Читать книгу "Космодесы 2 - Влад Лей"

в себе. Почему ты не проверил показатели его биомонитора?

Я не знал, что ответить. Признаваться, что я банально забыл, что растерялся, что ситуация так сложилась и…

Да черт возьми, мы тащили сержанта на выход, зачем мне было проверять, тронулся он умом, или нет? Кто знал, что он очухается и начнет качать права?

— Я жду ответа! Как вы позволили человеку, находящемуся не в себе, отдавать приказы не только вам, но и вашим людям, за которых вы, повторяю, именно вы несете ответственность?

Я взял себя в руки, поднял глаза на Кача и, глядя ему прямо в глаза, ответил:

— Времени было мало. Я должен был принимать решения. Доводы сержанта показались мне более чем обоснованными и…

— Тогда почему вы начали обсуждать приказы сержанта со своим подчиненным? — рявкнул Кач.

— Согласно пункту 1072 допускается коллективное обсуждение и принятие решение в случае…

— О! А тут мы, значит, кодекс вспомнили! — усмехнулся Кач. — Ладно, хрен с тобой. Тогда другой вопрос: я поручил вам забрать раненых и мертвых. На кой черт вы поперлись вглубь корабля⁈

— Мы нашли группу космодесов, выяснили, что их командир находится где-то неподалеку согласно вашему приказу.

— Он был захвачен! — взревел Кач. — Он был захвачен жуксами, и где он находился — вы были без понятия. Все, что от вас требовалось — забрать тела и убраться оттуда! Вместо этого вы взялись за задачу, которая вообще к вашему подразделению не имела никакого отношения. Затем вы полезли туда, куда вам лезть вообще не следовало, столкнулись с тем, к чему не готовились и…

— Со всем уважением, — тихо произнес я, — но ведь нам удалось? Мы отключили пушки, мы уничтожили королеву!

Кач замолчал, злобно уставился на меня.

— Знаешь, капрал, что во всем этом самое плохое? — так и не дождавшись моего ответа, он ответил сам: — Что у вас как раз все получилось. Это значит, что ты ничему не научился, считаешь себя самым умным, и в следующий раз, когда возникнет такая ситуация, снова полезешь на рожон. Только в этот «следующий раз» у тебя ни хрена не получится — ты мало того, что провалишь поставленную перед тобой задачу, но еще и положишь всю группу. А что еще хуже — такие же идиоты, как ты, узнав о том, что случилось, начнут действовать так же — не слушать приказы, нарушать субординацию, разлагать дисциплину. И тогда можно ставить крест на всей бригаде. Ее будет нужно расформировывать, бойцов отправлять на переобучение, чтобы они заново прошли муштру, вспомнили, что значит быть солдатом, и запомнили раз и навсегда — приказы нужно выполнять, действовать согласно кодексу…

Я молчал. На это мне ответить было нечего.

— Неделя изолятора, — бухнул Кач, — но перед этим, капрал, ты перепишешь свой отчет.

— Но г-дин…

— Ты хочешь трибунала? Считаешь, что ты прав?

— Никак нет…

— Значит, перепишешь. И убери ту чушь в самом конце.

— Г-дин капитан?

— Про странного паука, про то, что он говорил с другим жуксом.

— Но это правда! Мне не показалось.

— Ты лишился ног, по самые брови был накачан препаратами. В твоей крови гуляла такая бурда, что я бы нисколько не удивился, если бы тебе привиделся Ганди верхом на жуксе с пулеметом в руках.

— Со всем уважением, — твердо ответил я, — мне ничего не привиделось. Я все помню точно и четко, и я способен отличить галлюцинации от реальности.

Внимательно поглядев на меня, Кач лишь хмыкнул.

— И где же тогда этот твой жукс? «Навуходоноссор» давно захвачен, и никаких следов описанной тобой твари не обнаружено. Куда он, по-твоему, делся?

— Не могу знать!

— Тогда убери эту чушь из отчета.

— Никак нет. Не имею права, — я продекламировал один из параграфов кодекс: — В отчете следует отражать все произошедшее, включая и то, что составитель отчета считает н важным и…

— Ну, как знаешь… — вздохнул Кач, — я хотел как лучше…

* * *

В изоляторе я просидел трое суток, думая над своим поведением. И, честно говоря, кое-какие выводы сделал. Кач прав — все произошедшее является моей виной. Я не проверил сержанта, хотя должен был. И если бы я видел, какой у него уровень стресса, видел, что даже по показателям приборов он в неадеквате, всего случившегося можно было избежать. Ничего бы этого не было. Как раз наоборот — уверен, что Кач бы меня похвалил. Мы не только выполнили свою задачу, но еще и помогли другому отряду вырубить пушки. Затем нашли бы сержанта, а затем, когда он начал качать права, скрутили бы его и вытащили наружу, передав санитарам. Ну а уже те передали бы его слова Качу. Что было бы дальше — я без понятия. Крейсер бы взяли и так, и так. Ну и королеву бы прикончили — это без вариантов.

Но с другой стороны — да, пусть я допустил ошибку, мы все же справились. И насчет того, последнего, о чем говорил Кач, я сидел в изоляторе и раз за разом прогонял события, развернувшиеся незадолго до того, как я вырубился.

Нет, у меня не было глюков — я видел и слышал все на самом деле, но вот куда этот жук потом делся — я совершенно без понятия. Но он был! Был!

На четвертый день меня вытащили из изолятора, притащили в комнату для допросов и усадили за стол.

Вскоре появился тот, кто должен был меня допрашивать.

— Капрал Куражев? — осведомился мужчина лет сорока, глядящий на меня совершенно равнодушно, как энтомолог, разглядывающий очередную букашку, которую видел уже сотню раз, и которая совершенно не была ему интересна. — Майор Абрахам Торм, 14 отдел, 8 флот ВКС.

Он допытывал меня двое суток, но, стоит отдать должное, мне позволяли поесть, отдохнуть, немного прийти в себя, а затем снова начинался допрос.

Нет, меня не били, не пытали, не угрожали и не пугали. Майор вел себя более чем спокойно, и его методы никаким варварством не отличались.

Однако допытал он меня уже до такого состояния, что я иногда и сам не верил в то, что видел и слышал. Раз за разом повторялись одни и те же вопросы, раз за разом я давал на них одни и те же ответы.

Меня заставили восстановить всю сцену чуть ли не