Читать книгу "Скажи, что простишь - Маргарита Дюжева"

обратно? По первому же щелчку?

— Нет. Просто я должна кое-что тебе рассказать.

— Мне не интересно.

— Егор! Ты должен приехать.

— Знаешь, что, Ленок, — недобро усмехается в трубку мой бывший муж, — ищи себе другого идиота и мальчика на побегушках. У меня есть дела поинтереснее.

— Егор, пожалуйста!

— Иди на фиг, — и отключается.

И вот сижу я вся такая растерянная, посланная в далекие дали, и не знаю, что делать дальше. В душе полный бедлам, опоры нет и, кажется, будто кругом зловеще шелестят зыбучие пески.

Хочу переслать Малову фотографии, как-то начать разговор, но пелена перед глазами мешает. Не вижу экрана, буквы расплываются.

Как же так? Что это за игры такие жестокие?

Я не понимаю…

Ползу на кухню, придерживаясь одной рукой за стену. Мне нужна аптечка. В ней должна быть валерьянка. Другого успокоительного у меня отродясь не было, а я бы с удовольствием бахнула бы чего-то посерьезнее. Чтобы забыться, заснуть, а когда просплюсь, чтобы в голове уже все прояснилось и встало на свои места.

Ох уж эти мечты.

Валерьянки нет. Поэтому я просто выпиваю пару стаканов холодной воды. В животе стынет, горло перехватывает спазмом, но мне плевать. Это все фигня по сравнению с тем, как полощет растерянную душу.

А потом звонок в дверь.

Я никого не хочу видеть, никого не жду. Мне нужно просто побыть одной. Просто поспать, но звонок нагло повторяется, вынуждая подойти к двери и открыть:

На пороге Егор. Злой, вздрюченный и явно в дурном настроении:

— О чем ты хотела поговорить?

Я молча сдвигаюсь в сторону, и пропускаю его в квартиру.

***

Я не знаю, как начать разговор. У меня в голове роится столько мыслей, столько дурных предположений и беспорядочных слов, что из всего этого бедлама сложно вычленить что-то конкретное.

Егор ждет. Сложив руки на груди, стоит и смотрит на меня. Поза напряженная. Он будто стянутая до предела пружина, которая вот-вот сорвется.

— Ты меня ради этого позвала? Полюбоваться и тяжко повздыхать? — холодно спрашивает он, и у меня щемит. Больно щемит, глубоко. Надрывно.

— Егор, — обхватываю себя за плечи, пытаясь то ли спрятаться от пронизывающего взгляда бывшего мужа, то ли просто согреться, — та девушка, с которой я тебя поймала… С кальяном… Кто он такая?

Серый взгляд темнеет:

— Какое это теперь имеет значение?

— Просто ответь.

Егор недовольно морщится:

— Мы когда-то учились в одной школе.

— Ты с ней тогда…почему?

— Что почему?

Очень сложно говорить, но я не сдаюсь:

— Почему ты решил променять меня на нее? В тот вечер…

— Лен, что за вопросы спустя столько времени?

— Для меня это важно.

Молчит.

Все и так понятно, но мне хочется услышать это от него. Получить подтверждение того, что я не придумала, что мне не показалось.

— Ты это сделал в отместку, да? За то, что я тебя якобы обманывала?

— Якобы? — недобро усмехается он, — Ну ты артистка, Ленок. Восхищаюсь.

— Погоди минутку, — я оставляю Малова на кухне, а сама иду в комнату за его телефоном. А заодно и свой прихватываю.

Когда возвращаюсь, Егор смотрит в окно.

Я смотрю на его напряженную спину и едва дышу. Каждый глоток воздуха кирпичом падает в легкие, причиняя боль.

Что же с нами произошло? Почему?

— Я хотела тебе отдать вот это.

Он, не торопясь, оборачивается, а когда видит мобильник в моих руках, непонимающе хмурится.

— Это твой телефон, — подхожу ближе, — я нашла его в снегу…после того случая, когда ты изображал из себя Тарзана.

На мужских щеках появляется легкий румянец. Засмущался немного.

Забирает у меня аппарат и крутит его в руках, потом нажимает на кнопку:

— И правда мой, — удивленно вскидывает брови, — все это время он был у тебя?

— Да. Валялся в шкафу. Хотела выкинуть и не смогла, — уныло шмыгаю носом, — а сегодня, после твоих слов о доказательствах решила его включить.

В меня тут же впивается пристальный хищный взгляд, но отступать поздно и отнекиваться я не собираюсь.

— Включила, посмотрела переписку.

Малов криво усмехается:

— И как? Понравилось?

— Нет.

— Сочувствую.

Он колючий, как еж, которого раздраконили, а у меня нет ни сил, ни терпения, чтобы приглаживать его иголки. Меня ноги еле держат.

— Это все не правда. Все, что тебе присылали тогда и сейчас – это неправда.

— Сейчас? — переспрашивает Егор и снова активирует мобильник. Ищет. И находит, — надо же, какая романтика в новогоднюю ночь.

В голосе полно горечи.

— Это неправда, — устало повторяю я, — он пришел, попытался подмазаться, я его отправила восвояси. На этом все.

— И я, такой дебил, должен тебе поверить.

Я игнорирую его выпад, и захожу в свой мессенджер:

— Мне тоже приходило письмо в новогоднюю ночь.

— Да ты что?

— Просто посмотри, — протягиваю ему мобильник.

Егор явно не горит желанием что-то там смотреть, но все-таки забирает его и опускает взгляд.

Смотрит.

Хмурится.

Не понимает.

Я тоже ни черта не понимаю, но хочу разобраться.

— Это старые фотки.

— Мне их прислали как новые.

— Кто? Зачем?

Я только развожу руками. У меня нет ответа на эти вопросы.

— Ты дальше полистай. Там еще много интересного есть.

Все, силы закончились. Я медленно сажусь, облокачиваюсь на стол и утыкаюсь