Читать книгу "Однажды в дождливый вечер - Барбара Макмаон"

Скоро ли возвратится Хелен? Как Джинни удастся уйти от Митча, не оглянувшись, и одной смотреть в лицо будущему?

Почему Митч не может любить ее так, как она любит его? Возможно ли соперничество с умершей женщиной?

Джинни надела новый костюм, словно доспехи. Она не поддастся желанию снова прикоснуться к Митчу. Временный секретарь сыграет свою роль. Полная решимости не поддаваться искушению, она вошла в гостиную.

Митч стоял у окна, глядя на оживленные улицы. Знаменитый лос-анджелесский смог повис над городом, туманцая дымка серебрилась в лучах утреннего солнца. Джинни вошла, и Митч обернулся. Лицо у него было отсутствующее, и она обрадовалась, что оделась соответственно роли, которую собралась играть.

– Ты готова? – спросил он.

Джинни кивнула. Он поднял трубку, вызвал коридорного и заказал такси.

– Я позвонила Джоуи. – Джинни нарушила неловкое молчание, вертя в руках ремешок сумочки. Ей было легче смотреть в окно, чем на Митча. – Он чувствует себя хорошо, у него ничего не болит, и он хочет ездить верхом.

– Как только врач разрешит, мы попробуем посадить его на спокойную лошадь.

Отчего не посадить? Только будут ли они жить на ранчо, когда у Джоуи снимут повязки?

– Джинни…

Стук в дверь помешал Митчу договорить. Пришел коридорный за багажом.

С этой минуты любой интимный разговор стал невозможен. Такси быстро доставило их в международный аэропорт Лос-Анджелеса. Как только они прошли контроль, Митч предложил перекусить. У Джинни не было аппетита, но пришлось соблюсти приличия.

Возвращение домой показалось ей бесконечным. Она взяла в самолет два журнала и прочитала их от корки до корки. Митчу тоже не хотелось говорить о прошлой ночи, и он погрузился в работу, связываясь по телефону с Далласом и подтверждая некоторые решения, принятые в Лос-Анджелесе.

Когда они сели в его машину, Джинни притворилась, что спит. Ей не хотелось разговаривать, надо было восстановить душевное равновесие и вновь овладеть ситуацией.

Митч ни словом не намекнул, что прошлая ночь что-то значила для него, и его отчужденность сводила ее с ума.

Едва войдя в дом, Джинни бросилась в комнату сына, обняла его и почувствовала, что жизнь вновь обретает устойчивость. Реальность – это не сказочная мечта о Митче, а ее любимый сын, который нуждается – в ней.

– Я скучал по тебе, мамочка, – признался Джоуи.

– Я тоже, милый.

Она быстро скинула жакет и устроилась рядом с Джоуи.

– Расскажи мне, чем ты занимался.

– Привет, Митч! – радостно сказал Джоуи.

Митч стоял, прислонившись к дверному косяку. Сердце у Джинни замерло.

– Привет, Джоуи! Как поживаешь?

– Я уже почти здоров! Тетя Эмилин говорит, что, если бы у меня было еще больше энергии, они бы продавали ее в бутылочках. – Мальчик едва не подпрыгивал на кровати. – У Роситы есть разные игры, и мы играли в них. «Страна сладостей» – моя любимая, только нельзя выиграть настоящую конфетку. И еще есть «Горки и лестницы». Ее внуки играют в них, и я тоже научился. Тетя Эмилин показала мне, как играть в «Рыбу». Мамочка, давай сыграем в карты. Я хорошо играю. Тетя Эмилин говорит, что я прирожденный игрок.

Джинни кивнула и рассмеялась, чувствуя, как Митч мрачно маячит в дверях. Время от времени она бросала на него быстрый взгляд, пытаясь догадаться, о чем он думает.

– Похоже, тебе было весело. Мы возьмем карты домой, – пообещала она.

– У нас еще есть где-то карты. Джоуи может взять пару колод, – предложил Митч.

Джинни подняла на него глаза. Может, пригласить его войти и сесть на кровать, рассказать Джоуи об их поездке? Но разве она смеет сделать это? Не пытается ли она извлечь из их отношений больше того, что в них есть? Или все-таки Митч хочет, чтобы она его попросила?

– Входи! Расскажи Джоуи, в какие карточные игры ты играл в детстве, – неуверенно сказала она.

На мгновение Джинни показалось, что он войдет, но Митч выпрямился и отвернулся.

– Мне нужно работать.

Сердце у нее упало. Она надеялась…

– Мамочка, я видел собачку! Ее привел мистер Парланс. Росите она не понравилась, но тетя Эмилин сказала, что это хорошая собачка. У нее нет хвоста, но она виляла им все время и даже лизнула меня!

– Жаль, что я не видела ее. Значит, она тебе понравилась?

Джинни пыталась сосредоточиться на оживленном рассказе Джоуи, но ее мысли были с Митчем. Пошел ли он переодеться? Или отправился в офис и закрылся в кабинете?

Поездка в Лос-Анджелес уходила в прошлое.

Эмилин ждала Джинни, чтобы приступить к ужину. На Джинни все еще были юбка и блузка, в которых она прилетела из Лос-Анджелеса. Эмилин ее туалет одобрила.

– Они не такие женственные и нарядные, как платья, которые вам нравятся, – заметила Джинни, занимая за столом свое место.

– Да, мне нравятся мои платья, – удовлетворенно призналась Эмилин, – но они идут не всем. А вам ваш наряд подходит, вы выглядите в нем взрослее. Как вам понравилось в Лос-Анджелесе? Я не была там целую вечность. Если бы мы все поехали туда, мы сводили бы Джоуи в парк развлечений, пока Митч занимался бы своей работой.

– Я поехала, чтобы помочь Митчу, – мягко напомнила ей Джинни и улыбнулась Росите, которая вошла в столовую, неся поднос с жареной говядиной и гарниром из молодого картофеля. – Спасибо, что доставили Джоуи удовольствие, играя с ним в настольные игры.

– Он чудесный ребенок. Если он еще будет здесь, когда внуки приедут навестить меня, они будут замечательно играть вместе, – сказала Росита.

– А почему его может здесь не быть? – удивилась Эмилин. – Как только ему снимут повязку и убедятся, что глаз зажил, он вполне может резвиться. Джек сказал, что Джоуи может помогать ему заботиться о какой-нибудь спокойной лошади, если, конечно, ты не будешь возражать, Джинни. В этом возрасте у Дейзи уже был пони, хотя она не сама ухаживала за ним – для четырехлетнего ребенка это слишком трудно. Но она ездила под присмотром и любила приходить и разговаривать с пони. И кормить его морковкой. Помнишь, Росита?

– Конечно, помню, сеньорита! Я принесу булочки.

На столе стоял прибор Митча, но он не появился.

– Митч сказал, что вы научили ее играть в «Рыбу», – заметила Джинни.

– В дождливый день Дейзи любила поиграть в эту игру. Она играла с Марлис или Митчем, или они играли втроем. Особенно зимой, когда Митч не работал на воздухе или не уезжал в Даллас. Я всегда буду скучать по ним, они ушли от нас слишком рано, – проговорила старушка.

Джинни кивнула, думая, не эту ли картину увидел Митч, стоя в дверях: эхо счастливого времени, когда он и его жена играли со своей дочерью. Неудивительно, что он не захотел присоединиться к ним.