Читать книгу "Дети Богов - Вячеслав Ялов"

еще одной головой чудовище вновь показалось из темной пучины и принялось пожирать трупы один за другим, иногда разрывая их на части, но чаще глотая прямо так, целиком, предварительно избавляясь от хранящегося в ножнах мертвых людей оружия.

— Да что же ты за тварь? — поражалась Калипсо, с отвращением наблюдая за пиршеством Змея.

Наварх взгляда поднять не решился.

Когда лодки сели на мель, отступившие на сушу воины не распластались на берегу — действуя сплоченно, они заняли оборону, готовясь бок-о-бок сражаться с уже привычными для себя врагами, разбуженными звуками битвы. Солдаты стояли неподвижно и всматривались в непроглядные заросли, наяву видя, как из них выпрыгивают порождения крови Богов — волнение и богатый опыт сражений играли с ними злую шутку, ведь никакой опасности им пока доподлинно не грозило.

Угрюмый Амин вылез из шлюпки и встал позади подчиненных.

— Обитатели острова боятся морского чудовища. — Он не нашел в себе сил смотреть команде в глаза. — Пока оно надрывает глотку, мы в безопасности.

Не веря собственным ушам, настороженные и все еще ожидающие атаки воины медленно опустили оружие и озадаченно обернулись.

— Наварх, вы живы! — Никон, один из самых юных членов отряда Смотрящих, первым прервал затянувшуюся тишину.

— Что произошло на судне? — Прозвучал неуместный вопрос от потрясенного Филотеоса.

— Что дальше, Аминтас? — Впервые за время плавания Одиссеус смотрел на Ликайоса не с презрением, а искренней растерянностью — он искал в мужчине поддержки. — Как нам быть?

— Вы готовы продолжать слушать человека, ответственного за совершения ужасной, непростительной ошибки, повлекшей десятки смертей? — Окруженный людьми Амин пребывал в замешательстве. — Способны простить и следовать за ним дальше?

— Вы никак не могли знать, что угроза скрывается не на острове. — Лиса вышла в центр круга. — Нет ничего дурного в стремление спасти жизни собратьев и друзей, которых несведущий об ужасном существе близ новых земель Прометей отправил сюда на погибель. Мы пойдем под вашим предводительством до конца.

Негромкие голоса выразили одобрение — солдаты продолжали соблюдать осторожность и старались не шуметь.

— Я оправдаю ваше доверие, — воспрянул духом Амин, но неизменно остался суров лицом.

Солон

Очаровательные птицы прыгали с ветки на ветку и активно крутили маленькими пернатыми головками в поисках вкусных жучков и червей. Время от времени они переговаривались между собой, издавая непонятные, но мелодичные звуки, складывающиеся в прекрасную музыку. Пение желтой иволги, крошечной малиновки и громкого восточного соловья доносилось до ушей Солона через узкое окошко в его комнате.

Убранство временного жилища Сола было скромным: простенькая краббатиона, рассчитанная на одного человека, находилась у окна, вместительный гардероб из сосны стоял левее от нее, у изголовья, длинный стол в комплекте с троносом для хозяина и дифросом для гостя располагался посередине помещения, а одинокий клисмос, предназначенный для отдыха и чтения при свете свеч, был органично вписан в угол. Рядовое жилье не соответствовало статусу советника, а его предоставление местным навархом могло расцениваться как оскорбление высокопоставленного государственного служителя, однако последний сам отказался от дорогих антуражей в угоду невзрачного места для нескольких часов спокойствия и отдыха перед продолжением своего пути.

Допив горячий напиток и оставив чашу на полу, Солон высморкался в грязный неровно обрезанный кусок ткани и с непередаваемым облегчением лег на мягкую перину. Поездка верхом далась ему тяжело: желаемые четырнадцать дней растянулись до посильных для пожилого человека двадцати, а хрупкое здоровье не выдержало суровых условий и поддалось заразе уже на пятые сутки. Несколько раз феория и небольшая часть сопровождающих ее солдат останавливались в крупных тавернах, проводя вечер у очага с полной тарелкой еды в руках, но во все остальные ночи (а это подавляющее большинство) люди спали в холодных шатрах, где утомленный с дороги организм Сола и подхватил простуду. После этого отряд какое-то время стоял без движения, охотясь на лесных животных про запас и нехотя ухаживая за больным стариком — когда мучительный жар, наконец, спал, советник приказал ехать дальше, игнорируя замечания Кербероса по поводу неважного здоровья. С того момента остановки инициировались намного чаще, а количество потраченного на путь времени неуклонно росло.

Ко дню прибытия в портовый город Солон успел поправиться, но мокрый кашель и противный насморк продолжали терзать его горло и нос, сколько бы снадобий он не принимал — советник не исключал возможности воспаления, способного без должного лечения свести в могилу даже молодого мужчину в самом расцвете сил. Понапрасну рисковать умереть на борту корабля, не добравшись до Прометея жалкую сотню миль, Сол не хотел: после часа дремоты он планировал отправиться в лаконикум, чтобы смыть с тела вонючий пот и налипшую пыль, а затем уже в чистой одежде наведаться в местную ятрейю и услышать мнение человека, имеющего богатые знания о болезнях. Ближе к вечеру, перед самым отправлением, гости Физе плотно покушают и спустятся в порт, откуда крупное судно доставит их прямиком к Золотым Островам — самая трудная часть дороги уже позади.

Настойчивый стук в дверь разрушил чары Морфея, и едва прикрывший веки старик спустил босые ноги на пол. Страже у двери, которая по настоянию Кербера состояла из двух его лучших людей, было отдано распоряжение не тревожить покой Тавулариса, однако у вошедшего внутрь архонта имелось неотложное дело.

— Прошу простить за наглость, советник, но мне необходимо донести до вас важную информацию. — Сорокалетний мужчина стоял, заложив руки за спину.

Возраст в четыре десятка лет в государстве Ареса считался достаточно юным для такой должности, как архонт — лишь избранные способны добраться до вершин иерархии в столь короткие сроки. Солон знал, что Зотикос своим стремлением к карьерному росту очень походил на него самого: ему были присущи упорство, напористость и отсутствие стеснения в выборе методов достижения целей.

— Присаживайтесь. — Сол переместился на тронос, громко высморкался и гостеприимно указал на дифрос.

— Нет нужды, — отказался архонт. — Я пришел лишь сообщить, что корабль для феории, к моему глубочайшему сожалению, сильно задерживается.

— Как это задерживается? Разве он еще не прибыл в порт?

— В океане последнее время неспокойно — на моряков обрушился целый ворох проблем. Предназначавшееся вам судно должно было вернуться уже как сутки назад, но теперь я не могу гарантировать, что оно вообще когда-либо появится в гавани.

— Вы получили письмо с четкими указаниями больше недели назад! Как можно