Читать книгу "Лейб-гвардии майор - Дмитрий Дашко"

Сами пруссаки – народ вышколенный и выдрессированный не хуже собаки Павлова. Все рефлексы, начиная от пускания слюней и заканчивая поведением в общественном месте, выработаны десятилетиями суровой палочной дисциплины. Метод, может, и не очень педагогичный, зато эффективный. Пускай в кармане вошь на аркане, но внешний вид должен быть на уровне. Так что встречать и провожать нас будут по одежке, и если наряд окажется подходящим, глядишь, обойдемся и без «аусвайсов».

Мы отправились в торговые ряды за готовым «немецким» платьем. Местность была неровная, приходилось то взбираться на холмы, то спускаться в низины. Прошлись по улочкам, сохранившим средневековое обаяние. Вообще у меня сложилось такое впечатление, что Вильно будто застыл между Востоком и Западом. С одной стороны, чувствовалось архитектурное влияние Западной Европы, с другой – нет-нет, но покажется домик, который идеально вписался бы в патриархальную Москву времен Алексея Михайловича. Кроме того, хватало и грязи, характерной для еврейских местечек: как ни крути, а половина нынешних литовских «мегаполисов» начиналась с жилищ, наскоро сколоченных Рабиновичами и их верными Сарами.

Нужная лавка отыскалась среди мелких магазинчиков, забитых всякой всячиной: южными фруктами, пряностями, благовониями, табаком и прочими не всегда нужными или полезными вещами. Спокойно пройти мимо витрин не удалось: заядлые курильщики Чижиков и Михайлов не преминули набить кисеты и купить по глиняной трубке с длинным чубуком взамен «реквизированных» поляками из отряда пана Потоцкого во время плена.

Оказавшись на воздухе, гренадеры с наслаждением затянулись и стали выпускать кольца дыма. Я едва не расхохотался – приятели походили на котов, добравшихся до валерьянки. Разумеется, предупреждать их на манер Минздрава было бессмысленно, вряд ли жизненный путь гренадеров окажется столь долгим, чтобы успеть накопить в организмах хотя бы капельку того никотина, что способен валить с ног легендарную лошадь.

Дверь распахнулась, переливчато зазвенели колокольчики, предупреждая продавцов о появлении визитеров, и мы всей гурьбой ввалились в лавку.

Увидев пятерых мордоворотов поперек себя шире, приказчик поначалу пришел в тихий ужас: ему нечего было нам предложить. Выставленная на продажу одежда оказалась мала даже Михайлову, а он в нашем отряде был самым низкорослым. Возникло чувство, будто я нахожусь в «Детском мире» – нарядные камзольчики и бархатные штанишки упорно не желали на нас налезать.

– Вот что, любезный, – сказал я приказчику, – времени у нас мало, рыскать по всему городу некогда, поэтому делай что хочешь, но одежду для нас разыщи.

– А как насчет…. – начал говорить приказчик

Я сразу понял, что его гложет, и быстро разрешил дальнейшие вопросы.

– Денег? Деньги у нас есть. – Я потряс перед его глазами туго набитым кошельком. – Можешь не волноваться, не обидим.

Упускать выгодных клиентов приказчику не хотелось.

Он оставил вместо себя мальчишку, попросил «ясновельможных панов» обождать и в сопровождении слуги куда-то убежал. Вернулись они только через полчаса, нагруженные тюками, будто вьючные верблюды.

– Думаю, я смогу угодить панам, – хвастливо объявил приказчик, развязывая узлы.

– Посмотрим, – сказал я.

Началась примерка. Я остановил выбор на темной рубашке без манжет, плотной и очень удобной суконной куртке черного цвета, снабженной особыми завязками. С их помощью можно было регулировать размер одежды – делать в зависимости от погоды обтягивающей или свободной, последнее позволяло надевать больше нательного белья. Немаловажная деталь с учетом нашего климата. Как ни крути, а холодных дней у нас даже летом в избытке.

Не уверен, что наряд соответствовал последнему писку моды, но для меня главным критерием была практичность. По этой причине я сразу отверг короткие штаны, с которыми носили шерстяные чулки, хоть приказчик и заливался соловьем, расхваливая качество товара. Я никак не мог избавиться от мысли, что этот элемент гардероба все же следовало бы оставить женщинам вместе с париками и пудрой.

Приказчик разыскал для меня кавалерийские брюки с уплотненными вставками. Закончилась экипировка шерстяным плащом, треуголкой и сапогами. Надеюсь, в таком наряде я не очень смахивал на Зорро. Кстати, знаменитый французский фильм, посвященный этому герою, в котором играл Ален Делон (я смотрел его раз двадцать), мне нравится куда больше голливудской версии с Антонио Бандерасом и Кэтрин Зета-Джонс.

Карл облачился в похожие одеяния, только цвет выбрал светло-серый, который как нельзя лучше подходил к его ладной фигуре. Остальные гренадеры не долго возились, схватили первые попавшиеся тряпки и, обнаружив, что можно обойтись без перешивания, сразу переоделись.

Приказчик сначала заломил баснословную сумму, но, встретив в лице Чижикова и Михайлова достойных оппонентов, был вынужден снизить цену.

В новом костюме я ощутил себя другим человеком. Что ни говори, приятно избавиться от грязных и вонючих лохмотьев. Нет, оно, конечно, верно, что не одежда красит человека, но поверьте, в моих тряпках впору было только милостыню собирать.

– В баньке бы сейчас попариться, – мечтательно произнес Михайлов.

– Хорошо бы, да некогда, – с сожалением сказал я.

Да, русская баня была бы сейчас в самый раз. Нет ничего лучше после долгих трудов и дальней дороги. Я и раньше любил ее, родимую, а очутившись в веке осьмнадцатом, стал просто маньяком. Посудите сами, разве не блаженство посидеть в парилочке, плеснуть на раскаленные камни ковшик с разведенным квасом или пивом, набрать полные легкие хлебного духа, растянуться на сколоченной из дуба полочке, похлестаться распаренным березовым веником, а потом нырнуть в речку и выскочить оттуда как пробка? Смывается не только грязь, но и боль в душе и усталость в теле.

Но если без бани какое-то время мы еще могли обойтись, то без оружия как без воды – и туды не очень, и сюды – сплошной дискомфорт. Что поделать – время такое!

Это у нас, простых людей, в двадцатом веке отобрали право на защиту себя, заранее поставив в проигрышные условия, когда ты знаешь, что родная милиция не очень-то тебя бережет и приедет по вызову, когда будет поздно. А всякие подонки понимают, что рядовой гражданин не сможет справиться с их шайкой-лейкой, будь он хоть трижды Брюсом Ли, и наглеют.

Если бы у меня была свободная минутка, я бы сел за стол, разлиновал лист бумаги, разделив его на две половинки, и стал сравнивать, что есть плохого и что хорошего в двух разных эпохах, в которых мне довелось пожить.

Понятно, что без теплого ватерклозета, телевизора и ноутбука восемнадцатый век кажется неустроенным до безобразия. Но стоит только ощутить в ладони холодный эфес шпаги или рукоять длинного пистолета, посмотреть на друзей, готовых порвать на мелкие части любого, кто бросит в твою сторону косой взгляд, и что-то резко меняется в восприятии мира.

Пожалуй, я могу поблагодарить от всего сердца Кирилла Романовича за то, что он выдернул меня сюда. И пусть далеко не все его слова показались мне искренними, все равно «гран мерси» вам, уважаемый корректор реальности, от простого русского паренька и… курляндского дворянина.