Читать книгу "Дом вечности (сборник рассказов) - Игорь Анатольевич Безрук"

об нее.

Враз перед мысленным взором Павла стали проноситься образы его прошлого, отчетливо и ясно представляясь, и Павел обрадовано понял, что поступил правильно в эти последние полгода.

Да, он продолжал извлекать из кармана те злополучные купюры, однако ни разу ими не воспользовался. Он запретил жене покупать ему обновку, он ограничил себя в еде и довольствовался малым. Он всё отдавал жене, дочери, родственникам и знакомым, и даже нищим на тротуаре. Он не оставил себе ни гроша, значит, его выбор оказался верным, и Павел безбоязненно поднял глаза навстречу льющемуся сверху свету и увидел прекрасный голубой небосвод с маленькими лиловыми и розово-красными облачками. Он поднимался туда, он чувствовал, что другие силы уже не разрываю его на части, всё вдруг наполнилось неведомым доселе ощущением легкости и неописуемого счастья. Павел оставил все свои сожаления и полностью подчинился увлекающему его потоку…

СЛУЧАЙНАЯ ПАССАЖИРКА

Когда Николай вошел в полосу леса, на горизонте уже поднималась заря, но небо еще только светлело кое-где на востоке. Подступающие прямо к шоссе разлапистые ели и седые клены будто поглощали зарождающийся на их верхушках свет и не давали дороге открыться во всей своей перспективе. Один за другим в отсвете фар его машины то слева, то справа мелькали вспыхивающие и тут же гаснущие стволы деревьев, какие-то указатели или столбы линии электропередач, тянущейся вдоль трассы.

Это частое мельтешение действовало на Николая усыпляющее, и даже неразборчивая музыка, потрескивающая в динамиках, из-за слабого приема не могла отогнать дрему.

Он думал о чем-то и одновременно ни о чем, но чувствовал, что сильно измотался и наверняка, приехав домой и приняв душ, завалится спать без задних ног. Ехать оставалось недолго, часа два, поэтому не было смысла останавливаться в пути и отсыпаться. Он был уверен, что выдержит и не отключится раньше времени.

Он ехал по лесу уже более пятнадцати минут. Сплошная стена хвои несколько раз менялась то редколесьем, то болотом, густо заросшем камышом и аиром, но потом деревья снова смыкались в беспросветные ряды и снова начиналось мельтешение.

Когда лес стал редеть и сквозь стволы кленов и осин начал неторопливо продираться рассвет, поднимая с земли серую дымку тумана, на Николая сразу повеяло холодом, и он побольше приоткрыл печную заслонку, чтобы согреться.

За железнодорожным переездом в свет его фар попала хрупкая фигурка девушки, охватившей себя за плечи руками. Вероятно, она сошла где-то неподалеку с электрички и, не дожидаясь утра, брела теперь неторопливо по трассе домой. Короткое платьице, худенькие ноги, съежившееся от холода крохотное тельце девушки, — всё вызвало у Николая сочувствие. Когда-то и он вот так несколько раз еще студентом добирался домой из соседнего городка пешком, так как его поезд приходил туда очень поздно, и никакого транспорта поймать не удавалось.

Николай притормозил у обернувшейся на свет девушки, и спросил, далеко ли ей идти. Оказалось, совсем рядом: ее дом находился в районе бывшего кирпичного завода. Николай знал это место. Оно было по пути. Некогда действующий завод построил на пустыре за своей территорией два двухэтажных барака на тридцать две квартиры. Теперь только косые руины и редкие огрызки арматуры, торчащие из-под земли, напоминали о прежнем заводе. А в домах до сих пор так и ютятся люди, потому что жить им больше негде, а здесь все-таки какая-никакая крыша.

— Ну, садись уже, что ли, подвезу, — сказал Николай и открыл девушке заднюю дверцу машины.

Девушка поблагодарила его, забралась на сиденье и тут же свернулась калачиком, поджав к груди худые озябшие коленки. Николай снисходительно улыбнулся, взял с переднего сидения свой теплый пиджак и передал ей назад: «Укройся, быстрее согреешься». Она снова поблагодарила его, укрылась пиджаком и вскоре уснула. Николаю стало веселее, бескорыстие будто окрылило его. Он даже негромко завторил знакомой песне, радуясь, что хоть чем-то может помочь незнакомому человеку.

До бывшего кирпичного ехали с полчаса. Первая двухэтажная коробка показалась только, когда поднялись на пригорок. Лес и не думал отступать, он жался к баракам вплотную.

— Вот и твой дом, — произнес Николай, заметив постройки. — Поднимайся, подъезжаем.

Но девушка ничего не ответила. Николай приглушил радио и повернул голову, так как в зеркало заднего вида ему был виден лишь один пиджак.

— Девочка, приехали! — повторил он еще раз чуть громче, но ему снова ответила тишина.

Он притормозил напротив дома и обернулся, чтобы растолкать уснувшую. Тронул пиджак, но под ним никого не оказалось. Его с головы до пят продрал озноб.

— Эй, эй, — произнес он как-то машинально в нелепой надежде, что, может быть, это ему мерещится, но все происходило реально: на заднем сидении на самом деле никого не было. В растерянности Николай посмотрел вокруг, как будто, если бы она выпрыгнула раньше, он бы не услышал хлопнувшей дверцы Но ведь он ничего не слышал. Значит, она оставалась в салоне, значит… Чертовщина какая-то!

Николай выбрался из машины. Предполагая самое невероятное, он пошел к дому, заметив у одного из подъездов какую-то женщину. Она остановилась, увидев его, взъерошенного, расхристанного, захлебывающегося собственными словами

— Простите, простите, я это… тут… девушку подвозил. Она мне сказала, что живет здесь… Молоденькая такая, хрупкая.

Услыхав про девушку, женщина неожиданно побледнела и закрестилась истошно:

— Господи Боже, Господи Боже, неуж опять Люська? Вот ведьма!

— Вы ее знаете, видели?

Николай не мог успокоиться, душа его была в разладе. Он должен был знать наверняка, что девушка была.

— Знаете ее?

— Да кто ж ее, ведьму, не знает? Ее тут все знают. Она никому из нас, окаянная, покоя не дает. Почти каждый месяц кого-нибудь присылает о себе напомнить.

— Что значит «присылает»? — недоумевал Николай.

— Да умерла она еще два года назад, а все нам мстит, стерва. Не ее вы видели, призрак, только, призрак.

— Как призрак? — не верил Николай, все же реально было. Села в машину, укрылась пиджаком, рассказала, как к дому добраться. Он что, с призраком разговаривал?

«Вот бес попутал», — думал Николай, катя дальше по трассе. Он мог бы всё списать на