Читать книгу "Другой мир. Любить вопреки - Вера Добрая"

мы казалось шли уже много дней, но на самом деле не больше пятнадцати минут.

Что это? Что со мной? Почему мне так плохо? Почему я шла вперед, а неведомая сила тянула меня обратно?

Виктор был прав, и перемирие необходимо заключить для того, чтобы прекратить эту ненависть, остановить кровопролитие и закончить войну между видами и расами. Я больше не могла эгоистично взбрыкивать. Я должна сделать то, что требует Высший, но…

Марж затормозил и пыхтя начал биться плечом о стену преградившую нам путь. Это был – либо тупик, либо выход на поверхность и ни один из вариантов не радовал и не пугал меня. Я много раз убивала оборотней, людей и даже вампиров, но никогда до этого момента не ощущала себя такой мерзкой дрянью. Конечно, вряд ли я смогла бы помочь Артуру на арене, и скорее всего меня бы схватили до того, как я успела бы туда войти, но чувство, что я даже не попыталась, разъедало меня изнутри. Получалось, что я с лёгкостью приняла этот бесценный дар со стороны оборотня и просто трусливо сбежала!

Пока я кусала губы до кровавых ран и пыталась совладать со своей совестью, Маржу всё же удалось привести дверь в движение. Она жалобно скрипнула, осыпая тело охранника землёй и частичками травы, но позволила нам протиснуться к лестнице, которая точно являлась последним препятствием к свободе.

– Дальше пойдёшь одна, – сообщил Марж, и я посмотрела на него, почему-то не желая с ним расставаться. – Ключи, – достал из кармана связку и швырнул мне. – Стащил у одного из клиентов. Тачка где-то на парковке. Найди ее и газ в пол до своей территории. Надеюсь, больше не увидимся… Инга.

Медведь развернулся и быстро скрылся в темноте тоннеля, а я так и стояла, глядя ему вслед и сжимая в кулаке ключи. Валес убьет его… в этом не было никаких сомнений, даже если я сейчас вернусь, это уже не спасёт Маржа.

Вытерла слёзы и вкарабкалась вверх по лестнице, уже ощущая аромат свежего воздуха, который с болью оседал в лёгких, напоминая, какой ценой мне досталась эта свобода.

Глава 25. Артур

Медвежья кровь капала с клыков, а из ран сочилась моя собственная, когда я отшатнулся от поверженного соперника. Силы были на исходе, но рядом ещё находилось двое тваре, мечтающих растерзать меня на части. Бойцы Валеса не стали оборачиватьмя и сражались в человечьем обличие, но ощутив их мощь и силу на собственной шкуре, понял, что им этого и не было нужно. Не знал, чем именно ведьмак напичкал своих подчинённых, но шансы на победу утекали от меня с каждой каплей моей крови, оросившей каменный пол этого чертова ринга.

Оскалился и, не дожидаясь нападения, бросился на одного из соперников, получая серию ударов дубинкой по спине и ребрам. Шипы входили в мое тело, как горячий нож в масло, и, разрывая кожу, лишали очередной порции крови, но я не обращал на это внимания, потому что не собирался сдаваться! Соперник наносил мне удар за ударом по трансформированному в волчью морду лицу, но я продолжал вгрызаться тому в шею, ожидая, когда же пульс перестанет отбивать его жизненный ритм. На моем теле не осталось ни единого участка, которое было бы не искалечено порезами и рваными ранами. Внутренние органы болели так, что казалось, превратились в кисель, а кости не успевали полностью восстанавливаться от переломов, получая новые ранения. Честно, не знал, как держался. Наверное, сражался уже не на силе оборотня, а на чистом упрямстве и силе духа, потому что уже было плевать выживу ли я или нет. Дело в том, что я не имел права проиграть, потому что не мог позволить своей истинной, пусть она и вредная высокомерная пиявка, оставаться в этом ужасном месте.

С тихим хрипом повалился на пол вместе со вторым испустившим дух бойцом и понял, что всё. Подняться уже не смогу. Возвратился в человеческий облик и просто растянулся на полу, раскинув руки в стороны. Чувствовал себя куском мяса, по которому несколько раз проехался поезд. Уже не слышал гула с трибун, да и четкость зрения давно пропала. Всё вокруг настолько пропахло запахом крови, что голова шла кругом. Ощутил вибрацию на полу от тяжёлых шагов оставшегося живым бойца, и мысленно простился с жизнью. Звериная сущность не подавала признаков жизни, у нее не осталось сил даже на то, чтобы скулить. Мы проиграли, и лучше сдохнуть, чем жить с таким грузом на душе. Закрыл глаза, начав отсчитывать секунды до того момента, когда медведь с победным рыком нанесет решающий удар. В голове вспыхнул образ, который я больше всего хотел увидеть перед смертью – образ истинной. Увидел её полный надежды взгляд, заставляющий сердце виновато замереть в груди, а запах карамели, будто наяву защекотал ноздри, протаскивая вместе с собой кислород в лёгкие, вынуждая тем самым меня делать вдох за вдохом, возвращая почти мертвое тело к жизни.

– Мне жаль, – раздалось совсем рядом, и я распахнул глаза, заметив, как навстречу с моей головой спешил шипованный наконечник дубинки.

За долю секунды успел прикрыть голову рукой и громко рыкнул, когда острые, словно иглы шипы распороли кожу и впились в плоть, едва не раскрошив кости.

Непреодолимая жажда жить вспыхнула внутри, заставляя забыть о боли и слабости. Всё это потом. Моя Пиявка ждет меня, и я приду, потому что не могу умереть, не испытав сладости ее тела, вкуса ее губ, не услышав мелодию ее стонов…

Не позволил оборотню отдёрнуть свое оружие и перехватил его, оставляя металлические шипы внутри своей руки… У меня остался один шанс на миллион, и я должен был его использовать.

Дернул дубинку на себя, и соперник от неожиданности покачнулся, наклонившись ко мне, и выпустил из рук оружие, которое я тут же применил против него. Шипы достаточно острые и длинные, поэтому с легкостью вспороли кожу на шее мужчины, и он, пытаясь зажать рану, с ревом отпрыгнул в сторону.

Опираясь на злосчастную дубинку, поднялся на ноги, моля предков о том, чтобы здоровенный амбал всё же повалился на пол и принял поражение. Кровь хлестала из горло соперника фонтаном, и он, скорее всего уже больше не сможет сражаться, поэтому поднял голову и выискал среди притихших зрителей одного мерзкого гада, который естественно восседал в центре трибуны, возвышаясь над всеми в отдельной ложе.

Мы с Валесом сверлили друг друга взглядом, наверное, секунд десять, а потом