Читать книгу "Меченосец - Валерий Большаков"

«Разведчики-диверсанты» выбрались из башни и спустились к гавани. По-прежнему горел костер, но грелись у него одни лишь мертвецы. Олег странно почувствовал себя. Эта теплая южная ночь, величественные стены древней крепости, томительное ожидание, угрожающий ропот вдали... Так непохоже на обычную тактику штурма и натиска! Из задумчивости его вывел голос Железнобокого:

– Эй, Полутролль! Глянь-ка, вроде на тебя кольчужка...

Сухов приблизился к Турберну. Пожилой воин снял халат с убитого стража-гуляма. Халат был напялен поверх кольчуги. Кряхтя, Железнобокий стянул броню с мертвяка.

– Ну-ка, примерь!

Без особого желания Сухов сунул голову в тяжелый ком скрипучих стальных колечек, продел руки в рукава. Кольчуга увесисто легла на плечи, опадая до середины бедра.

– Длинная, – удовлетворенно заметил Железнобокий. – На-ка вот...

Он протянул Олегу ком поменьше размером – это был кольчужный капюшон.

– Во! Может, и шлем подойдет?

Сухов попробовал нахлобучить на голову круглый шлем с острым навершием – копия русского шишака образца века тринадцатого, – но, увы, шлем не налезал.

– Не мой размерчик, – вздохнул Олег.

Турберн коротко хохотнул.

– Ничего, – сказал он, – скоро будет что примерять!

– Это точно...

Опоясавшись мечом, Сухов почувствовал себя куда бодрее. Кольчуга – это вещь!

– Наши! – прошипел Свен.

Между двух башен в гавань Дербента входила русская лодья. Лунный свет выбелил оскаленные клыки на драконьей голове, блеснул по вывешенным щитам, а после заиграл каплями, сыпавшимися с мокрых весел.

– «Пардус»! – опознал лодью Ивор.

– А вот и «Вейла», – добавил Свен. – И «Сокол» наш!

Одна за другой вошли все шестнадцать лодий, заскрипели килями по гальке, притерлись бортами к причалам.

Турберн издал глухой переливчатый свист, и варяги, во множестве полезшие через борта, поперли на звук.

– Ты, Железнобокий? – донеслось из темноты.

– А то кто же... – было ответом.

Коротко посвятив форингов в ситуацию, Турберн повел варягов за собой.

– Сотни Асмуда, Каницара и Актеву охраняют лодьи. Приказ князя Инегельда!

Поворчав, названные отделились, рассыпались по берегу, а основная масса, почти полторы тысячи бойцов, пошагала через пустырь к Северной улице.

В темноте Олег не нашел экипаж «своей» лодьи и пристроился ближе к авангарду, топая рядом с Ивором и Малюткой Свеном.

– Гуляем, братцы! – донеслось из рядов.

– Прогуливаемся, – подхватил другой голос.

– Свежим воздухом дышим.

– Га-га-га!

Каменная стена справа тускло отсвечивала в лунном сверкании, а в домишках, теснившихся слева, огни не горели. То ли спали жители, то ли притаились, гадая, что будет. «А что будет? – мелькнуло у Олега. – Что везде было, то и здесь будет – кровь пустим Дарбанду и свое возьмем. А если город отбрыкиваться станет и оказывать сопротивление, большая кровь хлынет...»

Он прислушался – за топотом и шарканьем дружины узнавались иноязычные крики, лязг и ритмичное грохотанье.

– Не иначе, ворота высаживают, – догадался Ивор.

Варяги вывернули на широкую поперечную улицу, делившую Дербент на Нижний и Верхний город. Судя по всему, вся улица была запружена народом. Люди ревели нестройным хором, требуя выдать Ферузу, дочь Бусснара, угрожающе качали копьями и прочим убойным инструментом.

Два десятка дюжих молодцев били в ворота Верхнего города здоровенным брусом. Ворота скрипели и качались.

По всему верху поперечной стены горели костры, на огнистом фоне мелькали черные силуэты гулямов. Их толстый командир драл глотку, сильно тужась:

– Р-разойдись! А то я за себя не отвечаю! Разойдись!

В толпе народа оглушительно засвистели, и град камней обрушился на командира, сгоняя его под прикрытие каплевидных щитов охранников.

И вдруг ворота пошли раскрываться, пока не распахнулись настежь. Бунтовщики обомлели, а в проеме ворот показался князь Боевой Клык. На секунду зависло молчание, и Олег воспользовался подходящим моментом. Набрав воздуху в грудь, он проревел по-арабски:

– Мир хижинам! Война дворцам!

Толпа завыла, заколыхалась и ринулась в ворота – светлый князь едва успел спрятаться за створкой. Темной, неразличимой массой бунтовщики помчались по Средней улице, сминая растерянных гулямов, и грозным человеческим приливом докатились до стен цитадели-кухендиза.

Князь Инегельд вышел из ворот на свет костров и вскинул руку с мечом.

– Город наш! – протрубил он.

И варяги, скрытые ночной тьмой, заорали во все глотки, вторым цунами разливаясь по улице и переулкам, убивая и калеча редких защитников Дербента, потерявшихся от двойного набега, круша секирами резные двери, вламываясь в богатые усадьбы, громя все вокруг, вспарывая животы слугам и домашним, хватая самое ценное, пихая за пазуху ожерелья, браслеты, подвески...

Окна одного из домов внезапно осветились пляшущим оранжевым огнем, языки пламени вырвались из комнат, облизывая стены, забираясь под крышу. Темный переулок стал виден весь, от Средней до Северной улицы.

Олег пробежал мимо одного дома, где уже орудовали русы, спешно деля награбленное, миновал другой и ворвался во двор третьего – со спины он узнал Ивора Пожирателя Смерти. Сухову навстречу выскочил верезжащий мужик, бритоголовый, в одной набедренной повязке, но с острым скимитаром в руке. Олег выхватил дареный караджур и нанес удар, не думая, «на автомате». Мужик заклекотал, давясь кровью, и покатился в пыль. Сухов выдохнул.

Переложив караджур в левую руку, он подхватил с земли скимитар. Оружие ему понравилось – арабский меч был почти прям, слегка изгибаясь и расширяясь к концу. Заточен скимитар был, как и караджур, только с одной стороны. Полированное лезвие блеснуло в огнистом свете, выделяя вязь букв, инкрустированную серебром, – что-то о неверном, коего даже алмазный щит не спасет. Увы, спас... А меч хорош... Булат! Пригодится в хозяйстве...

Расслышав крик Ивора, Олег бросился к дому и едва не столкнулся с гулямом, высоким и мощным мужиком в красном халате-чекмене, в медном сияющем шлеме с красными перьями. Гулям с размаху опустил меч. Сухов отпрянул. Отбив выпад дареным клинком, он ударил скимитаром – противник успел отскочить. Упала на землю рассеченная перевязь с ножнами. Гулям едва не запутался в ремне, но успел отпрыгнуть, выругавшись по-русски. По-русски?!

– Сюда все! – заорал гулям на чистом наречии северных озер, лесов и рек.

– Ты – рус?! – крикнул Олег.

Гулям изумленно отшатнулся, не опуская меч.

– Ну! – рявкнул он. – Я – Улеб, гулам эмира!