Читать книгу "(Не)чужая семья - Натализа Кофф"

на котором ездила сама Эми.

Значит, Дымова нет ни в офисе, ни в берлоге? А где он?

Мелькнула мысль, что хозяин «Порока» мог бы тусоваться сейчас в собственном клубе. Время как раз подходящее, когда все девочки в сборе, и нет лишних глаз и посторонних клиентов.

— Да и хрен с ним! — произнесла Эми очень тихо, шепотом.

— Простите, Эмилия Даниловна, не расслышал, — подал голос Анатолий.

— Это я не вам, — улыбнулась Эми и послушно двинулась вслед за мужчиной.

Знакомая дверь и длинный коридор не изменились с тех пор, как Эми была здесь полгода назад. И с тех пор — обходила эту часть здания десятой дорогой.

Анатолий толкнул входную дверь. И здесь, в самом логове Дымова, ничего не изменилось. Кажется, даже в воздухе витает тот самый запас: парфюм Дымова и что-то еще, знакомое, въевшееся в память.

— Если буду нужен, я внизу, — сообщил Анатолий, а Эми кивнула.

Да, где-то здесь, в здании, есть комнаты для парней Дымова. Вся его охрана и братки собираются там. Эми не была в том крыле, просто знает, что Дымовские силовики торчат там почти безвылазно. Многие даже живут здесь же.

Эми сбросила пальто и оставила его на спинке дивана. Осмотрелась.

Квартира в идеальном состоянии, словно кто-то только что капитально прибрался. На Эми накатило чувство дежавю. Она точно так же уже стояла здесь, когда пришла к Дымову. На этом самом месте.

Тогда все закончилось плачевно. Сейчас все по-другому. И Эми стала другой. А Дымов?

Эми утонула в прошлом. Ей казалось, что все повторяется. И вот-вот распахнется дверь, в которую влетит группа быстрого реагирования, чтобы задержать Дымова.

А Дымова нет. В квартире пусто. Ни звука.

Эми вздрогнула, когда раздался щелчок и входная дверь распахнулась.

— Прости, малыш, чуток по времени не подрасчитал, — услышала Эмилия голос Кости.

Дымов вошел в квартиру и закрыл дверь на ключ. Девушка молчала. Дымов окинул ее пристальным, тяжелым взглядом.

— Ты голодная? В холодильнике полно еды, — продолжал Дымов.

Эми отрицательно покачала головой. Скрестив руки на груди, продолжала в упор смотреть на Дымова. Говорить совсем не хотелось. Да и о чем говорить, если любой диалог у них заканчивается спором? А спорить с ним Эмилия попросту устала.

— А я, по ходу, да, — продолжал Костя, подтянул край футболки, вдохнул, скривился, — только в душ заскочу. А ты чего, как неродная? Вещи распакуй.

— Не хочу, — словно вызов бросила Эми и расправила плечи.

— Ну, как хочешь, — подмигнул Дымов и прошел мимо, в направлении ванной комнаты.

Эми хотелось чем-то швырнуть в этого шкафа. Ну что за самоуверенный и непробиваемый болван! Не хочет Эми находиться здесь! У нее, кажется, психологическая травма размером с вселенную! Она без истерик не может находиться здесь, в этой квартире! А он? Непробиваемый чурбан!

Эми проводила взором мужскую фигуру. Отвернулась и прошла в кухонную зону.

Ужасная квартира! Да и как здесь можно жить, если нет ни стен, ни хоть какого-то намека на уединение.

А чертов Дымов еще и двери в ванную не плотно закрыл, потому Эмилия слышала каждый звук, который доносился оттуда. Как звякнула пряжка ремня о пол, когда Костя избавился от одежды. Как зашумела вода. Когда Дымов встал под душ. И после, как вода перестала шуметь.

Эмилия отвернулась, встала у окна.

Хорошо, хоть вид в этом логове весьма сносный. Не на свалку, или стройку. А на зеленый сквер с длинными ниточками-дорожками.

Эмилия слышала звук приближающихся шагов, даже слышала, как Дымов размеренно дышит.

И подумала, что Костя был в клубе, у своих чертовых шлюх, потому и мылся. А зачем иначе?

Эми стиснула руки в кулаки. Стремительно развернулась, чтобы встретить Дымова лицом к лицу.

Он красивый, этот монстр и бандит. И сейчас, в одном лишь полотенце, с влажными волосами и каплями воды на плечах, Костя выглядел крайне сексуально.

Эмилия задержала дыхание. Мысленно отругала себя.

Ей нельзя видеть в нем объект вожделения. Нельзя испытывать к нему тягу. Иначе все, весь ее мирок, попросту рухнет. Она должна ненавидеть его. Потому что так ей привычнее.

Костя смотрел на нее потемневшим взглядом. Эми понимала, что именно таится в его глазах. Понимала, чего именно Дымов хочет сейчас от нее.

В дверь негромко постучали. Эми вздрогнула. А Дымов качнулся назад.

— Нет! Не открывай! — вырвалось у Эми.

Ей казалось, что вот сейчас все повториться. Костю арестуют еще на полгода, или больше. А дальше что?

— В порядке все, — уголком рта улыбнулся Дымов и провел костяшками пальцев по щеке Эми.

Мужчина на ходу туже затянул полотенце и распахнул входную дверь. О чем-то коротко перекинулся с визитером, а после захлопнул двери и вновь заперся на ключ.

Эми устало привалилась спиной к стене. Господи, у нее совсем крыша поехала! И, кажется, начались галлюцинации. Потому что наяву Дымов никогда не принес бы ей корзинку с цветами.

— В тачке забыл, — словно смутился Костя и поставил на край кухонного стола.

Эмилия уставилась на пестрый букет. Цветы действительно были красивыми, яркими, по-весеннему радовали. Хотя, сейчас вовсю хозяйничала осень.

— Девочка, я подумал над нашим последним разговором, — заговорил Дымов, а Эми повернулась к нему.

Мужчина стоял рядом, очень близко. Эми пришлось поднять голову, чтобы сосредоточиться на лице собеседника, а не на развитой грудной клетке с круглым шрамом над сердцем.

— Идея не плохая, но провальная, — хмурился Дымов. — Из моих пацанов все в курсе, что ты моя женщина. У любого спроси, обстоятельно расскажут. Стучать, ясно дело, не будут. Но при соответствующих обстоятельствах, любой сболтнет, потому как эта инфа нихрена не секретная. Рожать будешь заграницей, и первое время тоже там поживете с дочкой. Дальше решим по факту. Я тебя услышал, девочка, на тему твоей безопасности задумался.

— И что? Мне сказать тебе спасибо? — Эми и сама не понимала, откуда в ней сарказм. Но он проснулся в ней именно сейчас.

— Можно, наверное, — пожал плечом Дымов. — Но лучше перестань смотреть на меня зверем. Я ж вон, пытаюсь исправиться.

— По твоему мнению, букет цветов решит вопрос с прошлым? Я должна забыть, как именно оказалась в первый раз в твоей квартире? — усмехнулась Эмилия.

— Млять, ну я был долбоебом, что поделать, — ругнулся Дымов.

— И что изменилось? Ты все тот же, Костя, —