Читать книгу "Мистер Фермер. Кровь с молоком! - Focsker"

12

Проснулся я не сказать чтобы в холодном поту, но с ощущением неприятным. Эта женщина… дроу, она глядела на меня так, словно яйца мои были в её руках, и она в любой момент могла их раздавить.

Рядом не было ни Пом, ни Муррки. Из-за завешенного шкурой окна доносились звуки утренней жизни нашей небольшой деревеньки. Ещё раз вспомнив тот погром и ужас, творившийся на улицах неизвестного мне пустынного города, с лёгкой дрожью по всему телу зарылся под одеяло. Сколько ещё разного рода существ бродит по этой земле? Все ли они нам враги? Сможем ли мы во время объявленной хищниками охоты найти для себя новых друзей или хотя бы договориться? Вопросов слишком много, и лёжа под одеялом их не решить… Нужно вставать.

Едва кровать заскрипела, а нога моя коснулась пола, в двери постучались. То были Зелёная и Хохо. Волчица, по наказу Пом, подслушивала за дверью, ожидая моего пробуждения и своей возможности помочь мне облачиться в положенные старосте статные одеяния.

Хохо, в свою очередь, прибыла с важной информацией о рыбе: она в поселении заканчивалась. Требовалось собрать разведотряд, провести проверку озера, а после вместе с речными охотниками выслать дополнительный отряд сопровождения. Из-за постоянных блужданий рыкунов в ночи ловушки для пик-пик стали практически бесполезны. Труды собирателей, буквально перерывших всю округу, тоже перестают окупаться. Да, у нас по-прежнему есть молоко и мясо коров, картофель и небольшие запасы рыбы, оставшиеся от прошлых походов. Но зачем злоупотреблять забоем и лишний раз до нуля истощать свои запасы, когда можно просто взять сеть, собраться и сходить? Да — опасно, да — немного стрёмно, но таковы наши современные реалии.

— Но сначала разберёмся с картофелем… — Вспомнив свои мысли во время сна, одеваюсь и разрешаю Зелёной вместе с нами двинуться к стене.

Разослав отряды разведчиков по округе, собираю детишек и тех, кто уже имел опыт в работе с моими огородами. Пока взрослые Му и Кролли тягают в поселение брёвна, собирают у рек камни, а также готовят сети для будущей рыбалки, мы начинаем свою маленькую проверку.

Для начала затопленный огород детишек. Во время налёта рыкуны сильно потоптали его, разбили ровные грядки, поломали оградку, но самый большой урон нанесли дожди. Вышедшая из берегов речушка землю добротно подмыла, и с образовавшихся от этого ручьёв вымыло большое количество картофеля. Благо хоть не весь.

Примерно из половины гектара, освоенного моими трудягами, зрительный урон получили поля, больше всего приближённые к моим огородам. Приблизительно одну седьмую от всех трудов смыло вниз по склону, сколько ещё затопило и сколько не взойдёт по весне — неизвестно.

Хуже всего пришлось именно моим некогда аккуратным, а местами даже красивым огородикам, глядя на которые кто-то из детишек плакал, откровенно жалея мои труды. Поебашено было всё… Вернее, почти всё. Затоптано, затоплено, размыто и изрыто… Причём вредили не только враги, но и пару раз наши же коровы, для которых у меня на грядке как мёдом намазано!

Я много раз смотрел на этот ужас со стены, наблюдал за тем, как местные детишки пытаются хоть что-то восстановить, подровнять у себя и у меня, но сам на под сознательном уровне пытался отсрочить свою будущую проверку. Позволяя тем малым крупицам картохи, оставшейся в земле, как можно лучше вырасти. Моя сила, дарованная самой богиней, не от этого мира и не поддаётся множеству из существующих правил. Я чувствовал, есть шанс на то, что посевы выжили, хоть и не большой.

Зелёная, глядя на хнычущих детей, до конца не понимала, что происходит. Но на лице её читалось сожаление и какая-то личная ответственность за происходящее, стыд передо мной и чужими слезами. В день последней битвы её отряд нападал на деревню с этой стороны.

