Читать книгу "Марсианские хроники - Рэй Брэдбери"

— Я обнаружил подземные ходы и надежные убежища,которых вам ни за что не найти. Уйду туда, отсижусь несколько недель. Вашабдительность ослабнет. Тогда я выйду и снова ухлопаю вас одного за другим.

Капитан кивнул.

— Расскажите мне про эту вашу здешнююцивилизацию, — сказал он, показав рукой в сторону горных селений.

— Они умели жить с природой в согласии, в ладу. Нелезли из кожи вон, чтобы провести грань между человеком и животным. Эту ошибкудопустили мы, когда появился Дарвин. Ведь что было у нас: сперва обрадовались,поспешили заключить в свои объятия и его, и Гексли, и Фрейда. Потом вдругобнаружили, что Дарвин никак не согласуется с нашей религией. Во всяком случае,нам так показалось. Но ведь это глупо! Захотели немного потеснить Дарвина,Гексли, Фрейда. Они не очень-то поддавались. Тогда мы принялись сокрушатьрелигию. И отлично преуспели. Лишились веры и стали ломать себе голову надсмыслом жизни. Если искусство — всего лишь выражение неудовлетворенныхстрастей, если религия — самообман, то для чего мы живем? Вера на все находилаответ. Но с приходом Дарвина и Фрейда она вылетела в трубу. Как был родчеловеческий заблудшим, так и остался.

— А марсиане, выходит, нашли верный путь? —осведомился капитан.

— Да. Они сумели сочетать науку и веру так, что те неотрицали одна другую, а взаимно помогали, обогащали.

— Прямо идеал какой-то!

— Так оно и было. Мне очень хочется показать вам, какэто выглядело на деле.

— Мои люди ждут меня.

— Каких-нибудь полчаса. Предупредите их, сэр.

Капитан помедлил, потом встал и крикнул своему отряду,который залег внизу, чтобы они не двигались с места.

Спендер повел его в небольшое марсианское селение,сооруженное из безупречного прохладного мрамора. Они увидели большие фризы сизображением великолепных животных, каких-то кошек с белыми лапами и желтыекруги — символы солнца, увидели изваяния животных, напоминавших быков,скульптуры мужчин, женщин и огромных собак с благородными мордами.

— Вот вам ответ, капитан.

— Не вижу.

— Марсиане узнали тайну жизни у животных. Животное недопытывается, в чем смысл бытия. Оно живет. Живет ради жизни. Для него ответзаключен в самой жизни, в ней и радость, и наслаждение. Вы посмотрите на этискульптуры: всюду символические изображения животных.

— Язычество какое-то.

— Напротив, это символы бога, символы жизни. На Марсетоже была пора, когда в Человеке стало слишком много от человека и слишком малоот животного. Но люди Марса поняли: чтобы выжить, надо перестать допытываться,в чем смысл жизни. Жизнь сама по себе есть ответ. Цель жизни в том, чтобывоспроизводить жизнь и возможно лучше ее устроить. Марсиане заметили, чтовопрос: «Для чего жить?» — родился у них в разгар периода воин и бедствий,когда ответа не могло быть. Но стоило цивилизации обрести равновесие,устойчивость, стоило прекратиться войнам, как этот вопрос опять оказалсябессмысленным, уже совсем по-другому. Когда жизнь хороша, спорить о нейнезачем.

— Послушать вас, так марсиане были довольно наивными.

— Только там, где наивность себя оправдывала. Ониизлечились от стремления все разрушать, все развенчивать. Они слили вместерелигию, искусство и науку: ведь наука в конечном счете — исследование чуда,коего мы не в силах объяснить, а искусство — толкование этого чуда. Они непозволяли науке сокрушать эстетическое, прекрасное. Это же все вопрос меры.Землянин рассуждает: «В этой картине цвета как такового нет. Наука можетдоказать, что цвет — это всего-навсего определенное расположение частицвещества, особым образом отражающих свет. Следовательно, цвет не являетсядействительной принадлежностью предметов, которые попали в поле моего зрения».Марсианин, как более умный, сказал бы так: «Это чудесная картина. Она созданарукой и мозгом вдохновенного человека. Ее идея и краски даны жизнью. Отличнаявещь».

Они помолчали. Сидя в лучах предвечернего солнца, капитан слюбопытством разглядывал безмолвный мраморный городок.

— Я бы с удовольствием здесь поселился, — сказалон.

— Вам стоит только захотеть.

— Вы предлагаете это мне?

— Кто из ваших людей способен по-настоящему понять всеэто? Они же профессиональные циники, их уже не исправишь. Ну зачем вамвозвращаться на Землю вместе с ними? Чтобы тянуться за Джонсами? Чтобы купитьсебе точно такой вертолет, как у Смита? Чтобы слушать музыку не душой, абумажником? Здесь, в одном дворике, я нашел запись марсианской музыки, ей неменее пятидесяти тысяч лет. Она все еще звучит. Такой музыки вы в жизни большенигде не услышите. Оставайтесь и будете слушать. Здесь есть книги. Я ужедовольно свободно их читаю. И вы могли бы.

— Это все довольно заманчиво.

— И все же вы не останетесь?

— Нет. Но за предложение все-таки спасибо.

— И вы, разумеется, не согласны оставить меня в покое.Мне придется всех вас убить.

— Вы оптимист.

— Мне есть за что сражаться и ради чего жить, поэтому ялучше вас преуспею в убийстве. У меня теперь появилась, так сказать, своярелигия: я заново учусь дышать, лежать на солнышке, загорать, впитываясолнечные лучи, слушать музыку и читать книги. А что мне может предложить вашацивилизация?

Капитан переступил с ноги на ногу и покачал головой.

— Мне очень жаль, что так получается. Обидно за всеэто…

— Мне тоже. А теперь, пожалуй, пора отвести васобратно, чтобы вы могли начать вашу атаку.

— Пожалуй.

— Капитан, вас я убивать не стану. Когда все будеткончено, вы останетесь живы.

— Что?

— Я с самого начала решил пощадить вас.

— Вот как…

— Я спасу вас от тех, остальных. Когда они будут убиты,вы, может быть, передумаете.

— Нет, — сказал капитан. — В моих жилахслишком много земной крови. Я не смогу дать вам уйти.

— Даже если у вас будет возможность остаться здесь?

— Да, как ни странно, даже тогда. Не знаю почему.Никогда не задавался таким вопросом. Ну, вот и пришли.

Они вернулись на прежнее место.

— Пойдете со мной добровольно, Спендер? Предлагаю впоследний раз.

— Благодарю. Не пойду. — Спендер вытянул впередодну руку. — И еще одно, напоследок. Если вы победите, сделайте мнеуслугу. Постарайтесь, насколько это в ваших силах, оттянуть растерзание этойпланеты хотя бы лет на пятьдесят, пусть сперва археологи потрудятся какследует. Обещаете?