то обдолбанной Верки по своей достоверности приравниваются к рекламе пилюль от облысения.

Следить же за Вентилятором, телефончики его слушать, своих людей в доверие втирать хочется, но не можется. Так называемых оперативных расходов, выдаваемых по большому блату, хватит лишь на бак бензина в казенных «Жигулях». А за бак бензина при всем уважении и любви к органам никто не станет втираться в доверие к Вентилятору. «Нам это надо как коту презерватив. Идите-ка вы, органы, и втирайтесь сами».

Настя пока не отзванивалась. Зато навестил Виригин со своим маленьким другом на букву «Т». Несмотря на курс интенсивной терапии, друг упорно не хотел расставаться с организмом старшего опера Главка. Скорее всего, лозунги Ильи о бесплатных медицинских услугах сотрудникам милиции не взволновали венеролога, и тот мог вгонять в задницу опера вообще все что угодно, вплоть до воды из-под крана. Курс лечения должен оплачиваться по курсу валюты. Однако болезнь не выбила Виригина из строя, и выглядел он достаточно бодрым и уравновешенным. А то, что слово «педерасты» было самым благозвучным в его приветственном выступлении, так это ж издержки профессии – с кем поведешься…

– Ты почитай эту мутоту! – Илья размахивал «Вечерним Новоблудском». – Мы работаем по мокрухе и ни черта не знаем, а какой-то сраный Карасев все, видишь ли, знает! Обидно, бля, обидно! Когда я в биографии Салтыкова ковыряться стал, когда дружков-чиновников попытался вызвать, так мне тут же – по рукам, по рукам! Чтоб не совался куда не след! Сам шеф пригласил меня на чаек и популярно объяснил, куда стоит лезть, а куда – нет. Я помчался в бригаду прокурорскую из Москвы – здрасьте, давайте вместе работать, одно, мол, дело делаем, а мне и там – до свиданья. Идите, проверяйте подучетников, у нас другая задача! У них, Игорюха, другая выходит задача. Я-то по наивности думал, что одна и та же – мокруху раскрывать. А какой-то Карасев, хрен баламутный, все знает! И версии строит, хоть в консультанты приглашай!

– Это говорит о вашей слабой профессиональной пригодности, товарищ Виригин, – спокойно ответил Игорь. – То, что журналист знает больше официальных лиц.

– Я вот с этим журналистом встречусь, посмотрим, чья пригодность пригоднее и чье лицо официальное. Спрошу, кто это ему про Салтыкова наплел. А не скажет, поедет на пятнадцать суток, будет брать интервью у мелких хулиганов. Сразу поймет, где свобода слова, а где свобода тела. Кстати, слышал, еще одного рыночного уложили? Татарчонка. Так же, в подъезде. Какой это уже эпизод? Шестой?

– Пятый. Называется, лошадь взяла галоп, полет нормальный.

– Не верю я, что это из-за денег. Ну не бывает такого! Пара сотен баксов – труп. Мне кажется, посредников с рынка вытесняют. Либо чтобы их место занять, либо вообще к черту.

– Не те «бабки», не те интересы, – покачал головой Плахов. – Нормальные бандюги такую мелочевку контролировать не будут, они на водке да на бензине миллионы имеют, на фига им эти посредники сдались?

– А ненормальные? Придет такой питекантроп на рынок, поводит хоботом, срисует и накатит. Мелочь не мелочь, а штуку баксов в месяц будьте любезны отдать на благоустройство Рынка. Для непонятливых повторяю – штуку в месяц. Вопросы есть? Есть. Можно не отдавать? Сегодня узнаешь. А народ не то чтобы непонятливый, он очень даже понятливый, просто каждый считает, что именно его не убьют. По принципу: самолеты падают, но что же теперь – не летать?

Плахов спорить не стал – толку-то? Виригин еще немного помахал газетой, уточнил, нет ли до получки, и удалился в «красный уголок» руководить и направлять. Игорь пока не рассказывал Илье о встрече с Настей, сначала надо поговорить с Вероникой. Да и по другой, причине – на корабле возникнет паника, как уже не единожды бывало. Шлюпки на воду, и давай веслами махать – кто куда!

Раскрытие такого убийства – это минимум президентская медаль на китель и пара месячных окладов в кошель. Но главное – престиж. Авторитет. «Я вам не лопушок-шестерка, я Салтыкова поднял!»

Немного погодя поделиться все равно придется, в одиночку много не наподнимаешь, вариант «Крутой Плахов, правосудие по-новоблудски» не прокатит. Брать в подмогу Макса с Колькой тоже несерьезно, ребята слишком суетливы – сначала стреляют, потом спрашивают фамилию.

Становилось душно. Игорь полностью открыл окно, но от этого стало еще хуже – кабинет располагался на солнечной стороне. Два пацаненка лет шести играли прямо под окном с большой красивой куклой. Дорогая игрушка, умеющая плакать, смеяться, даже говорить примитивные фразы на английском. Как живая.

Надо же, пацаны в куклы играют… Плахов задержался у окна, наблюдая за мальчишками. Те бережно укладывали куклу на сделанную из веточек кроватку, заботливо укрывали носовыми платками.

Все, Балби, спокойной ночи. Селега, поджигай.

«Селега» щелкнул зажигалкой, пацаны сорвались с места, отбежали метров на десять и замерли.

Через секунду прохожие вздрогнули от громкого хлопка. Барби подпрыгнула метров на пять вверх, разлетелась в воздухе на множество ошметков и приземлилась на задымленный газон.

– Клево!!! Клево!!! Селега, я тащусь, в натуле клуто!

Мальчишки радостно попрыгали и, смеясь, умчались в сторону парка. Игорь перегнулся через подоконник и глянул вниз. В траве лежала кудрявая кукольная голова. Лицом вверх. Барби смотрела на Плахова стеклянными глазами и по-прежнему улыбалась…

Как живая.

ГЛАВА 8

Часа в три позвонил Монахов. Увлекшись салтыковским вариантом, Игорь как-то позабыл о своем уговоре с Витькой и не сразу сообразил, о чем идет речь.

– Сегодня «тачка» уходит. «Девяточка» вишневая, почти нулевая. Посредник тонну получает.

– Сегодня и получит?

– Конечно. Клиенту уже позвонили, скоро, наверное, «бабки» привезут.

– Понял. Кто посредник?

– Пилюлькин, ну, это кликуха, он раньше санитаром в морге работал, а сейчас на рынке халтурит.

– Фамилию не знаешь?

– Баранов, кажется, Генка. Он на Болоте живет в новом доме. И еще, Игорь Романович, сегодня опять Прелый в будке сидит. И когда Рашида убили, он тоже сидел. Понимаете? А тут целая штука баксов. Зуб даю, пойдут.

– Как Пилюлькин этот выглядит?

– Он рыжий такой, тощий и длинный, как стропило. В белой футболке.

– Возраст?

– Как мне где-то.

– А баксы когда подвезут?

– Да в любой момент, говорю ж, хозяину уже позвонили. Но час Пилюля здесь еще проторчит, это точно.

– Ладно, Витек, спасибо за труды, я сейчас прикину тут.