Она сожалела, это хорошо, значит извлекла уроки из прошлых ошибок и может двигаться дальше. Кто старое помянет тому глаз вон. Кажется, так звучала эта поговорка… Не став напрягать волчицу, под присмотром пары стражников отпускаю ту побродить по огородам, понаблюдать за работой детишек, а сам приступаю к раскопкам своего огорода. Лопата легко входит в землю, насквозь проходя кое-что странное. Вывернув чёрный бугорок, замечаю половинку картофелины: большую светлую, размером с мой кулак… Хотя вряд ли мой кулак можно назвать большим.

— Не может быть, мы такую большую не сажали! — воскликнул кто-то из детишек.

— Шаманская магия, она и в земле тоже всё увеличивает! — догадливо воскликнул кто-то другой, и мы под надзором хищницы вместе с детишками тут же принялись копать. Урожай поспел почти весь или же специально имел часть, подходящую только под семена.

— Бедный огородик, как же тебе досталось… — Выкапывая очередной притоптанный бугорок, встречаю пробитую арбалетным болтом картошинку, а также напополам разломленный и давший новые отростки, ещё один плод. Периодически встречалась и гниль, причём конкретная… словно магия не сработала, но благо её наблюдалось немного.

Картошечка выросла и было её очень и очень много. Вместе с детишками немедленно принялся полностью опустошать огород, тут же опять засеивая его молодыми семенами. Сколько прошло времени с момента, когда первые зелёные плоды картофеля попали в землю? Месяц, полтора? Результат и скорость, с которой зрели овощи, переплюнули почти все мои ожидания. Магия… моя сила созидателя делала из меня самого настоящего, мать его, фермера! Нет, сука… я прямо настоящий король всех фермеров!

Теперь я намеревался дополнить огороды луком, чесноком, репой и всей той съедобной мелочью, (морковкой рано…) которую смогу выменять у местных. После чего всё это мы щедро посыплем коровьим и кроличьим дерьмом, хоть как-то удобрив почву и защитив её от истощения.

С выходом за поселение охраны и моей королевской персоны, активизировались женщины-пастушки Му, выводя стадо на прокорм. Пользуясь мнимой защитой, побродить по округе, цветочки пособирать да в почве порыться выбрели из поселения немногочисленные старики и старухи. Погулять за пределами нашей деревянной клетки вышел и сам Мудра. Прихватив с собой мой подарок, сделанный вместе с домом, а именно деревянную табуреточку, тот расселся на берегу речушки, внимательно следя за работой своих детей. Этому деду для полноты образа типичного среднестатистического мужика-пенсионера не хватало удочки в одной руке и бутылки пива в другой.

Работа на моей земле кипела. Радостные дети с переполненными ковшами и вёдрами один за другим бегали в деревню, пока удивлённые взрослые наблюдали за происходящим с приоткрывшимися ртами. Всего мною лично почти честно и добросовестно (не считая того, что я не чувствую усталости во время работы со своим инструментом) было обработано примерно десять-одиннадцать соток. Сколько килограмм в каждом из вёдер, я не знал, но, по личным ощущениям, для удобства округлил до одиннадцати кг в ведре (вместе с самим ведром, естественно). С каждой (моей) сотки, если вычесть вес ведра(один кг) выходило где-то тридцать девять или сорок вёдер, то есть триста девяносто или четыреста килограмм с сотки за месяц!

И это с убитого, затоптанного и удобренного кровью рыкунов клочка земли. Блять… с таким темпом роста и такими показателями плодоносности я мог накормить добрую половину Африки, если бы захотел!

— Четыре тонны… — взявшись за голову, выплюнул вслух я. Что такое тонна, Хохо не знала, но разделила со мной удивление и кивнула.

— Как поступим с вашим урожаем, Матвеем? — спросила целительница.

— Раздай пригодную к пище, непригодную пусть и дальше оставляют в земле под новый засев. Как закончим, пройдусь и закопаю всё, — ответил я, поглядев на ещё местами зелёные деревья. Даже если ударят морозы и урожайность нового месяца составит всего половину от текущего объёма, нам этого с головой хватит для прокорма, а возможно, ещё и для скота. Когда морозы совсем прижмут и естественных кормов почти не останется, проведём опыты с моим спасительным овощем. Посадим на картофельную диету несколько коров и пик-пик, затем поглядим, что с ними будет. Станут худеть и болеть, пустим на мясо, выживут — отлично. В дни и случаи, когда свежих трав не достать, будем использовать остатки овощей и фруктов.

— Подождите, как всё раздать? — переспросила Зелёная. — Кому раздать? Му и их дети даже ведь не собирают, не помогают вам…