Читать книгу "Стреляющие камни - Александр Щелоков"

Шах обстоятельно — ему вдруг и самому стало доставлять удовольствие то, как хорошо он знает дорогу, как помнит самые сложные места на маршруте, — описывал все, что группа могла встретить в пути.

— Как мы пересечем долину? — поинтересовался Роджерс, обеспокоенный тем, не обнаружат ли их красные на ровной поверхности.

— Мы минуем открытые места по кяризам, — пояснил Шах.

— Что это?

— Кяризы, — ответил Аманулла, — это подземные каналы. Великое чудо Азии. Люди обычно удивляются тому, что над землей. Их восхищают минареты и купола мечетей, орнамент дворцовых росписей. И очень редко кто может оценить гениальность простого, но малозаметного сооружения.

Роджерс с нетерпением ждал, когда иссякнут восторги и последует нужная для дела информация. Однако все свидетельствовало, что кладезь эмоций Амануллы сам по себе не оскудеет. И тогда Роджерс прервал переводчика.

— Господин Аманулла, — сказал он сухо, — я оценю простоту гениального, но мне нужны точные данные. Назовите их.

Аманулла, прерванный на полуслове, на какое-то мгновение утратил дар речи и замер с открытым ртом. Потом растерянно заморгал, не зная, что ответить. Инженерные особенности местных кяризов ему не были известны.

— Спросите амера Шаха, — сдерживая злость, сказал Роджерс. Ему уже порядком надоела эта азиатская бестолковщина, когда дело, на решение которого требовалась одна минута, растягивалось на часы болтовни вокруг него. — Спросите амера, насколько безопасна система кяризов для движения. Какова глубина залегания туннелей, их высота. Какие выходы есть наружу и как часто они встречаются. Только потом я смогу оценить их качество.

Шах подробно, со знанием дела рассказал специалистам о системе кяризов. Оказалось, что подземные туннели, вырытые в глинистом грунте долины, буквально пересекали ее сложной кровеносной сетью во всех направлениях. Безвестные мастера — остады — довольно примитивными инструментами вгрызались в пласты грунта, по которым затем, журча и не испаряясь, вода несла жизнь выжженным солнцем полям.

Леблан, внимательно слушавший объяснения амера, вдруг поймал себя на том, что отвлекся.

Роджерс тем временем с дотошностью инженера-гидростроителя выспрашивал об особенностях водоносной системы «зеленки». И никто из присутствовавших даже не удивился, что мирное творение удивительно талантливых, трудолюбивых рук другие люди рассматривали только как средство, дающее возможность незаметно напасть на третьих.

Война извращает восприятие человеком мира, меняет и его отношение ко всему, что существует вокруг. Канал, несущий воду полям, становится для солдата укрытием и препятствием одновременно. Ночь, дающая право на отдых от трудов праведных, делается временем, удобным для тайных вылазок и нападений.

Леблан неожиданно для себя вдруг осознал, что все его прошлое находится в непримиримом противоречии с созиданием, со всем, что благоустраивает, украшает и делает мир более удобным. Мост над рекой Уанги висел узорами стального кружева, соединяя два берега разорванной глубоким каньоном земли. Вместе с Мертвоголовым Леблан подрядился подорвать сооружение по найму для горнорудной компаний «Дип майнинг корпорейшн». Подряжаясь на диверсию, оба наемника нисколько не интересовались ни тем, для чего потребовалась такая акция, ни тем, что стояло за словом «мост», кроме его роли соединять берега.

Два «специалиста» от побережья океана продрались сквозь джунгли и вышли к мосту со стороны, с какой их меньше всего могли ожидать. Оба несли в вещевых мешках заряды взрывчатки, завернутые в пропитанную парафином бумагу. Трое суток, сидя в зарослях, они терпеливо наблюдали за охраной которая к своим обязанностям относилась довольно небрежно На четвертые сутки, посреди белого дня, когда черный губастый капрал ушел с поста и забрался в хижину из пальмовых листьев подремать, они спокойно заложили заряды под| фермы и, посыпав следы ядовитым порошком, ушли в джунгли. Через полчаса тяжелый взрыв прокатился по каньону. Узорчатые фермы дрогнули, надломились и рухнули с огромной высоты в ущелье.

Дело своих рук Леблан увидел лишь месяц спустя в журнале «Пари-матч». Заголовок, набранный крупными черными буквами, вещал: «Новый акт вандализма».

Из репортажа, прочитанного с интересом, Леблан узнал, что его руками уничтожено удивительное творение инженерного искусства — мост, созданный замечательным архитектором прошлого Алехандро Кастильосом. Тогда это не произвело особого впечатления на Француза. Он считал, что журналисты ради сенсации из любого пустяка могут раздуть мировой пожар. И все же Леблан никогда никому не признался бы в том, что причастен к уничтожению знаменитого виадука. Тайны наемников — под стать тайнам преступного мира мафии.

— Теперь подробнее о подземном ходе на гору, — предложил Роджерс и подал Шаху крупный снимок горы — вид с востока. — Где он здесь?

Шах принял снимок, взял зеленый фломастер, лежавший на бочке, и неумело провел на бумаге вертикальную черту.

— Вот так, — сказал он, довольный своим рисунком. Роджерс усмехнулся, подумав, что амер не часто берет письменные принадлежности в свои руки. Он прекрасно представлял по схемам, которые показывал Сингх, и место входа в туннель, и расположение вертикальной шахты в пространстве горы. Но ему все же хотелось проверить, насколько верны и точны его сведения.

— Попрошу, уважаемый генерал, поточнее. Взяв в руки лист бумаги, Роджерс одним движением нарисовал контур горы.

— В каком месте колодец?

Шах, не задумываясь, чиркнул пальцем по рисунку у самой высокой части Мамана. Роджерс нарисовал в указанном месте две параллельные линии.

— Так?

Шах отрицательно мотнул головой и что-то сказал.

— Он говорит, — перевел Аманулла, — ход кривой, коленчатый, идет вверх по ступеням.

— Сколько человек одновременно могут по нему пройти?

— Один человек с грузом, — ответил Шах. — Дыра довольно узкая. Но если лезть по одному, можно пропустить десять, сто человек. Сколько угодно.

Задав еще несколько вопросов, Роджерс убедился, что его представления о потайном ходе достаточно полны для того, чтобы принимать решение.

— Теперь, господа, слушайте, — сказал он. Все придвинулись к карте. — Начнем одновременно с двух сторон. С одной — шумно, с другой — в полной тишине. Важно взять гарнизон в треугольник. Ваша бригада, генерал, будет атаковать с подъема. Нужно побольше огня и шума на этом участке. Пусть Советы подтянут сюда все свои силы. А здесь, на юге, — Роджерс указал пальцем на место, где линии обозначали колодец, — мы будем сохранять молчание. До решающей минуты.

Аманулла добросовестно перевел. Шах, соглашаясь с планом, кивнул.

— Для основной работы, — продолжал Роджерс, — подтянем сорок человек. По пропускной способности прохода это возможно сделать быстро и тихо. Действовать будем в восемь пятерок. Вить будем с левой руки. Здесь…

Наемники склонились над планом района, вычерченном в крупном масштабе. Шах не соизволил даже пошевелиться. Он стоял чуть поодаль от стратегической бочки Роджерса и с интересом разглядывал ногти на левой руке. Роджерс поморщился, но ничего не сказал.