Читать книгу "Круг - Сара Б. Элфгрен"

— Да, если только с собакой, — улыбаясь, говорит Ребекка.

Они подошли к дороге. Мину внимательно проверяет, нет ли грузовиков, и только потом переходит на другую сторону.

— Ты была знакома с Элиасом? — спрашивает Ребекка.

— Нет. А ты?

— Нет. А кажется, будто знала…

Ребекка останавливается и смотрит на Мину. Длинные золотисто-рыжие волосы мягко обрамляют ее лицо. Глаза отливают серо-голубыми бликами. Черты лица и кожа идеальны, как будто их подправили в фотошопе. Настоящая картинка!

— Я не знаю, как объяснить, — продолжает Ребекка. — Но даже если бы раньше мы все были лучшими друзьями, это ничего бы не изменило. Мы никогда не узнали бы друг друга так, как узнаем теперь. Понимаешь, о чем я? Теперь мы связаны друг с другом так, что уже неважно, с кем мы дружили до этой ночи.

Мину колеблется. В какой-то степени она понимает, что Ребекка имеет в виду. Эта ночь была, по меньше мере, странной. Но Мину пока не обнаружила в себе никакой мистической силы, не научилась передвигать вещи или заставлять людей говорить правду. Она вообще не чувствует, чтобы в ней что-то изменилось.

— Я болтаю ерунду, — говорит Ребекка и досадливо машет рукой.

Они продолжают путь.

— Интересно, какая сила была у Элиаса, — говорит Мину, когда тишина снова становится давящей.

— Его сила, может, еще не успела проявиться. Ведь ни ты, ни Линнея, ни Ида тоже не заметили в себе никаких странностей, кроме снов.

— То есть сегодняшнее поведение Иды тебе странным не кажется? — говорит Мину.

Вопрос прозвучал агрессивно, Мину вовсе не хотела говорить это таким тоном. Но Ребекка в ответ только рассмеялась.

— Честно говоря, я тебе немного завидую, — призналась Мину. — Мне всегда хотелось иметь сверхъестественные способности.

— Но, может быть, твоя сверхъестественная способность — это твой мозг? — говорит Ребекка. — Ты же ужасно умная. Может, в этом твоя сила?

— То есть ты можешь передвигать вещи по воздуху, а я могу… думать?

Ребекка смеется. Но этот смех звучит не обидно. Чем-то Мину, должно быть, насмешила Ребекку, сама того не подозревая. Это приятно, потому что до сих пор сколько бы Мину не старалась рассмешить людей, это у нее никогда не получалось.

— Я имею в виду, что где-то должны быть ответы на наши вопросы. И если кто и способен их найти, так это ты. Мы не можем ждать, пока Николаус что-то вспомнит. Мы должны искать сами, — говорит Ребекка. — Не исключено также, что и у тебя, и у Линнеи есть силы, которых вы пока не обнаружили. Моя, например, проявилась совершенно неожиданно.

То, что говорит Ребекка, звучит логично. Запастись терпением не повредит. И если такая зубрилка, как она, может чем-то помочь общему делу, то…

Мину резко остановилась. Она кое-что вспомнила. И хотя это не конец света, но нечто вроде того.

— Что случилось? — спрашивает Ребекка.

— У нас завтра контрольная по химии, — говорит Мину. — А я не успела подготовиться.

* * *

Линнея живет в восьмиэтажке недалеко от парка Стурвальспаркен. Это один из тех домов в городе, где больше половины квартир пустуют и стоят заколоченными.

В подъезде пахнет мочой. Ванесса морщит нос, Линнея криво улыбается.

— Добро пожаловать в эксклюзивный отель, — говорит она.

Линнея открывает дверь лифта, и они заходят внутрь. Лифт, легко вместивший бы десять человек, медленно ползет вверх. Ванесса видит свое отражение в зеркале. Она выглядит как персонаж фильма ужасов: листья в спутанных волосах, косметика размазана.

Она вдруг понимает, что нужно позвонить Вилле. Но просить у Линнеи телефон, чтобы позвонить Вилле, было бы верхом абсурда.

Ванесса начинает жалеть о том, что согласилась на предложение Линнеи пойти к ней домой и одолжить одежду. Но не может же она прийти домой в одеяле.

Линнея открывает дверь лифта и выходит. Ванессе сразу бросается в глаза надпись на почтовом ящике: Л. Валлин.

— У тебя что, своя квартира? — спрашивает она.

— Да, — отвечает Линнея, как будто в этом нет ничего особенного, и отпирает дверь.

В коридоре Линнея скидывает ботинки, проходит в гостиную и зажигает маленькие лампы на полу. Их красные и розовые абажуры наполняют комнату мягким и теплым светом.

Это старая съемная квартира: две комнаты, линолеум на полу, белые обои в мелкий синий цветочек. Но стен почти не видно за картинами, афишами, вырванными из журналов страницами. В гостиной стоит большой диван, накрытый куском красного искусственного бархата, возле дивана — выкрашенный черной краской сундук, который одновременно служит журнальным столиком. На полу сидит большая фарфоровая пантера. Ее черное тело покрыто белой паутиной трещинок.

— Клевая, да? — говорит Линнея. — А какой-то дурак ее выкинул.

— Выкинул?

— Почти все мои вещи найдены на помойке.

Ванесса рассматривает картинки на стенах. Серия страшноватых фотографий животных в клоунских одеждах, картина маслом — на первый взгляд — идиллический ландшафт, потом понимаешь, что на дереве висит женщина в белом платье. Вот двое людей, улыбаясь, держат друг друга за руки, глаза у них совершенно белые. В целом картины Ванессе понравились, а вот афиши оставили совершенно равнодушной. Почти все группы — азиатские, Ванесса даже названий таких никогда не слышала.

Звонит мобильник. Линнея достает его из кармана, смотрит на экран и с гримасой откладывает телефон в сторону.

Взгляд Ванессы падает на черный большой деревянный крест, висящий на стене. Он весь покрыт маленькими металлическими кусочками серебристого цвета.

— Красиво, — говорит она, больше для того, чтобы хоть что-нибудь сказать.

Линнея останавливается рядом с Ванессой и проводит указательным пальцем по кресту. Ее ногти выкрашены ядовито-розовым лаком, который местами облупился.

— Элиас подарил. Он из Мексики. Видишь эти маленькие символы? Это все то, от чего крест защищает. Смотри, вот, например, сломанная нога. Заплаканные глаза. Больная лошадь.

Ванесса нервно смеется и делает вид, что смотрит, но чувствует только тепло тела стоящей рядом с ней Линнеи. Тут снова звонит телефон.

— Блин, — раздраженно фыркает Линнея.

Она идет к телефону и сбрасывает звонок.

— Кто тебе названивает? — спрашивает Ванесса.

— Да один парень. Никак не поймет, что пора прекратить.

Ванесса видит, как в глазах Линнеи мелькает нечто, похожее на… сочувствие? В животе холодеет, Ванесса отводит взгляд. Она вдруг понимает, кто звонит, но унижаться и спрашивать об этом напрямую она не станет.

— Понятно, — говорит она просто.